– Ты хотя бы бронежилет сними! – сказал ей с издевкой Ганс. – Здесь никто не станет в тебя стрелять…

– Может, действительно давайте отдохнем, мало ли что нас ждет в Старой Ладоге, – согласился Слепой.

Он сходил за постельным бельем, приготовил постели и сел у окна на то место, где под сиденьем лежали все сумки.

Хелен первой забралась наверх. Ганс лег на нижней полке. Слепой остался сидеть. И как только услышал мерное похрапывание Ганса, осторожно достал из его сумки папку. В ней была карта, где было указано место захоронения вещего Олега. Однако обозначено это место было совсем не там, где он ожидал его увидеть. Слепой положил карту на место. Увиденное его озадачило. То, что шведы ехали за сокровищами вещего Олега, не вызывало сомнений. Но вот что касается карты… Или им подсунули фальшивку, или ошибся Чернявский. Проверить это можно было только на месте. Слепой покачал головой. Он слабо представлял себя в роли археолога или черного копателя, но теперь он просто обязан разгадать и эту загадку.

В небольшой частной гостинице, где они остановились в Старой Ладоге, хозяйка, а потом горничная смерили их несколько странными, как бы оценивающими взглядами. Наконец хозяйка, голубоглазая полногрудая дама лет пятидесяти, спросила:

– Вы к нам надолго?

– Как получится, – неопределенно ответил Слепой.

– Может, вам подсказать, как найти… – закатив глаза и чуть кокетничая, медленно начала хозяйка.

– Нам нужно агентство по недвижимости, – прервав ее, взял бразды правления в свои руки Слепой.

– Агентство по недвижимости? – удивилась хозяйка, а потом, обращаясь к горничной, добавила: – Люся, помоги нашим гостям из Швеции расположиться, а потом проводи к своему Кипнису.

– Хорошо, Алевтина Николавна, – подчеркнуто вежливо кивнула горничная – похожая на школьницу щупленькая черноволосая девчушка в униформе – темно-коричневом платьице, белом фартучке и кружевной белой, круто накрахмаленой наколке на голове. Голос у нее был хрипловатый и, похоже, прокуренный.

Алевтина Николаевна недовольно повела плечом:

– Не кривляйся. Я твоему хахалю клиентов посылаю. Помни мою доброту.

– Спасибо, – буркнула девушка и, растянув губы в улыбку, грубовато предложила: – Пошли!

Отпирая первый номер, она спросила:

– Вы вместе или как?

– Или как, – сказал Слепой и, улыбнувшись, взял у нее ключ от второго номера.

– Ну, я думала, что из Швеции, так кто его знает… – передернула она плечиком. – У нас тут всякие селятся. Бывает, что мужик с мужиком, бывает, баба с бабой. Вот вы слыхали, недавно у художников в Доме творчества убийство было. Так я, как узнала, кто погиб, сразу сказала, что его зарезали не из-за каких-то там ценностей, а из-за ревности. Потому что тот убитый часто у нас останавливался, но не один, а с пареньками молоденькими. И каждый раз с новыми…

Но Слепому было некогда слушать ее рассуждения. Он захлопнул перед самым ее носом дверь и, оставшись в номере один, достал из конверта, который лежал у него в кармане, карту и внимательно ее изучил, мысленно сравнивая ее с картой, которую видел у шведов. Как он понял, клад, а может, и сама могила находились где-то под землей, в катакомбах. И там, под землей, была показана развилка. На его карте стрелка у развилки указывала направо. А на карте шведов, он это точно запомнил, был указан поворот налево. Так или иначе, там, под землей, им обязательно понадобится фонарик. Слепой достал фонарик из сумки и положил его в левый карман джинсовой куртки. Когда он вышел из номера, Ганс и Хелен вместе с горничной ждали его в коридоре.

Горничная Люся тут же набрала на мобильнике чей-то номер и сказала:

– Мы уже идем, встречайте.

Агентство недвижимости располагалось в том же здании, что и гостиница. У Люси оказался ключ, которым она открыла железную дверь, ведущую в другое крыло. Прямо за дверью их уже ждал голубоглазый улыбчивый молодой человек в хорошо отглаженном светлом костюме, голубой рубашке и светлом галстуке.

– Господи Кипнис, – представила его Люся и спросила: – Вы вернетесь в гостиницу? Или сразу поедете смотреть недвижимость?

