Морской пехотинец США сержант Сэм Паретти и Карен Бекетт любят друг друга. Но после двух счастливых месяцев, проведенных вместе, она вдруг, не объясняя причины, решает расстаться с ним…

Что еще нужно сделать сегодня? — размышлял сержант артиллерии Сэм Паретти, глядя в темнеющее небо. Стоя на невысоком деревянном возвышении, он перевел взгляд на пустынный ландшафт. По расписанию сейчас здесь надлежит звучать оглушающей стрельбе. Сержант должен приводить и уводить ряды новобранцев морской пехоты и наблюдать за их стрельбой. Вместо этого он проверяет, приведено ли место в порядок после ухода новобранцев в казармы. Из-за проклятого урагана выброшен псу под хвост исключительно хороший для стрельбы из винтовок и пистолетов день.

— Тебе больше нечем заняться? — крикнул он, задрав голову к небесам. Раскаты грома были ему ответом, и Сэм подумал, что Всемогущий дает ему понять, что заботы сержанта-стрелка корпуса морской пехоты слишком мелки для Бога.

Усилившийся ветер трепал ткань его камуфляжных брюк и рубашки. Он решительно натянул козырек бейсболки на лоб и сошел с возвышения, завязнув в грязи до лодыжек.

Заметив краем глаза, как что-то блеснуло под ногами, он наклонился и поднял латунный патрон. Потрогав большим пальцем холодный металл, он затолкал находку в карман брюк и двинулся дальше, последний раз проверяя полигоны перед тем, как отправиться к себе на квартиру упаковывать вещи для эвакуации.

— Сержант-стрелок Паретти, — крикнул кто-то.

Сэм остановился и, повернувшись, наблюдал, как к нему спешит штабной сержант Билл Купер.

— Что-то случилось, Купер? — спросил Сэм, когда тот приблизился.

Сержант вытянулся, устремив взгляд на Сэма.

— Вольно, — скомандовал тот.

Поза штабного тут же стала вольной. Держа руки за спиной, он поднял глаза на Сэма и спросил:

— Разве ничего не случилось, артиллерия? Ветер сорвал головной убор штабного и понес его назад. — Проклятье, — проворчал он и продолжил:

— Ты уезжаешь сейчас?

Сэм покачал головой и скрестил руки на груди. Он стоял, широко расставив ноги, но сильные порывы ветра покачивали его.

— Пока нет. Черт, движение будет затруднено на многие мили.

— Да, — ответил Купер, — но моя жена готова ехать. Знаешь, она из Калифорнии. И привычна к землетрясениям. Но там не бывает таких ураганов.

Калифорния… Это слово напомнило Сэму о последних событиях в его жизни. Несколько месяцев назад он ездил в солнечный штат на свадьбу старшего брата. А всего два месяца назад здесь, в Южной Каролине, от него ушла калифорнийская девушка.

Карен Бекетт. От одной мысли о ней кровь в нем закипала. Стремительно ворвавшись в его жизнь, она так же стремительно ушла, оставив его еще более одиноким, чем прежде. Чертова судьба еще раз посмеялась над ним.

Хотел бы он знать, где она сейчас. Эвакуировалась ли? Не страшно ли ей? Последняя мысль показалась ему смешной. Карен? И страх? Несовместимые вещи.

— Ну, — сказал сержант, прервав размышления Сэма. — Еще что-нибудь от меня нужно до моего отъезда?

— Нет, — ответил Сэм, покачав головой. — Я обойду полигон напоследок, а ты можешь отправляться.

— Ладно, артиллерия. Значит, теперь увидимся, когда все это закончится.

— Конечно, — сказал Сэм. Будь его воля, он остался бы и переждал шторм здесь. Но приказ не оставляет выбора. Либо эвакуируйся, как положено, либо будешь обвинен в неповиновении. — Передавай привет Джоан.

Купер улыбнулся/

— Обязательно. Возвращайся вовремя, артиллерия.

— Как обычно, — пробормотал Сэм вслед сержанту, который, пригнувшись, двинулся зигзагами вслед улетевшей шляпе. Ну, добавил он про себя, почти как обычно. Однажды он не вернулся вовремя. В тот раз позволил сердцу управлять собой. Именно в тот раз Карен больно ударила его, оставив ни с чем.

Проклятье, но лишь бы с ней все было в порядке.

