Мейсонье в своей легендарной бархатной шапочке представил собранию Мэйбриджа, микельанджеловская борода которого конкурировала с его собственной. Можно себе представить, что убийца с Дальнего Запада почувствовал некоторую гордость, оказавшись в подобной компании. После угощения стали передавать по рукам фотографии из Пало Альто, и многие возмущались неправдоподобием некоторых поз.

Мэйбридж предложил решить спор опытным путем. В глубине мастерской был натянут экран, слуги принесли диковинный волшебный фонарь, в который вставили стеклянные пластинки с рисунками, сделанными по мгновенным фотографиям лошади в галопе. Когда стало темно, рисунки на экране ожили. Самые неверующие сдались перед очевидностью. Когда эти казавшиеся неправдоподобными рисунки пришли в движение, они оказались вполне естественными и нормальными.

Представление на бульваре Мальзерб из-за особого состава зрителей получило всемирную известность настолько, что Терри Ремси считает его первой демонстрацией движущихся фотографий. Однако ему предшествовали многочисленные генеральные репетиции.

Три серии фотографий Мэйбриджа, опубликованных в «Ля Натюр» 14 декабря 1878 г.

В действительности с 1879 года в Америке Мэй-бриджу удавалось проецировать движущиеся фотографии на экран с помощью зоопраксиноскопа. В нем, очевидно, употреблялись приборы лондонских и венских оптиков для фонарей, проецирующих движущиеся фотографии, которые они в это время выпустили в продажу. Марэ так описывает аппарат, который он видел в действии: «Это было что-то вроде проекционного фенакистископа. Фигуры лошадей были нарисованы на стеклянных пластинках по фотографиям автора и поворачивались внутри проекционного фонаря. Сквозь дырочки, сделанные в вертящемся диске, на экране в нужный момент образовывались просветы».

Когда Мэйбридж приехал в Европу, он захватил с собой зоопраксиноскоп и дал первое представление у Марэ в присутствии таких знаменитых ученых, как Гельмгольц, Бьюркинс, Гови, Крукс. Слух об этом сеансе и подал Мейсонье мысль устроить собрание на бульваре Мальзерб.

После своего пребывания в Париже (в 1882 г.) Мэйбридж заменил свой первый аппарат проекционным праксиноскопом, который изобретатель Рейно выпустил в продажу и который давал лучшие результаты. С помощью праксиноскопа в Лондоне было дано представление в присутствии принца Уэльского, физиолога Хэксли, министра Гладстона, поэта Теннисона и многих других знаменитостей. Мэйбридж затем использовал аппарат Рейно для создания своего зоопраксографа.

В Англии успех Мэйбриджа был еще больше, чем во Франции. В этой стране, живо интересовавшейся новостями оптики, выпустили в продажу ленты для зоотропа, репродуцирующие фотографии из Пало Альто.

К концу 1882 года Калифорния вновь увидела Мэйбриджа, увенчанного славой и почестями, которые в то время могла дать лишь Европа. Это триумфальное возвращение, по-видимому, обидело Стэнфорда, и он порвал со своим протеже. Фотограф угрожал меценату судом, но отказался от этой мысли, когда Филадельфийский университет предоставил ему средства для опытов.

Пока Мэйбридж был в Европе, в продажу поступили броможелатиновые сухие пластинки, которые дали ему возможность обходиться без помощника в каждой кабине и увеличить число аппаратов до шестидесяти. С другой стороны, около 1885 года он пользовался одним аппаратом с шестью объективами, симметрично расположенными по краям диска и прикрытыми диском с отверстиями. Он стал варьировать сюжеты, изучая движения человека, некоторых амфибий и всех животных Филадельфийского зоопарка.

