«Из всех живущих на планете людей решающий шаг вперёд должен сделать один-единственный, кто силой оружия и убеждения из зыбких широких масс сформулирует твердые принципы и возглавит борьбу за правильное дело. Борьбу до тех пор, пока из волн анархии не появится непоколебимая скала порядка, стоящая на фундаменте единства силы и воли».

Не откладывая, он предоставил контролируемую территорию для обустройства истинного царства Порядка. Члены Совета приняли Фрэнка в свои ряды и провозгласили его командующим армией. Так родился взаимовыгодный союз Порядка и Корпуса Десанта. Каждый получил то, чего так ему не хватало. Союз Порядка наконец-то обзавелся местом, где мог существовать легально, без преследований и повседневных гонений. К тому же появилась отличная возможность реализовать свои идеи на практике. Корпус Десанта в одно мгновение приобрел тысячи и тысячи фанатичных приверженцев по всей планете. Они ждали своих солдат, готовые помогать им всячески. Обе силы тут же развили бурную деятельность. Первым делом Союз (с согласия Фрэнка, конечно) запретил солдатам Корпуса грабить и убивать на своей территории. Следили за исполнением строго и нарушителей казнили быстро. Вскоре мирные граждане стали чувствовать себя в относительной безопасности, и популярность порядковедов пошла вверх. Взамен солдаты получили гарантированное питание и обмундирование, для поставки которого жителей обложили данью. Невыплата дани каралась смертью. Зато вне Порядка объявили похищение людей и освободили рабов. Насилие над женщинами провозглашалось преступлением, а семья священной. Руины крупных городов, где царило бесконтрольное варварство, зачищались, жители расселялись по небольшим одинаковым населенным пунктам, и вскоре остался лишь один крупный город, в нём базировались Верховный Совет Союза и штаб Десанта. В каждом населенном пункте появился порядковед-историк. Он следил за соблюдением Порядка, учил жителей Правилам и истории Союза. Вышеперечисленные меры вызвали в целом положительный отклик основной массы населения. Куда лучше платить дань, соблюдать Порядок, чем ожидать смерти каждую минуту.

Свои действия порядковеды записывали и рассылали проповедников в самые дальние уголки земного шара. Донести идею и убедить людей присоединиться к царству Порядка отправились сотни, тысячи пропагандистов. А за ними маршировали солдаты Корпуса. Действуя на пару, Союз и Корпус добились успеха. Сначала потеснили соседей, а вскоре Корпус зашагал от победы к победе. Частенько распропагандированные жители городов и деревень сдавались, едва завидев силы Порядка. Сопротивляющихся уничтожали. Особенно безжалостно действовали на территориях, где не было никакой власти, кроме власти хаоса. Немалые потери солдат Корпуса и пропагандистов сразу компенсировались новыми рекрутами и адептами учения. За полтора десятка лет Порядок утвердился на большей части планеты. Важным моментом стало сосредоточение военной и духовной власти в руках одного человека. Фрэнка избрали главой Верховного Совета после смерти лидера Союза. Под властью Фрэнка Союз эволюционировал в организацию с полным единоначалием, абсолютной централизацией власти, четкой иерархией и железной дисциплиной. Возросла роль пропагандистов. Они стали активнее сочетать проповедь с разведкой и диверсионной работой. Операции по захвату земель планировались тщательно, до малейших деталей, и выполнялись любой ценой.

«Если человек способен убеждать и командовать, — поучал Фрэнк подчиненных, — если он по рождению хозяин и владыка, если он непоколебим в своих поступках и мыслях, что для него препятствия? Вы особая порода для укрощения этих животных, что называют себя людьми».

Результат не заставил себя ждать. Через десять лет непрерывных боев Союз и Корпус захватили девяносто процентов Земли. Оставшиеся вооруженные формирования теперь действовали в особо удаленных и труднодоступных районах. Хватало, конечно, проблем и со всякой мелочью, что партизанила и грабила на освобожденных территориях. Но дни их были сочтены. На Земле победил Порядок.

