Тайфун вернул себе человеческий облик, подобрал с пола револьвер и постучал рукояткой в стекло кабины водителя:

— Останавливай!

— Бесполезно, — прохрипел из-под сидения лысый дяденька. — Это вас не спасет.

Тайфун бешено сверкнул в его сторону глазами и что-то свистнул по-птеродски. Светлана выбралась из своего укрытия, на подгибающихся ногах подошла к Тайфуну.

— Что же все-таки случилось? — тихо спросила она.

Птерод молча пожал плечами.

— Стрелка уже переведена! Теперь вам не вернуться! — в голосе поверженного врага звучало торжество.

Терпеть не могу десятилапов! Да и ревут они отвратительно. А если бы я надумал так кричать? Впрочем, мне все равно. Искажение реальности началось в тот момент, когда Светка прикоснулась к зетагу и браслет Орви оказался у нее на руке. Никогда не следует хватать зетага, если хочешь спокойно провести время до обеда.

Лысый дяденька выполз из-под сиденья и стянул с шеи изодранный в клочья галстук. Двое дюжих молодцев предпринимали вялые попытки встать на ноги.

— Все равно в покое вас не оставят! — с мрачным злорадством сообщил «опаздывающий на смену». — Единственный шанс для вас — это присоединиться к нам.

Тайфун машинально вытер пот со лба, и только теперь Светлана увидела кровь на рукаве его куртки. Выстрел все-таки поразил цель.

У девчонки вдруг перехватило дыхание, приключение сразу разонравилось ей. Пусть даже и во сне, все равно, боль есть боль. «Господи, ну почему этот птерод такой невезучий?».

Трамвай остановился, все три двери со скрежетом распахнулись, Тайфун схватил Светлану за шиворот и вытолкнул из вагона. Прежде чем он успел выскочить сам, из-за чемодана выскользнул серый кот с полосками на боках, вскарабкался по птероду, как по дереву, и оказался у него на плече. Так вместе с Васькой они и покинули вагон.

Трамвай стоял на большом пустыре в зарослях лебеды. Покрытые ржавчиной рельсы скрывались в густой траве, по-осеннему уже блеклой и засыхающей. Слева и справа от пустыря уходили вверх кривые улочки, застроенные, видимо, еще в прошлом веке: одноэтажные дома с вычурными .наличниками, лепные головки под самыми крышами, парадные под обязательными козырьками, украшенными чугунным кружевом, львиные морды с кольцами в зубах вместо дверной ручки, медные таблички с причудливой вязью выгравированных фамилий... Глухие заборы меж домами превышали человеческий рост, а в узенькие калитки нельзя было войти иначе, как переступив высокий порог.

Пустырь раскинулся у подножия холма, и поэтому заросшие старыми деревьями улочки нависали над головой, тихие и настороженные.

— Куда это нас занесло?

Светлана не узнавала окрестностей. Ее прокопченный городишко с чахлой зеленью и вечно чадящим факелом химкомбината не имел ничего общего с ленивым покоем зеленого холма.

От лоскутьев крыш рябило в глазах, нигде не торчали антенны, не сплетались, раскачиваясь, провода, только флюгера скрипели от ветра, да шумели последней листвой деревья.

Тайфун оглядывался недолго, сориентировавшись по каким-то только ему ведомым признакам, выбрал север и повернулся к зеленому холму спиной.

— Корабль я оставил там! — Он ткнул пальцем в сторону узкой щели между домами.

Не успела Светлана усомниться, как ее весьма внушительно подтолкнули в нужном направлении.

— Но почему мы все время бежим?! — спотыкаясь в мокрой траве, поинтересовалась Светлана.

— Потому что нас догоняют.

Трамвай оставался стоять с распахнутыми настежь дверьми под холодными каплями начинающегося дождя.

Узкая щель оказалась крутым спуском, вымощенным булыжником, вдоль которого тянулась рытвина водостока. Слева и справа высились глухие стены домов.

На полдороге Светлана попробовала приостановиться:

— Тай, как твоя рука?

— Нормально.

Тайфун и не подумал останавливаться, наоборот, он все убыстрял и убыстрял шаги, рискуя поскользнуться на мокром булыжнике. Кот Васька, подпрыгивая в такт шагам, глубже вгонял когти в куртку патрульного и сердито щурил глаза на дождь.

