— И сколько ты за него хочешь, Ахмед?

— Две с половиной тысячи долларов, — не задумываясь, ответил он.

Я ещё больше скривился и ответил:

— Не пойдёт, за эти деньги пусть гниёт у тебя на свалке, — честно сказать, он стоил тех денег, которые просил Ахмед, но я так просто сдаваться не собирался.

— А сколько ты предлагаешь? — глядя мне в глаза, спросил он.

Я сделал вид, что замялся и усиленно думаю, потом поправил кепи и сказал:

— Могу дать тебе тысячу пятьсот долларов. Так как никто, кроме нас, у тебя его не возьмёт.

— Обижаешь, Гург. Две двести и по рукам.

— Тысяча семьсот и это — предел. У меня нет жены миллионерши.

— Зачем так говоришь? Она тебе и не нужна. С твоей прижимистостью сам миллионером станешь. Две тысячи, больше не скину.

— Хорошо, не буду торговаться только из-за уважения к тебе, Ахмед, но переделку будешь делать ниже твоей обычной платы. Согласен?

— Согласен, — ответил он, и я отсчитал ему деньги, расплатившись за все автомобили.

Машины выгнали из закутка и перевезли их на площадку, где Ахмед занимался ремонтом. Потом мы с ним долго сидели, размышляя, как лучше переделать машины и усилить их бронёй.

Я нарисовал ему схему установки и крепления оружия на машинах, везде у нас получалась спарка из пулемёта и гранатомёта. Самым вооружённым и дальнобойным становился пикап. В его кузове мы намеревались поставить пулемёт КОРД и гранатомёт «Балкан». Бронировать решили алюминиевой бронёй от старых советских БТРов. Она вполне держала почти все виды стрелкового оружия и не слишком загружала наши машины. Когда конечная цель оформилась, закипела работа. Парни, изнывающие от безделья, активно взялись помогать Ахмеду и разбрелись по свалке в поисках всяких полезных штучек, труб для сварки каркасов и бронелистов для защиты автомобилей. В общем, заняли мы себя делом на ближайшую неделю.

Неделя летела как реактивная, а работа была еще не закончена. Но я, помня о своем обещании, навестить в больнице Абдула, стал собираться в дорогу. Меня остановил Ромка:

— Волк, даже не думай об этом, ты слишком лакомый кусочек, для властей, тем более ты заключал договор с полицаем, а ему выгодно если с тобой что-то случиться.

— Рома, я же обещал, а данное слово надо держать.

— Не в этот раз Вован, пойми одно, ты очень важен не только для нас, но и для наших друзей афганцев, которые поверили в тебя. И единственный прокол, это как раз Абдул и то в этом нет твоей вины. Ты уже показал им пример, как относишься к людям, которые с тобой заодно. И знаешь, что говорят они между собой?

— Ром, мне не до этого, я знаю одно, они относятся ко мне очень хорошо.

— Не то слово Вован, не то слово. Сказать, что они относятся к тебе хорошо, ни сказать, ни чего. Они строят планы, что ты сможешь объединить несколько кланов и встать на сторону Ахмад Шаха Масула.

— Родной ты же понимаешь, что это не возможно, и что нам надо выбираться из этой страны.

— Я всё прекрасно понимаю, но давай глядеть трезво на обстановку. Как ты хочешь выходить из страны?

— Через ущелье Зюдьфагар, в районе Шаршари.

— То есть, будем выбираться в Иран?

— Но не через Пакистан же.

— Это не важно, мы в любом случаи не успеваем. Сейчас какой месяц? И какое число?

— Середина октября, но я что-то не пойму, куда ты клонишь.

— А всё туда же, зиму нам придется куковать здесь, даже если мы сейчас сорвемся с места, то самое большое, что мы сможем успеть, это перевалить через перевал Хартии. А далее нам придется куковать либо в Нихальшини либо в Чакаве. А зимовка там, сам знаешь, радости не принесет, и будем отгорожены от любого маневра. То есть будем заперты как крысы в клетке.

— Да Ром, извини, совсем забыл, что перевалы из-за дождей закроются, ты прав, в зиму нам не прорваться. И что ты предлагаешь?

— Я предлагаю не дергаться и не лезть на рожон. Для начала, пошли вместо себя Назира и Батура, они справятся. Одна машина у нас готова, пусть её обкатают, да и Батуру не терпится посмотреть, как работает станок в крыше машины.

