— Тогда Жнец — Долгов. Или, как его еще называют, Харон. Он один выпадает из обоймы. Остальные сидят на деньгах. А вот его держать нечем. Скорее всего и нет нужды, — сказал Сергей. — Кстати, вы не просили этого купленного охранника понаблюдать за Аидом и Хароном?

— Нет, — нахмурился вдруг Юра. — Дело в том, что он исчез. Пропал. Скорее всего его раскрыли и поспешили спрятать концы в воду. Кстати, вот еще одно подтверждение тому, что Жнец — один из этих шестерых. А насчет Долгова… Он болен. У него рак легких. Ему доставляют лекарства прямо в коттедж, а наркотики, как известно, самый крепкий крючок. После детей, разумеется.

— Только не говорите, что это шефская забота о беззащитном старичке, — вдруг подал голос Леня. Тон его был на редкость жестким. Даже злым. — На фиг им все это нужно? У них там что, в коттедже, раковый корпус? Или, может быть, они на благотворительных началах решили открыть филиал онкологического центра для малоимущих? Совесть, что ли, замучила?

Юра снова посмотрел на стажера, но промолчал. Однако было заметно, что он не ожидал от мальчишки такого напора и таких эмоций.

— Слежка за коттеджем еще ведется? — спокойно спросил Сергей, давно приучивший себя не поддаваться чувствам.

— Да. Около недели назад наш первый наблюдатель был обнаружен. Пришлось выжидать, пока тревога уляжется. Самое странное: позавчера в непосредственной близости от коттеджа были замечены следы пребывания другой группы. Судя по всему, они заняли позицию в подлеске, примерно в трехстах метрах от ограждения, и не менее двух часов следили за домом. Наш наблюдатель сказал, что следы были совсем свежие и очень устойчивые. Группа состояла по меньшей мере из четырех человек. Похоже, что эти парни разрабатывают план проникновения в коттедж.

— Зачем? — вновь спросил из своего угла Леня.

— Этого мы не знаем, — быстро посмотрел на него Юра и тут же снова перевел взгляд на Сергея.

— Может быть, конкурирующая спецслужба? — предположил тот. — ФСБ, например.

— ФСБ и ГУО явного участия в операции не принимают, но обеспечивают нам техническую поддержку. Кроме того, трое их специалистов непосредственно работают в группе под прикрытием нашего ведомства. Формально эта операция вообще не проводится. Но если бы одно из подразделений ФСБ, ГУО, МВД или Министерства обороны занялось этим делом, мы имели бы самую полную информацию.

— Ты в этом уверен? — спросил с явным сомнением Сергей.

— Операция одобрена на самом верху. Наши действия согласовываются со Службой безопасности. Они знают если и не все, то почти все. Охоту за Жнецом в обход нас эти ребята не пропустили бы.

— Но если это не спецслужбы, тогда кто? — со щенячьим любопытством спросил Леня.

— Мы собираемся это выяснить, — ответил Юра. — Пока идет сбор информации. Один из наших наблюдателей постоянно дежурит неподалеку от коттеджа. Если эти шестеро появятся еще раз, он их сфотографирует.

— Вот это будет дело-о-о… — мечтательно протянул стажер. — Отдать под суд самого Жнеца. Сказка. Такое случается раз в жизни.

— Никакого суда не будет, — объяснил ему терпеливо Юра. — И шума не будет тоже.

— Как не будет? — изумился Леня. — А зачем же его тогда ловить?

— Наши отцы-генералы здраво рассудили, что если арестовать Жнеца невозможно, то надо воспользоваться старым добрым правилом: «Есть человек — есть проблема, нет человека — и проблемы, соответственно, нет».

— Вы собираетесь его убить? — расширил глаза Леня.

— Устранить, — мягко поправил Юра и, заметив выражение лица стажера, добавил: — И давай не будем про то, что такое хорошо и что такое плохо, ладно?

— Слушай, но если операция настолько секретная, зачем понадобилось впрягать нас? — спросил Сергей.

— Я в тебе уверен, — спокойно объяснил тот. — А в таком деле каждый надежный человек — на вес золота. Это первое. Ну и второе: сажать тебя, даже на время, мне не хочется. Для нас обоих лучше, если мы станем работать на общее дело и не будем путаться друг у друга под ногами, кричать, руками размахивать.