Его опыты были завершены в 1893 году. На Всемирной выставке в Чикаго был построен специальный павильон, посвященный работам Мэйбриджа, — «Зоопраксографический холл». Филадельфийский университет показывал там широкой публике плоды десятилетних изысканий. Так, можно было увидеть на экране скачущую лошадь, идущего человека с некоординированными движениями, обнаженное бьющееся сердце собаки. Но техника для получения этих снимков была уже устарелой и архаичной. Система аппаратов, расположенных в ряд, была неудобна и дорога, а аппараты со многими объективами не могли дать лучшего результата. Мэйбридж перестал быть новатором в тот момент, когда покидал Европу.

Несмотря на необыкновенно примитивную теоретическую концепцию, гораздо более низкую, чем у Дюко и Дюмона, работы Мэйбриджа благодаря удивительным практическим результатам, им достигнутым, сыграли фундаментальную роль в открытии движущейся фотографии. Они разбудили во всем мире дух изобретательства, показав, что можно получить серию мгновенных снимков, разлагающих движение в момент его совершения.

Два факта подчеркивают значение Мэйбриджа. Он встретился с Марэ в августе 1882 года, и сейчас же физиолог начинает серию своих памятных опытов. Он посетил Эдисона в феврале 1886 года, и в следующем же году изобретатель предпринимает работы, которые привели его к изобретению фильма.

Некоторое время спустя после выставки в Чикаго Мэйбридж удалился на родину, в Англию, где и умер в 1904 году.

Жюль Марэ родился в Бонне в 1830 году, в 1865 году работал врачом в парижском госпитале, был специалистом по кровообращению. Его внимание привлек аппарат, созданный Вьерордом из Тюрингии (Германия). Это была резиновая груша, вроде той, которую употребляли тогда фотографы и от которой, вероятно, исходил изобретатель. Браслет укрепляли на пульсе больного; через посредство резиновой трубочки приводилось в действие перо, которое наносило на закопченный цилиндр диаграмму пульсации крови исследуемого пациента.

«Пораженный этим изумительным инструментом, — пишет Марэ, — я попробовал сделать такой же. Потом, найдя недостатки в аппарате Вьерорда, я попробовал найти способы улучшить его, и мне удалось сконструировать сфимограф, который точно вычерчивал наиболее тонкие колебания пульса. Вскоре я решил, что подобные же аппараты могут применяться для решения ряда других физиологических задач»[57].

Исследование движения крови постепенно привело Марэ к изучению движений животных. Он помещал резиновые груши (позднее барабаны) под пятки идущего человека, записывая таким образом ритм его шагов. В 1867 году он применил тот же метод к лошади: четыре груши были помещены под лошадиными копытами и соединены резиновыми шлангами с записывающим цилиндром, который держал в руках всадник.

Исходя из этих графиков, полковник Дюуссэ, как мы говорили выше, восстановил на рисунке аллюры лошади, чем и спровоцировал на пари Лилэнда Стэнфорда. Матиас Дюваль, преподаватель Школы изящных искусств, и Карле перевели эти картинки на ленты зоотропа и оживили таким образом лошадь, скачущую рысью и галопом. В 1870 году метод графического анализа привел к реконструкции движения. Для Марэ, верного традициям философии XVIII века, животное — это машина. Он употреблял машины, воспроизводящие некоторые движения животных, и не сомневался, что его изучение полета птиц должно привести к построению летающих машин (что и случилось в действительности).

В одографе, как и в других аппаратах, изобретенных Марэ, использовался записывающий цилиндр. Некоторые ученые уже пытались заменить этот процесс прямой регистрацией — фотографией. Физиолог хотел придумать аппарат, который дал бы ему серию отпечатков, но так, чтобы фотографируемое животное не принимало участия в съемках, как это было в Пало Альто.

Посещение Мэйбриджа разочаровало Марэ. Но оно укрепило его решимость самому достичь того, чего не смог достичь американец.

«Я решил, — говорит он, — посвятить эту зиму (1882) осуществлению моего давнишнего проекта фотографического ружья»[58].

Фотографическое ружье являлось разновидностью фотографического револьвера, созданного в 1873 году астрономом Янсеном.