- Верочка, извини, я носик припудрить. – Я развернулась и направилась в сторону дамской комнаты. Она увязалась за мной.

Боже, за мной уже тянулось шлейфом пять человек, расталкивая толпу. Хоть возьмись за руки и хоровод води – честное слово! И если я от мужиков не могла избавится, то хоть Веру стоило спровадить. В мои планы она больше не вписывалась. Не хочется сверкать перед ней своей пятой точкой, когда буду лесть через окно. А она не упустит пару пикантных снимков сделать, для своей странички в Инстаграм.

Короче, решено – сделано! Стоило только намекнуть, что Вера может пропустить очередной пикантный конкурс, пока будет ходить со мной. Верка оценила важность той и иной информации и, сделав правильный, на мой взгляд, вывод, разорвала наш хоровод. Но остальные его участники не потерялись и поплелись за мной дальше.

В туалет меня пустили без вопросов. Вернее я не спрашивала, просто вошла и закрыла перед любопытным носом дверь, а судя по напористости некоторых, он планировал даже сюда пойти за мной. Да и кого спрашивать, он со мной даже парой слов не перекинулся?

Желающих посетить эту комнату именно сейчас было не так уж много. Я подождала несколько минут, и после удаления последней находившейся здесь дамы, закрыла двери на щелчок.

Окошко оказалось небольшое и находилось достаточно высоко, а на мне еще и платье, мягко сказать неудобное. Благо хоть формы позволяли туда втиснуться. Да и свобода, она столь привлекательна, что такие мелочи вообще не учитываются.

Сразу решила лезть головой вперед, как бы видно и не так страшно, куда же перемещаешься, но когда подумала, как на эту самую голову буду приземляться, решила поменять части тела местами. Опираясь и зависая на всем, чем только возможно, я все же наполовину выбралась из узенького окна уборной. Как тыкалась ногами вверх, целя в окошко – это вообще отдельная история.

Повисев немного животом на больно режущей оконной раме, я решила заканчивать свой нелегкий побег. Ноги болтались в воздухе, платье задралось до пояса, оголяя пятую точку и ноги в чулках. Благо на улице темно, да и за зданием универа редко кого встретишь. Но вот холод я не учитывала, и это оказалось большой глупостью. Кружевные трусики особо не грели, да и чулки тоже. Оголенная попа здорово замерзла. Вот не одеть было колготки, и желательно теплые!

Осознаю же что земля недалеко, но вот пока к ней прикоснешься, разнервничаешься, будто в пропасть падаешь.

И знаете, в пропасть не упала. Что-то теплое и ласковое согрело мою пятую точку. Сразу подумала, что платье наконец-таки опустилось и срам прикрыло, но тепло было достаточно интенсивное, да и легче как-то стало. И только спустя какое-то время поняла, что неспроста все это.

Мою, почти голую попу (да и можно ли считать тот кусочек прозрачного кружева прикрытием для столь важной стратегической точки) кто-то придерживал. Эта открывшаяся истина меня не особо обрадовала, и я решила без выяснения подробностей, кто же этот мил человек-помощник, потихоньку забраться назад. Но не тут-то было! Карабкаться назад мне не позволили, а сильные горячие руки потянули мягко, но настойчиво вниз.

Глава 4

Вот, скажите, как нужно было меня опускать, чтобы я попой почувствовала весь рельеф чужой груди? И не только груди. Когда моя попа опустилась на уровень его бедер, в том, что мой благодетель мужчина, я уже не сомневалась. Коснувшись земли, так и стояла еще какое-то время, тесно прижавшись к мужчине. И не то, чтобы я этого хотела, но кто меня спрашивал?

Платье поддернутое, попа в одних трусиках и ничем более не прикрытая и он – неизвестный, тяжело дышащий мне в волосы мужчина.

Никогда не думала, что может быть так страшно. Лучше бы в зале осталась с тем купившим меня незнакомцем, чем вот здесь стоять в таком положении, да еще и не понятно с кем. Там хоть на худой конец, могла позвать кого-то на помощь. А здесь?

В голове прокручиваю план побега. Еще не знаю от кого, но точно знаю, что бежать буду.

Собравшись с силами, и духовно и физически я дернулась в попытке бегства.

