— Нужно признать, — сказал он, — что жизнь полна неожиданностей. Я отправляюсь в праздничный круиз, я заезжаю сюда; я обожаю великолепные зрелища и намереваюсь провести несколько часов в обществе своей маленькой кузины, с которой не виделся годы, — а что получается? Сначала меня поглощает карнавальная толпа. Мимо моей головы со свистом пролетают деревянные шары кокосового аттракциона, и вслед за тем комедия сменяется трагедией — меня впутывают в историю с убийством. — Он закурил сигарету, глубоко затянулся и продолжал: — Не в том смысле, что это убийство имеет ко мне какое-то отношение. Меня удивляет другое: для чего вам понадобилось беседовать со мной?

— Вы приехали сюда как чужестранец, мистер де Суза?

— А чужестранцев следует брать на подозрение, не так ли?

— Нет-нет, вовсе нет, сэр. Вы меня не так поняли. Ваша яхта, как я понимаю, стоит в Хэлмуте?

— Вы не ошиблись — да.

— А сюда вы приехали на моторной лодке?

— Вы не ошиблись и на этот раз.

— Когда вы подходили сюда на своей лодке, вы не заметили с правой стороны небольшой лодочный домик?

Де Суза запрокинул назад свою красивую голову с темными волосами и слегка нахмурился, вспоминая.

— Я приметил серый домик под черепицей у места впадения небольшой речушки.

— Нет-нет, домик с тростниковой крышей. Вместе с небольшим причалом он выдается над водой в сторону реки. Немного выше по течению от мельницы, мистер де Суза, среди деревьев.

— А, да! Теперь припоминаю… Очень живописное место. Если бы я знал, что это лодочный домик, я бы сошел на берег там. Но мне сказали, что нужно плыть до самой переправы и высаживаться на пристани.

— Совершенно верно. И вы поступили именно так?

— И я поступил именно так.

— Вы не высаживались у лодочного домика или поблизости от него?

Де Суза отрицательно покачал головой.

— И вы никого не видели у домика, когда проплывали мимо?

— Нет. А я должен был кого-то увидеть?

— Возможно. Дело в том, мистер де Суза, что днем в этом домике находилась девушка, которую убили. Ее убили именно там. Убийство совершилось приблизительно в то время, когда вы проплывали мимо домика.

Де Суза в удивлении вскинул брови.

— Вы полагаете, что я мог быть свидетелем убийства?

— Убийство произошло внутри домика, но вы могли видеть девушку. Скажем, она могла выглянуть из окна или выйти на балкон. Если бы вы ее видели, это могло бы помочь нам уточнить время смерти. Если она была еще жива, когда вы проплывали мимо…

— А, понимаю. Но почему вы спрашиваете об этом лишь меня? Вверх и вниз по реке проходит очень много лодок. От Хэлмута до Торки все время курсируют прогулочные катера. Почему бы не спросить у других?

— Мы их спросим, — ответил инспектор. — Мы их непременно спросим. Итак, ничего необычного у лодочного домика вы не заметили?

— Ничего решительно. Ничего, что бы указывало на чье-либо присутствие. Естественно, я не обращал особого внимания, да и расстояние было неблизкое. Возможно, кто-нибудь и выглядывал из окна, как вы предполагаете, но я ничего не видел. Очень сожалею, что пэ могу помочь вам, — добавил он вежливо.

— О, не огорчайтесь, — дружеским тоном сказал инспектор, — мы и не могли надеяться на многое. Я хотел бы узнать еще кое о чем, мистер де Суза.

— Я вас слушаю.

— Вы здесь один или вы путешествуете с друзьями?

— До самого последнего времени со мной были друзья, но вот уже три дня я один. С командой, конечно.

— Как называется ваша яхта, мистер де Суза?

— «Эсперанс».

— Леди Стаббс ваша кузина?

Де Суза пожал плечами.

— Дальняя родственница. На островах, вы, очевидно, знаете, много родства посредством браков. Мы там все кузены друг другу. Хэтти — моя троюродная сестра или даже еще более дальняя родственница. Мы с ней виделись, когда она, по существу, была еще ребенком четырнадцати или пятнадцати лет.

— Свой сегодняшний визит к ней вы рассматривали как неожиданный сюрприз?