Мать Дэйв помнил плохо. Говоря по правде, не помнил совершенно. Какие воспоминания сохранятся у человека о событиях, в которых ты принимал участие в первый месяц со дня своего рождения? Взрослея, Хитвол вынужден был признаться в этом самому себе. Просто ребенку очень хотелось верить в свои «воспоминания», являвшиеся на самом деле результатом знакомства с семейным архивом. Мама умерла, когда Дэвиду исполнился месяц. Раз за разом он пересматривал скудные съемки, запечатлевшие красивую молодую женщину со свертком на руках. Свертком был он. Женщина счастливо улыбалась, обнимая и целуя сына, хотя, совершенно очевидно, каждое движение давалось ей с величайшим трудом, через преодоление разрывающей беспрестанной боли. Подрастая, Дэйв больше и больше мучился своей ущербностью. Все дети имели двух родителей. Он с завистью наблюдал за малышами, шагающими за ручку с мамами, видел заботу и ласку, которые их окружали, и, сдерживаясь на людях, рыдал по ночам, уткнувшись лицом в подушку. В детском сознании не воспринималось понятие «смерть». Долгими часами он мечтал о том, как счастлив был бы, останься мама жива. Очень часто мальчику снились сны. Сюжеты оказывались различны, но мотив присутствовал один. То выяснялось, что мама не умерла, а вынужденно уехала и теперь возвращается домой. То она долго болела, но осталась жива, а вместо неё похоронили другую женщину, а теперь всё встало на свои места, и скоро она вернется. И так далее, и тому подобное. Схожими были и концовки сновидений: радостный Дэйв со всех ног бежит к маме, которая тянет руки к нему навстречу, ещё мгновение — и он утонет в её объятиях, но за секунду до счастливого мига Дэйв постоянно просыпался, оказываясь в жестокой реальности, полный разочарования и горя. Возможно, побороть чувство одиночества и как-то скрасить детство ребенка могло общение с отцом. Но Игнат Хитвол неделями пропадал на работе, с сыном виделся редко, вёл себя крайне сдержанно и даже холодно. Мальчик тянулся к отцу и натыкался на стену формального соблюдения Правил воспитания. Старший Хитвол держал сына на расстоянии «вытянутой руки». Другой ближайший родственник — дядя Василий племянника искренне любил. Вникал в детские проблемы, играл, водил развлекаться — иными словами, уделял время. Вот только свободного времени у офицера немного. Дядя учился, воевал, лечился, посещая родной дом и племянника в промежутках между делами. Маленький Хитвол мог превратиться в отшельника, да судьба сжалилась над ребенком, предоставив ему частичку человеческого тепла. Бабушка Анна, потеряв дочь, посвятила оставшиеся годы своей жизни внуку. Она заменила мальчику мать настолько, насколько возможно, находилась с ним беспрерывно и до последнего вздоха заботилась о малыше. Без неё Дэйву грозило оказаться в руках воспитателей или провести первые годы в окружении собаки и под контролем Дома — суперсовременной, но всё же машины. А так бабушка дотянула Дэйва до школы, и семилетний мальчик отправился в мир взрослых первого сентября, когда в иной мир ушёл единственный близкий ему человек. Впоследствии, вспоминая бабку, Дэйв ясно осознавал, как много хорошего заложила в нём она, какой основой снабдила формирующуюся личность, и не раз благодарил судьбу за то, что не отняла у него хоть это. Среди прочего бабка, увлекавшаяся книгами, много читала мальчику. Став взрослее, Дэйв понял: то были отнюдь не только произведения, рекомендованные Порядком. Бабушка имела значительную библиотеку, собрав многое изданное до времен Хаоса и торжества Порядка, она знакомила внука с доступными его возрасту сочинениями. От неё он впервые услышал слово Бог.

Ущербное детство, ограниченность человеческого тепла и общения рано приучили Дэйва к самостоятельности. С малолетства он чётко усвоил: ты отвечаешь сам за себя, никто не станет решать твои проблемы, разбирайся самостоятельно. И Дэйв разбирался. В меру своих сил. Со временем пришло осознание границ, переступив которые, события превращаются из дела личного в дело семейное, и твердая рука отца или дяди вмешается, ограждая ребенка от настоящих опасностей и реальных врагов. Маленький Хитвол научился шагать по жизни с гордо поднятой головой, одновременно следя, чтобы эта голова не высовывалась слишком высоко, дабы не привлечь излишнего внимания, и умело, не по-детски, скрывал свои истинные мысли и чувства от окружающих. Например, каждый год первое сентября Дэйв начинал с посещения могилы бабушки. Из-за этого он опаздывал на открытие школьного сезона и подвергался наказанию. Но никогда не объяснял истинную причину недисциплинированности и не нисходил до просьб сделать для него исключение. В школе неявка Хитвола в срок стала притчей во языцех, вызывала насмешки учеников и гнев учителей, и, лишь переводя сына в следующую ступень обучения, Игнат Хитвол разъяснил изумленным педагогам настоящую причину подобной «безответственности» самого дисциплинированного в прочие дни ученика. Своеобразные комментарии такого поведения Игнат получил от двенадцатилетнего сына.