— Какие уж тут возражения, — вздохнул Сергей, наблюдая за Леней. Ему очень не нравился сумасшедший огонек в глазах стажера. Плохой это был огонек. Из-за чрезмерного азарта люди теряют осторожность. — А как быть с нашим начальством? Боюсь, что оно не одобрит происходящего.

— Насчет начальства будь спокоен, — пообещал Женя. — Оно даже не пикнет. Еще вопросы есть?

— Черт его знает, — откровенно признался Сергей.

— В таком случае давайте договоримся о дальнейших действиях, — спокойно продолжил Юра, доставая очередную сигарету.

К утру ливень истощился, перейдя в нудный дождь. Серый рассвет квелой медузой растекся по небу. К десяти часам у ворот коттеджа выстроилась целая кавалькада машин. Несколько микроавтобусов «Форд», четыре «Ниссана» и пара авто поскромнее — вишневая с отливом «девятка» и белые «Жигули» седьмой модели с хвастливо тонированными стеклами. Между ними прогуливались быкообразные телохранители — обладатели бульдожьих взглядов и пистолетов Макарова, покоящихся до поры в наплечных кобурах. Здесь же дежурили вооруженные неизменными «мосбергами» охранники из новой, прибывшей два часа назад смены. Еще семеро выстроились по периметру ограждения. Коттедж окружили плотным живым кольцом. Около двадцати человек прочесывали посадки. По дому расхаживали пятеро крепких парней с «помповиками» и переговорными устройствами в руках.

Аид, мрачно осматривавший электронные замки хранилища, повернулся к стоящему в дверях Церберу, за спиной которого маячили фигуры Молчуна и Перса.

— Вы связались с остальными членами организации?

— Именно этим мы и занимаемся, — ответил тот.

— Черт побери, неужели набор четырех телефонных номеров отнимает столько времени? — не без раздражения спросил Аид.

— Их «особые» номера не отвечают, — спокойно сообщил Цербер. — Я отправил в город людей. Как только они выяснят, что произошло, немедленно дадут нам знать.

— В таком случае, может быть, вы сможете ответить на другой вопрос? Как получилось, что все наши охранники мертвы, а «Гекатомба» похищена? — ледяным тоном поинтересовался Аид.

Цербер промолчал. Ему ничего не стоило напомнить Аиду о том, как он принес проекты коттеджа и комплексной системы безопасности и как Аид лично урезал последнюю практически вдвое, сказав, что и оставшихся мер предосторожности более чем достаточно. Он мог бы напомнить о вычеркнутом из списка комплексе раннего обнаружения и системе электрошока, которая должна была стоять вместо волновой сигнализации на ограждении, о сокращенном втрое количестве телекамер, контролирующих внешний периметр, и об отказе установить энергонезависимые телекамеры в комнате Харона и сейфовом хранилище. Но Цербер промолчал, потому что знал: от него ждут не ответа. От него ждут раскаяния. Он же чувствовал себя виноватым только в том, что когда-то не сумел настоять на своем.

— Значит, объяснений нет, — констатировал Аид. — Подведем итоги. Некие люди, перебив охрану и благополучно обманув все сигнализации, проникли в коттедж, вошли в хранилище, предварительно убив Харона и Эдо, похитили матрицу «Гекатомбы» и беспрепятственно скрылись. Надеюсь, мне не надо объяснять, что означает сей факт и какие он может иметь последствия?

— У нас на руках трупы двоих грабителей, — заметил Цербер. — Думаю, мы сумеем установить их личности.

— Возможно, — согласился Аид. — Но это не значит, что найдется «Гекатомба». Боюсь, мы стоим на грани «нулевого варианта».

«Нулевой вариант». Цербер знал, что означает эта фраза. Обнародование абсолютно всех материалов, связанных с проектом «Гекатомбой», начиная от состава организации, заканчивая всей коммерческой документацией. «Нулевой вариант» готовился на самый критический случай и мог быть применен, только если все иные возможности предотвратить надвигающуюся катастрофу не оправдали себя. Но как оценить, насколько близка граница, за которой уже нет возврата к прошлому? После обнародования материалов организация автоматически прекращала свое существование. Это означало потерю колоссальных средств, затраченных на внедрение процессоров «Супер ПРО Си-Эйч-Эс». Но куда более тяжелые последствия имела бы данная акция для регионов, где внедрение уже завершилось. «Нулевой вариант», осуществленный на последней стадии проекта, нанес бы сокрушающий удар по экономике большинства стран, активно использующих компьютерные технологии. Поэтому-то решение об использовании «нулевого варианта» могло быть принято только единогласно.