Карен Бекетт ехала по узкой двухполосной дороге, рассматривая встречный транспорт и думая, что бессмысленно было уезжать сейчас.

Приходится ползти бампер в бампер с другими машинами. И ничего не поделаешь, если нужно попасть именно на юг Калифорнии. Два года назад умерла ее бабушка, завещав Карен старый фамильный дом. Тем самым она предоставила внучке превосходное место для бегства, когда в этом возникла необходимость. Когда ей нужно было скрыться.

Усилием воли она заставила себя не думать об этом. Сейчас не время бередить старые раны, нужно спасаться от урагана. Хотя точно и неизвестно, нанесет ли он удар. Ведь уже не раз было, что власти объявляли: «Укладывайте вещи!», а час или два спустя это решение отменялось. Карен взглянула в окно на несущиеся по небу тучи. В новостях уже три дня только и сообщалось, что об этом мерзком маленьком шторме, набирающем силы над океаном. Три дня предупреждали о возможной эвакуации.

Три дня ее друзья и соседи укладывали все — от туалетной бумаги до шоколадных кексов.

Уже два года Карен жила в Южной Каролине и пока не собиралась возвращаться. Но этот чертов ураган сломал ее планы. Да, дорога назад в Калифорнию определенно не прогулка по парку. Конечно, это не землетрясение. Карен подумала, что раз она выдерживала колебания 6,5 балла, то выдержит и ураган.

— Эй, — сказала она, подбадривая себя. — У меня еще есть время. Не меньше часа. Может, пропустить транспорт, если есть надежда избежать встречи с ураганом? Лучше бы старое доброе землетрясение, — бормотала она, разворачивая серебристую обертку конфеты.

Высокие деревья по обеим сторонам дороги закрывали обзор. Из-за обрушивающихся на стекла машины каскадов дождя ей казалось, что она едет по слегка размытому зеленому тоннелю.

Капли барабанили по крыше в ритме рок-н-ролла, вырывающегося из ее радиоприемника.

Сунув в рот конфету и напевая, она миновала въезд на базу новобранцев морской пехоты.

Она хотела заставить себя не смотреть, по все равно пристально вглядывалась в знакомые ворота справа. Все больше волнуясь, она скользила по длинной узкой дороге с топью и водой по обеим сторонам.

По меньшей мере сотня автобусов, заполненных морскими пехотинцами, эвакуированными с базы, вытянулись на шоссе насколько хватал глаз. Она знала, что Пэррис-Айленд учебная часть для новобранцев и что большинство мужчин и женщин в этих автобусах, вероятно, рассматривали эвакуацию как приятное освобождение от обязанностей воина-новичка.

Где-то на этой дороге в одном из автобусов находился морской пехотинец, тот самый, особенный, чей образ постоянно стоял перед ее глазами. Даже порвав отношения "с Сэмом Паретти, Карен не могла забыть его, освободиться от мыслей о нем. В самое неподходящее время, когда меньше всего ожидала этого, она вспоминала его лицо, и у нее перехватывало дыхание.

Она помнила его прикосновения, его запах, его манеры. И представляла все так живо, как будто это было вчера. Несколько кратких месяцев их знакомства и та скверная ночь, когда они расстались. Его растерянные светло-карие глаза, когда она сказала, что не хочет больше его видеть.

С колотящимся сердцем и вспотевшими ладонями Карен заставила себя оторвать взгляд от базы и смотреть прямо перед собой. Проглотив комок в горле, она взяла еще две конфеты и, держа пальцами обертку из фольги, закинула обе в рот. Но шоколад не помог избавиться от мыслей о сержанте-стрелке Сэме Паретти.

Хотя отношения между ними прекратились, она надеялась, что с ним все в порядке.

Сэм захлопнул крышку багажника, обошел машину и устроился на водительском сиденье.

Перед тем как нажать сцепление и запустить коробку передач, он минуту прислушивался к безупречному урчанию заведенного мотора.

Фары прорезали темноту яркой полосой, осветив дорогу перед ним. База была уже практически пуста. Дьявольщина, ощущение призрачного города. Представилось, как тысячи морских пехотинцев убегают от проклятого шторма. Это совсем не устраивало Сэма и многих из парней, которых он знал. Женатых мужчин еще можно понять. Чего не сделаешь, чтобы жена и дети были в безопасности. Но семья не для таких, как он.