Светлане было не по себе. История затягивалась. Лихой звездный пират, благополучно разделавшись с врагами в трамвае, неустрашимо рвался в новые передряги. У принцессы промокли туфельки. Если это нормальный сказочный сон, пора бы подать карету, а если нет… А если нет?!

«Тебе сколько лет?» Этого вопроса Светлана не выносила, немедленно отвечая колкостью. Она знала, что ведет себя не так, как положено юной особе ее возраста, но предпочитала слыть «ненормальной» и слегка поддразнивать общественное мнение. Дух противоречия нередко толкал Светлану на самые фантастические выходки. Это она подбила Борькину компанию организовать демонстрацию «снежных людей» в защиту окружающей среды. За неимением гор и лесов «снежные» окопались на ближайшей свалке. Шум получился хороший, и по настоянию общественности свалка была уничтожена.

Общественность спокойно относилась к мусору, а вот появления подозрительных существ не стерпела. Это Светлана занялась черной магией и натравила «злых духов» на отца Ольги и Сережи, в результате чего он стал немного заикаться, но бросил пить. Это Светлана на крыше… Впрочем, теперь она уже не лазит по крышам. Дело прошлое. Нельзя вечно заниматься ребячеством. Не те времена. Да что и кому этим докажешь, все немножко сложнее, чем казалось оттуда… с крыши.

— Тай, а почему ты с ними не покончишь? — Светлана на бегу попыталась заглянуть в героическое лицо неуловимого Юма.

— С кем? — изумился Тайфун.

— С врагами. И вообще, что-то я никак не пойму…

— Мяу! — заорал кот и выгнул спину дугой.

Навстречу двигалась стая. Они возникли в конце переулка — грязные, невероятно худые, свалявшаяся шерсть клочьями свисала с боков. Светлану поразили их морды: странно похожие на крысиные, но почему-то совершенно безносые, с разинутой пастью в том месте, где у крысы находятся ноздри. Васькино мяуканье перешло в утробный вой.

— По-моему, это не собаки, — упавшим голосом констатировала Светлана.

Тайфун молча отстранил ее к стене, снял с плеча кота и опустил на землю. Стая остановилась. Вожак осмотрел мутным взором уступающих дорогу путников, оскалил желтые клыки, и из его горла вырвалось глухое клокотание. Повинуясь этому звуку, стая разомкнулась и начала обходить потенциальную добычу, отрезая пути к отступлению. Светлана с ужасом заметила, что языки из пастей торчат почему-то раздвоенные, а когти то скрываются, то появляются из подушечек лап.

Тайфун узнал этих зверей. Никогда не нападавшие в одиночку, они были опасны в стае, безжалостные и неукротимые. Тайфун перевоплотился в десятилапа, успешно разметал первую волну нападающих, а потом… Потом вдруг снова оказался человеком! В самом центре разъяренной стаи.

Отступившие было под натиском звери заволновались, завертели куцыми хвостами, придвинулись ближе.

— Тай!

Человек исчез. Исчез так, как это бывает во сне: мгновенно и беззвучно, чтобы тут же появиться, но уже позади стаи.

Светлана в восторге хлопнула в ладоши. Вожак обернулся. Добыча раздвоилась, добыча не хотела быть съеденной. Вожак колебался, какую часть избрать. Под взглядом мутных глаз Светлана почувствовала легкий трепет, но она ни на секунду не забывала о всемогуществе птерода и потому позволила себе заговорить:

— Собачка… Песик хороший…

Вожак подобрался, готовясь к прыжку. Вновь переместившийся Тайфун встретил его в воздухе и ударом кулака сшиб наземь. Внезапно грянули выстрелы. Зверь высоко подскочил, потом с воем рухнул на камни. Рядом бились в конвульсиях другие, царапая землю когтями и ломая о булыжник желтые клыки. Выстрелы продолжали греметь до тех пор, пока уцелевшие не ринулись обратно по проулку, и не скрылись из виду их короткие по-заячьи хвосты.

— Опять эти кретины! — вполголоса сказала Светлана, разглядывая нежданных спасителей без особой радости.

Лысый дяденька уже без галстука, но с рюкзаком, двое молодцев без чемодана и паренек в оранжевой куртке дорожника. У всех четверых в руках были карабины.