Почему дернулась? Да потому, что большего мне не позволили. И даже удар каблуком по ноге пленителя не помог. Он только, скрипя зубами, глубоко вдохнул, но меня не отпустил.

- Отпустите! – Я, наконец, вспомнила, что умею разговаривать. Кто его знает, может, откликнется на словесную просьбу?

- Что же ты неугомонная такая?

Боже, его голос! Это как музыка, пробирающаяся в самую душу. Грудной, низкий, с легкой ноткой хрипотцы. Вот что за вселенская несправедливость, как может маньяк обладать таким прекрасным голосом?

Не знаю, какие фибры там внутри меня он затронул, но я заслушалась. Слова, сказаны у самого уха – не громко, с легкой ноткой шепота при выдыхании… Теплый воздух его дыхания, казалось, даже опалил кожу. Или заморозил? Не знаю. В общем, тысячи мурашек разбежались от этого самого места у уха по всему моему телу.

Сейчас я поняла всю правдивость фразы: «Женщина любит ушами». И вот даже не смысл слов, а само произношение так зацепило…

Но пелена с глаз все же спала, и хоть не сразу, а через несколько минут я продолжила попытки вырваться.

Он, не долго думая, повернул меня лицом к себе, но удерживал слегка наискосок – скорее всего, прятал стратегически важную точку, по которой я уже планировала нанести удар. И только за то, что опустил наконец-таки мое платье, я была ему благодарна.

- Вы!

- Я.

- Что вы здесь делаете?

- То же самое хочу спросить у тебя.

- А чего это вы мне «тыкаите»?

- Я тебя купил. Ты моя собственность. Как хочу, так и обращаюсь. – Он говорил это медленно, короткими предложениями, как будто объяснял ребенку трудно доступный материал из школьной программы.

- Что? – Я в порыве гнева собиралась еще что-то сказать, пока не увидела ухмылку на его лице.

Он меня дразнит? Я смотрела на него еще какое-то время, пытаясь прийти в себя и сообразить – это было в шутку сказано или как? Но в следующее мгновение он наклонился и прошептал мне на ухо, слегка касаясь губами моих волос:

- Ты моя…

От чего меня начало трясти – от возбуждения или от испуга, я даже не знаю. А может виною всему январский холод?

Он коснулся легким поцелуем моей шеи, а рукой зарылся в пряди свободно спадающих волос, специально выдернутых из прически. Я взялась руками за полы его пиджака и не знала, чего больше хочется – оттолкнуть или прижаться поближе.

Когда он коснулся поцелуем моих губ, последние здравые мысли выветрились из головы. Сейчас впервые ощутила, что значит потерять голову от поцелуя. Все ушло на задний план. Проблемы казались незначительными, даже несуществующими. Был реальным только этот мужчина и его горячие чувственные губы.

Я уже смело отвечала на поцелуй. Позволяла ему творить невообразимые вещи у себя во рту. Он впивался в меня как в источник, высасывал до капельки. Не давал прийти в себя и опомнится – только плыть в этих невероятных ощущениях.

Мой затылок касался грубой кирпичной стены, а я даже не чувствовала неудобства, только ловила каждую крупицу удовольствия: от жарких губ и языка, которые увлекали мои губы в страстный танец, от горячих рук, пробравшихся под платье и ласкающих бедра.

Его пальцы пробрались мне под трусики и поглаживали нежные влажные складочки. Боже, чем я только думала, позволяя такое? А вот, наверное, тем самым местом, которое он сейчас ласкал.

Останавливать все это безобразие не хотелось. Я жаждала продолжения. Сама раздвигала пошире бедра и терлась о его пальцы. Томные стоны срывались с моих губ, и они неосознанно просили: еще, еще, еще… Готова была отдаться в эту же минуту, и даже не задумывалась о том, что это в первый раз, и стоит ли позволять такое человеку, имени которого даже не знаю.

Мои руки жили своей жизнью. Гладили рельефную грудь сквозь рубашку, а когда этого показалось мало, стали ее дергать, пытаясь расстегнуть. Кажется, отлетела одна пуговица, или несколько – да какая разница? Разве это важно? Главное коснуться его кожи, ощутить этот жар каменных мышц, прощупываемых сквозь рубашку.