— Едва ли неожиданный, инспектор. Я ей написал заранее.

— Мне известно, что сегодня утром она получила от вас письмо, но она удивилась, узнав, что вы находитесь в этой стране.

— О, вы ошибаетесь, инспектор. Я написал своей кузине… позвольте вспомнить, три недели тому назад. Я писал ей из Франции как раз перед тем, как отправиться в вашу страну.

— Вы писали ей из Франции, что собираетесь навестить ее? — удивленно спросил инспектор.

— Да. Я сообщил ей, что совершаю морское путешествие на яхте и что, вероятно, буду в Торки или в Хэлмуте. Более точно о дне своего прибытия я обещал написать в другом письме.

Инспектор Блэнд пристально посмотрел на него. Это заявление полностью противоречило тому, что было ему известно в связи с письмом Этьена де Суза, полученным во время завтрака. По свидетельству многих, содержание письма явно взволновало и обескуражило леди Стаббс. Де Суза выдержал его взгляд спокойно. С улыбкой он щелчком смахнул невидимую пылинку со своего костюма.

— Леди Стаббс ответила на ваше первое письмо? — спросил инспектор.

— Трудно вспомнить, — с некоторым колебанием произнес де Суза. — Пожалуй, нет. Но в этом не было и надобности. Я путешествовал, и у меня не было постоянного адреса. К тому же я не уверен, что моя кузина Хэтти любит писать письма. Вы ведь знаете, — добавил он, — она не отличается особым умом, хотя, как я понял, стала очень красивой женщиной.

— Вы ее еще не видели.

Замечание инспектора прозвучало как вопрос, и де Суза ответил на него приятной улыбкой.

— Ее странное исчезновение, — сказал он, — несомненно, вызвано тем, что ей надоело это празднество.

Осторожно выбирая слова, инспектор Блэнд сказал:

— А не можете ли вы допустить, мистер де Суза, что у вашей кузины могут быть причины, побуждающие ее избегать встречи с вами?

— У Хэтти? Причины? Избегать встречи? Но почему?

— Именно об этом я вас и спрашиваю, мистер де Суза.

— Вы полагаете, что Хэтти ушла, чтобы избежать встречи со мной? Что за нелепая мысль!

— А как, по вашему мнению, не было ли у нее причины… скажем, бояться вас в какой-то мере?

— Бояться — меня? — В голосе де Суза послышались недоверие и насмешка. — Но, инспектор, мягко выражаясь, это же фантастическая идея!

— Ваши отношения с ней были всегда вполне дружескими?

— Я уже вам сказал. У нас с ней не было никаких отношений. Последний раз я видел ее, когда она была четырнадцатилетней девчонкой.

— И тем не менее, приехав в Англию, вы ищете с ней встречи?

— О, что касается этого, то о Хэтти я прочитал в одной из ваших газет. Там упоминалась ее девичья фамилия и сообщалось, что она замужем за этим богатым англичанином. И я захотел увидеть, какой теперь стала наша маленькая Хэтти и как она соображает. — Он снова пожал плечами. — Это обыкновенный долг вежливости. Не больше.

И снова инспектор пристально посмотрел на де Суза. Что кроется за его спокойным и насмешливым видом?

— Не смогли бы вы рассказать немного больше о вашей кузине? — попросил он доверительным тоном. — О ее характере, поведении?..

На лице де Суза появилось выражение вежливого удивления.

— Но какое отношение имеет это к убийству в лодочном домике? Насколько я понимаю, вы занимаетесь именно этим?

— Здесь может быть связь.

Некоторое время де Суза молча изучающе смотрел на инспектора. Потом, пожав слегка плечами, сказал:

— Я не знал хорошо своей кузины. Она была одним из членов большой семьи и никогда не интересовала меня. Но, отвечая на ваш вопрос, я бы сказал, что, несмотря на свою умственную недоразвитость, она никогда, насколько мне известно, не была одержима мыслью об убийстве.

— Я не это имел в виду, мистер де Суза.

— Не это? Интересно… Но другой причины для вашего вопроса я не вижу. Нет-нет, Хэтти не такая. Естественно, если она не очень изменилась. — Он встал. — Полагаю, что у вас ко мне больше нет вопросов, инспектор. Желаю вам поскорее найти убийцу.