Посвящается Дармоедам и Дармоедкам, а так же главному герою мультсериала «Завоеватель Зим»

— Все! Сгорел. Сгорел на работе. Возьмут меня плотно. Не увернешься. На пыточном крюке мне, правда, не висеть. Такой милостью меня не облагодетельствуют. Героическая смерть «при попытке бежать» или «при вооруженном сопротивлении аресту» — такова ближайшая перспектива, таково мое будущее, и без Нострадамусов ясное и предвиденное.

Вот такой монолог я произносил, глядя на свои трофеи. Трофеи, между прочим, недурственные: солидный объем наличных, преинтереснейшие фотки, грамм 50 кокаина в пакетике с бирочкой «Осторожно! Не кокаин!». А самый интересный трофей поверг меня в состояние полного душевного опустошения и вызвал тот самый монолог — служебное удостоверение. На фото — жирная морда с сальными глазками и подпись для ясности, что это прокурор такого-то там района. Так вляпаться! Ох, не того парня бомбанул! Очень непрофессионально. Оч-чень.

Шума много. Вот и телевизор надрывается: «…при исполнении служебного долга в оздоровительном центре подвергся дерзкому нападению. Двое охранников доставлены в больницу скорой помощи. Прокурор ранен при попытке обезвредить преступника. Врачи называют состояние его здоровья стабильным. Были похищены материалы дела, некоторые улики, а также личные вещи прокурора. Основная версия следствия: случившееся — попытка оказать давление на прокуратуру. Напомним, что пострадавший прокурор ведет дело о коррупции в высших эшелонах власти...».

Очень трогательно. Сейчас разрыдаюсь! Вот она — жертва политических интриг! Найдена! Пострадал дядя за Отечество. Полная чепуха. Поясняю: упомянутый оздоровительный центр — не что иное, как бардак с сауной и очень дорогими длинноногими «массажистками». Под материалами дела, видимо, подразумевается коллекция полароидных фотокарточек. На фотографиях прокурор кувыркается в постели с массажистками. Расстарался! Служебное рвение так и прет. Сказано в телевизоре: «при исполнении служебного долга» — это он, видимо, с девками планами борьбы с коррупцией делился. Улики — это, наверное, кокаин. Решил в порыве служебного долга в баньку нагрянуть и улику серьезную изучить. Изучить «с пристрастием». Какое похвальное служебное рвение!

Охранников я даже пальцем не тронул, так, газом «Черемуха» в морды пшикнул да бошками об стену приложил. Работал чисто и скрытно. Технически грамотно. Человеческий фактор подвел. Не знал я, что это прокурор. Да и откуда мне было знать, что этот чиновник от наркоты одурел совсем. В герои решил поиграть. Как прыгнет на меня! Да мимо. Башкой об колоннаду. Грохоту было! Всю операцию мне сорвал! Скотина! Как он умудрился с меня маску сдергнуть, не понимаю. Засветился я. Пришлось энергично сворачивать удочки и рвать когти.

Девки меня теперь опознают, сам прокурор, хозяйка бардака, да посетителей сауны пара. Так проколоться! Этот бандюган в законе-прокурор весь город по кирпичику разнесет, но меня найдет. Все меня будут искать: и менты, и бандиты, и даже отморозки. Все. Сгорел…

Но не будем распускать сопли! На руки — кожаные перчатки и не снимать их до разрешения теперешнего кризиса; все отпечатки пальцев в квартире стереть, благо квартира маленькая. После этого с собой только необходимые для большого шухера вещи и сматываться! Рюкзак. В рюкзак — большой черный пистолет, запасную обойму и патроны, медикаменты, водку, энергетически ценную пищу — шоколадки, сушеное мясо «Суджук», разные полезные в одиночном отрыве вещи солидным общим весом и отключенный сотовый. В карман — документы, деньги, кредитки. К рюкзаку пристегнуть спальный мешок и рулон перкаля — термоизоляционной ткани. Вот и все. А теперь — вперед!

***

Теперь, я полагаю, вам ясно, почему я оказался на чьей-то неухоженной даче с простреленным ребром и явно переломанной и уже изрядно опухшей ногой. Свой любимый «Форд Probe» девяносто второго года выпуска я разбил, уходя от погони, и его пришлось бросить; от преследования я временно оторвался, но на хвосте были и милиция, и «джадаи», и бандиты, и прочие охотники за головами всех мастей. Не слишком весело…

Дача как дача. Сырая и вонючая. Нога болела страшно, ребро кровило и пульсировало болью. Оказав вполне качественную медицинскую помощь своим ребрам в виде антисептики, перебинтовывания и поедания большой горсти антибиотиков, я занялся ногой. Вправить и зашинировать перелом голени — дело нехитрое, если уметь, конечно, а я умею. Дощечки, проволоку и даже плоскогубцы я легко нашел на веранде дачи. Единственная проблема — так это то, что будет больно.

У меня всегда есть с собой анестетик центрального действия. Это вовсе не анальгин — это ганж, дурь, трава, конопля и так далее… Полезное анестезирующее действие конопли выявлено и доказано уже давно. Как ни крути — вещь полезная, причем не только для медицинского применения. Хранится в особом карманчике под подкладкой моей куртки. Недорого и эффективно. Я выкурил дозу — обезболивания ради! Полегчало сразу, но не так, как хотелось бы. Попытка вправить перелом закончилась интенсивным звездопадом из глаз и протяжным приступом боли. Не удалась попытка. Плоховата анестезия. Надо бы использовать нечто помощнее.

Я долго-долго смотрел на прокурорский кокаин — тоже анестетик не из последних. Но я не поклонник этой отравы. Я поразмыслил и, в конце концов, решил, что это обстоятельства форс-мажорные. Черт с ним! Намешать с дурью и вдуть — полегчает быстро и надолго. Таков был мой порыв. Но еще мне не давала покоя бирочка с надписью от руки «Осторожно! Не кокаин!». Я знал этот почерк. Не мог вспомнить, откуда, но знал. И также не мог вспомнить, почему этого почерка следует опасаться. Что-то далекое-далекое… На всякий случай я попробовал порошок на язык — кокаин, вне сомнений, — а зачем эта бирка — не ясно.

Смутные сомнения — это хорошо, но сидеть и смотреть, как твоя нога прямо на глазах отекает, — не дело. Если теперь ничего не сделать, то к утру ею будет не пошевелить. И что тогда прикажете делать? Как на одной ноге продолжить бегство от преследователей? А никак…

В итоге я смешал зелья, затолкал в походную трубку и быстро, не выдыхая, в несколько мощных затяжек выкурил все. Теперь действуем быстро, пока в сознании. В ноге резануло сумасшедшей болью, но уже без искр в глазах. Быстро обложив ногу дощечками, я обкрутил их проволокой и затянул до упора плоскогубцами. Больно, все равно больно. Это ж каким фашистом надо быть, чтоб так над собой измываться? А я знаю: фашистом из дивизии «Мертвая голова». Войска СС. По свидетельствам, звери были еще те…

Вот тут-то меня и накрыло нешуточно, еле успел плоскогубцы в рюкзак сунуть, а лямки рюкзака по привычке на руку намотать. Накрыло лихо. Начало пропадать все разом… И в этой всепоглощающей пустоте я почти вспомнил, чей это был почерк… Фашистский это был почерк. Унтерштурмфюрера Генриха Шлоссе из дивизии СС «Мертвая голова». Бред. На дворе 17 марта 2005 года. Мне 32 года, живу в столице Украины, Киеве. Я — профессиональный грабитель-налетчик, одиночка, ни разу не сидел и даже не был пойман; у меня длинные волосы на прямой пробор, нет татуировок, нет кроссовок, нет спортивных костюмов, нет арбузоподобных мышц, всего в меру. На мне джинсы, берцы, косуха и марокканский домотканый рюкзак. На классического постсоветского бандита я не похож. С рядовыми СС в своей жизни никогда не встречался. Бормана в глаза не видел. С Гиммлером шнапс не пил. Правда, ограбил прокурора, который был такой же жирный, как Геринг, а сволочь он наверняка еще большая. Шелленберг — недобитый шпион, это я знаю. Гитлер — психопат и голубой. Дойче зольдатен унд унтерофицирэн во Второй мировой войне получили в рыло от красных и миллионами сдавались союзникам, дабы не попасть в лапы НКВД. Поэтому союзники утверждают, что это они победили во Второй мировой, а еще они разгромили в Африке горстку солдат Эрвина Роммеля и объявили это великой победой британского оружия. Где лежат кости Генриха Шлоссе — мне невдомек, но очевидно, что они где-то есть, только вот встречаться с ним я не мог, никак не мог. Вот, блин, накурился!