— Ладно, уговорил, с этим всё ясно, а дальше что?

— А дальше всё просто, в Миранза-И у нас есть свой дом, жители кишлака будут рады, что мы остались с ними. Мы обустроимся там на зиму и будем втихую наводить порядок в том районе.

Люди потянутся и есть шанс положить конец вражде между кишлаками. Возможно, очень возможно, что удастся и договориться с Ахмад-Шахом Масулом. А это огромный плюс, мы не оставим беззащитными после себя этих людей и Ахмад-Шаху будет огромная поддержка на севере. А это продовольствие, да и даже просто куча осведомителей на его стороне. Он станет кошмаром для НАТО и Талибов. Я думаю, он сейчас испытывает трудности, не только с продуктами, но и с боеприпасами. А после того как НАТОвцы захватили Мазари-Шариф. Ему ни чего не осталось как раздробить свой отряд на мелкие группы и приходится скрываться в горах и различных кишлаках.

— Согласен с тобой Роман, враг моего врага мой друг. Но надо поставить и Мишку в курс дела.

— Мишка уже в курсе, пока ты занимался делами, мы с ним обсуждали все вопросы и самые различные варианты наших действий и выходов из страны. Остановились именно на этом, как самом оптимальном.

— Вот как, а что же меня не позвали?

— Ты занимался важными делами, организовывал все, да и авторитет зарабатывал. Теперь наши друзья за тебя в огонь и в воду, а это поверь не меньше важно, чем обсуждение планов.

— Ну что же, спасибо парни за поддержку, значит действуем по вашему сценарию.

— Да Волк, это будет самое лучшее.

— Тогда не тяни резину Ромашка, можешь быть свободен, а Батура и Назира ко мне. Ну что уставился, командир я или нет?

Ромка улыбнулся и сказал: — Вот что мне нравится в тебе Вован, умеешь быстро перестраиваться. Разрешите исполнять? — добавил он с улыбкой на лице, и приняв стойку смирно, козырнул.

— Да иди уже, чучело огородное, всю выправку потерял.

— А у меня её ни когда и не было, я не паркетный солдафон. — сказал Роман и пошел в сторону где сверкал искрами сварочный аппарат.

Через пару минут ко мне подошли Наир и Батур, вытирая руки ветошью.

— Звал хан? — это уже отличился Назир.

Я наверное стал пунцовым, по этому мои друзья чуть прижали уши и отошли в сторонку. Пришлось пояснить свою вспыльчивовость.

— Парни, я для вас не хан, потому что вы мои друзья, хан я для посторонних, так сказать для весу.

— А как же нам тогда тебя называть? — тут и мне пришлось чесать голову, но выручил Батур:

— Гург, для всех ты будешь нашим ханом, но тогда тебе надо придумать ещё одно имя, для своих.

— Вот и придумайте, я же вам придумал, вот ты например Хирс, и имя подходит, медведь и есть медведь.

— А что тут думать, для чужих ты будешь — Шабах, (призрак- прим. автора). Ведь не каждому обязательно знать, что ты наш Гург.

— Хорошо Батут, пусть так и будет, только надо всех предупредить. Когда мы между собой, так нам проще, но и для всех остальных, я просто правая рука Гургый-хана. Но наш хан личность загадочная и абы с кем не встречается. Всё только через Шабаха — его правую руку.

— Мне тоже нравится…. Шабах это здорово. — добавил свою лепту Назир.

— Хорошо, с этим решили, теперь, вот что надо сделать, вы отправитесь в Тургунди, и заберетё Абдула, в каком — бы состоянии он не был, ему там оставаться опасно. Заплатите врачу 500$? И он все организует. Назир, врача ты знаешь, мы с ним вместе договаривались. Батур, а ты будь внимателен, и береги их как своих детей.

— На чем нам ехать Шабах? произнес Батур.

— Какая машина из новых, готова к установке на нее оружия.

— Тойота Лендкрузер.

— Вот на ней и езжайте, она закрытая и кого везете внутри, не будет видно. Да кстати Батур, ставь на нее тяжелое оружие, Пулемет КОРД и АГС-30, надо посмотреть, как работает турель с полной нагрузкой. На окраинах свалки испытаешь.