В 1926 году в издательстве «Земля и фабрика» вышла первая книга Беляева — сборник под названием «Голова профессора Доуэля». В нем помимо одноименного рассказа помещены были «Человек, который не спит» и «Гость из книжного шкафа». В них впервые появился профессор Вагнер — герой многих рассказов, составивших цикл «Изобретения профессора Вагнера». Большинство этих рассказов в последние годы переизданы и получили широкую известность.

Вагнер, по существу, не литературный герой. Он только автор многочисленных, весьма оригинальных и смелых изобретений и открытий. Содержание всех рассказов этого цикла и составляют связанные с его работами удивительные события. Вагнер скупо обрисован и оставляет впечатление человека незаурядных способностей, гения, не без странностей, присущих иногда великим людям.

Пестрый перечень дел Вагнера производит впечатление какого-то калейдоскопа, а сам изобретатель — сверхученого. Но это фигура во многом комическая, что Беляев и подчеркивает.

Рассказ «Человек, который не спит», открывающий цикл, знакомит нас с совершенно необычайным человеком, который победил усталость и не спит, работает «за двоих» — пишет одновременно правой и левой рукой, управляет каждым глазом отдельно, может писать и в то же время говорить.

В рассказе «Гость из книжного шкафа» описаны удивительные приключения Вагнера, который добился возможности свободно проходить сквозь любые предметы. Беляев широко использует этот сюжет и строит целый ряд занимательных эпизодов, напоминающих отчасти некоторые эпизоды в «Человеке-невидимке».

В рассказах «Человек, который не спит» и «Гость из книжного шкафа» применен интересный прием, которым в дальнейшем Беляев пользовался не раз: показ «от обратного», по принципу «что было бы, если бы». Что было бы, например, если бы человек научился преодолевать усталость и потребность в сне?

В том же 1926 году в журнале «Всемирный следопыт» начал публиковаться фантастический кинорассказ «Остров Погибших Кораблей». Это — литературное переложение американского кинофильма, «вольный перевод», как указано в предисловии. Рассказ написан со всеми присущими авантюрной форме аксессуарами.

Однако, сохранив основную сюжетную канву голливудского боевика, Беляев перенес центр тяжести повествования с раскрытия тайны убийства, с романтической мелодрамы, на события, происходящие на Острове Погибших Кораблей, возникшем из обломков судов в Саргассовом море.

Внимание читателя привлекает фигура профессора Фландерса, историка кораблестроения. На Острове он чувствует себя безмерно счастливым: ведь тут можно изучать в натуре корабли всех времен и народов, от римских галер до современных океанских лайнеров. Увлечение профессора, рассказывающего о своем любимом предмете, передается читателю.

Приключенческое произведение, таким образом, обретает новый смысл, становится научно-фантастическим. Беляев уже на самом раннем этапе своего творчества чрезвычайно умело вводит познавательный материал в общую ткань рассказа. Это ценнейшее для фантаста качество.

Импровизированные «лекции» профессора Фландерса читаются с неменьшим интересом, чем сами приключения. Заметим, что высокое мастерство популяризатора редко изменяло Беляеву на всем протяжении его творческого пути. Журнал «Всемирный следопыт» стал для Беляева постоянной трибуной, он регулярно выступал в этом журнале в течение пяти лет, пока жил в Москве. В 1926 году помимо рассказа «Остров Погибших Кораблей» здесь были помещены: «Ни жизнь, ни смерть», «Белый дикарь» и «Идеофон».

В рассказе «Ни жизнь, ни смерть» время — благодаря анабиозу — словно останавливается. В основе рассказа лежат работы русского ученого П. И. Бахметьева об анабиозе, том состоянии живого организма, которое как нельзя более точно передано заголовком рассказа.

Медленным нагреванием можно постепенно оживить организм. Но если Бахметьев производил опыты над насекомыми и мелкими животными, то Беляев погружает в анабиоз людей.

Используя анабиоз, писатель переносит своих героев в будущее. Памфлетный характер рассказа очевиден. Не случайно именно событиям современности, хотя и вымышленным, отведено главное место, не случайно так много внимания уделено прожектёру Карлсону и его «мороженой человечине»: безработные, погруженные в анабиоз, — оригинальный выход из кризиса! А гибель обманутых ради наживы им и углепромышленником Гильбертом людей? Все это носит явно обличительный, памфлетный характер.

Возможности, открываемые анабиозом, чрезвычайно занимают сейчас космобиологов. Если бы удалось на время приостановить жизненные функции человеческого организма, отпали бы многие трудности, связанные с длительными путешествиями к иным планетам и даже к другим звездам.

Советские и зарубежные ученые проводят успешные опыты по анабиозу с различными животными. Применяется частичное охлаждение и во время тяжелых операций. Есть все основания полагать, что в будущем анабиоз будет широко применяться в медицине и космонавтике. Интересно, что в США уже заморозили безнадежно больного раком человека, чтобы впоследствии, когда научатся излечивать эту болезнь, оживить его. Правда, нет еще никакой уверенности, что опыт закончится успехом.

Еще два рассказа были опубликованы Беляевым в 1926 году — «Белый дикарь» и «Идеофон».

«Белый дикарь» — первобытный человек, «дитя природы» — попадает в «цивилизованное» буржуазное общество. Он не может перенести жизни в городе, ему непонятны и чужды царящие там порядки и нравы, и он в конце концов погибает.

Беляев использует подлинное событие для того, чтобы показать оборотные стороны буржуазной цивилизации, порождающей инстинкты куда худшие, чем у наших далеких предков. Чем лучше «белого дикаря» Адама богатые бездельники, прожигающие жизнь в монмартрских кабаках?

«Идеофон» — прообраз пресловутого «детектора лжи», так полюбившегося современной американской политической инквизиции. Правда, действие рассказа Беляева происходит в Италии и обстановка несколько иная, чем в Америке наших дней. Следователь должен был уличить преступника, покушавшегося на премьер-министра, но следствие не продвигалось ни на шаг. И следователь решил применить аппарат, будто бы позволявший читать чужие мысли. Мозг, говорит изобретатель синьор Беричи, является генератором электромагнитных волн. Их надо поймать, усилить и перевести в слова, в «звучащие мысли».

Беляев создает чрезвычайно интересную психологическую коллизию. Подозреваемый и верит и не верит в то, что его сокровенные мысли будут услышаны. В наступившем жутком молчании он пытается сосредоточиться и отвлечься от опасных воспоминаний. Но против своей воли он все время возвращается к роковой площади в Сиене, к выстрелу, к деталям убийства. Он мысленно поет, однако слова песенки перемежаются опасными признаниями, вереницы мыслей текут одновременно, и человек уже не может сдерживаться, он готов на все, что угодно, лишь бы прекратить эту пытку. Он подписывает себе приговор.

На самом деле изобретение оказывается блефом… Совсем не тот, на чью голову был надет шлем идеофона, совершил убийство. «Но разве суд может существовать без судебных ошибок?.. Главное было сделано: виновник найден, и Минетти (следователь. — Б. Л.) ждало повышение. А каким путем это было достигнуто, не все ли равно?.. Только бы этот путь привел его в Рим!..»

Так кончается рассказ. В нем впервые Беляев затронул проблему биологической радиосвязи, передачи мыслей на расстоянии, хотя сделал это пока скорее в сатирическом, чем в научно-фантастическом плане. Он вернется к этой теме позднее, уже серьезно в романе «Властелин мира».

В 1926 году Беляев пишет рассказ «Страх». Почтовый работник, испугавшийся бандитов, нечаянно убивает милиционера. В этом рассказе Беляев рисует грозовую обстановку первых послереволюционных лет.

Выходят его книги — «Современная почта за границей» (1926) и «Спутник письмоносца» (1927), одна — популярная, другая — инструктивного характера. Это тоже след в литературе Беляева-почтовика.

В 1927 году заканчивается публикация «Острова Погибших Кораблей» в журнале «Всемирный следопыт». Читатель расстался в предыдущем году с героями, уверенный в счастливом конце и благополучном завершении приключений, связанных с разгадкой тайны убийства. Ведь вся цепь событий завязалась в результате погони сыщика за подозреваемым в убийстве человеком, который оказался невиновным.