Слепой перевел вопрос для Ганса и Хелен, и те тут же закивали:

– Сразу, сразу поедем смотреть.

– Тогда я с вами прощаюсь, у меня там еще много дел, – стараясь выглядеть строгой и озабоченной, сказала Люся и, помахав ручкой, добавила: – Гуд бай!

– Гуд бай! Гуд бай! – закивали шведы.

Люся развернулась и скрылась за ведущей на этаж гостиницы железной дверью.

– Что именно вы хотели бы приобрести? Участок земли, домик или, может быть, исторический памятник? – тут же взялся за работу Кипнис.

– А что, и исторические памятники покупают? – удивился Слепой.

– Еще как! – загорелся Кипнис. – Ведь исторический памятник можно прекрасно переоборудовать в ресторанчик, или, как вот мы, в гостиницу и офисное помещение.

– Так что, – поинтересовался Слепой, – мы находимся в историческом здании?

– Да, – с гордостью сказал Кипнис. – Даже мемориальная доска прибита у входа.

– Нас интересует дом с небольшим участком земли, с красивым видом, – сказал Слепой.

– О’кей! – кивнул Кипнис и со знанием дела добавил: – Я так понимаю, оформляем на вас?

Слепой подтвердил:

– На меня.

– А они согласны? – с некоторой тревогой спросил Кипнис. – А то, знаете ли, некоторые иностранцы думают, что они приобретают недвижимость для себя, а когда доходит дело до оформления документов, начинают возмущаться.

– Нет-нет, у нас все оговорено, – поспешил успокоить его Слепой.

– А каковы средства, которыми вы располагаете? – спросил Кипнис.

– Средств достаточно, – уверенно сказал Слепой.

Поскольку разговор велся по-русски, Ганс чуть напрягся. Но Слепой в общих чертах пересказал ему разговор, и тот махнул рукой. Еще в поезде Слепой успел предупредить и Ганса, и Хелен, чтобы они пока что не выказывали интереса к могиле вещего Олега.

– Ну что ж, поедем смотреть недвижимость, – сказал Кипнис. – Спуститесь по лестнице и подождите меня у входа. Заодно и надпись на мемориальной доске прочитайте.

У входа действительно висела массивная мраморная доска, на которой золочеными буквами было написано: «Жилой дом. Памятник культуры XIX столетия. Охраняется государством».

Слепой перевел надпись для Ларсонов, но поговорить на эту тему они не успели, поскольку Кипнис уже махал им рукой, приглашая садиться в его серебристый джип «чероки». Ларсоны устроились на заднем сиденье, а Слепой – рядом с водителем.

– Домик там скромный, – пожал плечами Кипнис и добавил: – Зато земля… Она уже сегодня стоит прилично, а завтра ей и вовсе цены не будет.

– Что в ней – нефть или золото? – не сдержав скептической улыбки, поинтересовался Слепой.

– Можно и так сказать… – проговорил господин Кипнис, притормозив у покосившихся ворот, за которыми виднелся утопающий в кустах сирени небольшой бревенчатый домик с шиферной крышей и печной трубой. На месте, где когда-то был огород, теперь были разбиты несколько грядок с чесноком. Вся остальная земля зарастала сорняками.

Как только они остановились, из калитки выбежали два белобрысых веснушчатых мальчугана лет десяти – двенадцати в измазанных землей спортивных костюмах и кедах и, подскочив к вышедшему из машины Кипнису, наперебой заговорили:

– Дядя Валик, дядя Валик! Мы сегодня еще несколько штучек откопали в том же месте! Хотите посмотреть?!

– Сейчас посмотрим… – сказал Кипнис, жестом приглашая всех войти во двор.

Собака, свободно разгуливавшая по двору, несколько раз гавкнула, порычала, но, как только один из мальчишек цыкнул на нее, поджала хвост и, потеряв к происходящему всякий интерес, спряталась в своей будке.

Мальчишки повели приезжих к небольшой беседке, где на столе были разложены какие-то ржавые железки, среди которых выделялась довольно большая, почерневшая от времени брошь с красными камешками.

Ганс и Хелен принялись что-то оживленно обсуждать по-шведски. Слепой смог разобрать лишь «вещий Олег», но этого ему хватило, чтобы одернуть Ганса: