Глава 15. Звяканье мечей

Стремительные клинки соприкоснулись в мимолётном движении; стальное звяканье огласило дремлющий берег, прорезав туманную ночную тишину. Неизвестный враг подбирался ближе, при этом напористо отбивая ловкие удары и уворачиваясь в особо опасные моменты. Черный плащ струился по берегу с едва различимым шелестом. Эдмунд не видел лица соперника, спрятанного под капюшоном, не знал, кто сам противник, но словно ощущал на себе его взор, зловещий, пронизывающий, такой, каким обычно смотрели на самых страшных врагов.

Мысли о Лили, о Дотрейесе, о предсказании вмиг улетучились, обратившись пружинистым напряжением. С каждым ударом пальцы Саннорта крепче сжимались на рукояти клинка, словно вбирая всю его мощь, всю силу, всю магию. Взгляд с настороженным вниманием исследовал клочья сумрака.

Неожиданно враг отшатнулся, кажется, почувствовав нечто странное. Эдмунд недоумевающе посмотрел во мрак, пытаясь понять, что произошло. Высокий, лязгающий, звякающий звук небрежно резанул по полуночной тишине и неожиданно стих, словно никакой схватки и не было, словно ни Саннорт, ни загадочный противник только что не скрестили гибкие клинки, борясь за собственные жизни. Навязчивые удары прекратились, а меч Равенсов замер в подготовленной к бою позиции, но так и не прикоснулся к стальному оружию противника.

Немного осмотревшись, Эдмунд с удивлением обнаружил, что сверкающее вражеское лезвие раскололась на две части, не выдержав натиска сокровища Равенсов. Отколовшаяся часть теперь лежала беспомощной грудой металла около старого дерева, разливая серебристое истончение по засохшей коре. Противник замер на месте в сомнительной растерянности.

Увидев эту картину, Эдмунд вновь почувствовал смутное ликование, приятное, согревающее. Похоже, в этой мимолётной битве он победил довольно сильного противника — или был близок к победе. Великое оружие, выкраденное из древней сокровищницы, вновь оказало ему полезную услугу или даже спасло жизнь.

— Он настоящий? — неожиданно послышался незнакомый голос. Ловкие пальцы приблизились к лицу, снимая капюшон. В тускловатом магическом освещении проявились точёные овальные черты, прямой нос, средней толщины губы с чёткими контурами и холодные, но полные изумлённой растерянности травянисто-зелёные глаза. Затуманенный берег снова провалился в безмолвие. Повисла неловкая пауза.

— Меч Равенсов настоящий? — настойчиво повторил неизвестный, принявшись с любопытством разглядывать идеально выделанное, усыпанное самоцветами оружие.

— Быть может. — Эдмунд медленно опустил меч.

— Но его же уничтожили…

Незнакомец не успел закончить фразу, потому что внезапно в него ударила вспышка, сразу отбросившая его назад. Кажется, Кэт решила заранее обезопасить путников, пока некто не собрался с силами для нового нападения. Уже с помощью магии, которой явно владел.

Густо-зелёные глаза подозрительно сузились, при этом чётко сфокусировавшись на сокровище Равенсов, манящем, увлекающем. Длинные пальцы отпустили сломанные остатки меча. Губы сжались в тонкую полосу, однако нападать неизвестный, похоже, не собирался — пока что он даже не вставал с травы. Явно чего-то ждал.

— Он исчез — скорее всего, его уничтожили сами Равенсы. А этот меч определённо настоящий. Откуда он у вас? — повторил незнакомец, вяло попытавшись приподняться. Но очередное заклятие Кэт снова сбило его, заставив ненадолго замереть лёжа. Он даже не сопротивлялся — странно.

— Разве это важно, откуда он у нас? — Эдмунд испытующе посмотрел на неизвестного, очевидно, не знавшего последних событий. Удивительно для волшебника: Эдмунд уверенно полагал, что большинство магов уже прослышали о похищении древнего сокровища. Странник явно ничего не знал, но говорил с нестерпимой убеждённостью. А ещё почему-то больше не противился, но на это Саннорт старался уже не обращать внимания.

— Конечно. Если бы меч был подделкой, он бы не смог так просто расколоть моё изобретение. Это явно оригинал. Причём неизвестно откуда взятый.

— А если даже это оригинал, то почему он тебя так интересует? Хочешь его получить? — Кэт вопросительно хмыкнула, выставив руку вперёд. Кажется, она собралась осуществить ещё одно заклятие.

Странник упорно не вставал. Он оставался лежать на месте, пронзительно глядя на Эдмунда и, главное, не выпуская из виду древнейшее оружие. С каждой секундой его поведение казалось всё более подозрительным: вряд ли столь упрямый человек сразу бы беспомощно сдался, пусть и перед лицом двух противников. Он выжидал. Он настойчиво требовал ответа на метавшийся в его пытливом взгляде вопрос.

— Вы хотя бы знаете, что это? — Незнакомец сомнительно сдвинул брови.

— Главное сокровище Равенсов, наделённое магией Междумирья. Этот меч был изготовлен в Древней Эвелии более пятисот лет тому назад — точная дата не сохранилась до наших времён. Поначалу он не отличался особой мощью, поэтому по приказу Стериэллы Равенс его выковали заново, наделив особыми свойствами и уникальной магией. Именно этим мечом братья Альмонтус и Джонен Равенсы, а также их сестра Тессиэлла раскололи зеркало Вечности. Тогда они полагали, что меч полностью уничтожил зеркало, но на самом деле всё оказалось гораздо сложнее: чтобы уничтожить зеркало, нужно ещё и сокровище Сэвартов, а у Равенсов его не было, поэтому зеркало просто раскололась на части, однако в осколках все ещё осталась магия, — с невозмутимым видом отчеканил Эдмунд.

— Да, что-то вы знаете… Так почему же скрываете? Боитесь, что заберу? В этом нет смысла. Я прекрасно умею отличать оригинал от подделки, так что в любом случае уже чётко понял, что в ваших руках оригинал. А вы, наверное, уже тоже поняли, кто я: моя фамилия даже более знаменита, чем этот меч.

— Ну, поначалу мы подумали, что ты из Дотрейеса, — Кэт пожала плечами, — но это уже явно не так: мировых знаменитостей там нет точно.

— Из Дотрейеса?! — неожиданно вскинулся незнакомец, резким движением поднявшись с травы. Его глаза вспыхнули яростным блеском, аккуратные черты исказились в смертельной обиде, и, кажется, он с трудом сдержал себя от заклятия. Кэт на этот раз его не стала останавливать. — Да как ты посмела так подумать?! Если бы я был из Дотрейеса, я бы как минимум не придал никакого значения мечу Равенсов. Обычная груда железа, посыпанная драгоценностями… Из Дотрейеса! Вы так же безнадёжно, как мои родственники и девушка.

— Полагаю, ты из Сэвартов, — Эдмунд вопросительно посмотрел на странника. — Хотя, если честно, твой образ несколько разнится с моими представлениями о них.

— Конечно, разнится. Хотя бы потому, что я не такой сноб, как они. Поэтому они безнадёжны, — на лице странника промелькнула смутная печаль.

— Не такой сноб, как они? А ты в этом уверен? — Кристаленс не удержалась от иронии.

— Да, в этом я уверен. Они бы с вами даже не стали разговаривать, поверьте. А если бы вы сказали им, что они из Дотрейеса, от вас бы уже, возможно, и вовсе ничего не осталось. Сэварты жестоки и не любят лишних разговоров. — На фарфорово-бледном лице Сэварта проскользнула усмешка, холодная, но снисходительная.

— Ну хорошо, пусть будет по-твоему. Хотя откуда нам знать, что ты действительно Сэварт, если мы о тебе ничего не слышали? — Карие глаза наполнились нескрываемым подозрением.

— Есть простой способ это доказать. — Не отрывая взгляда от Кэт и Эдмунда, странник произнёс заклинание — и в его руках сразу же появился большой магический шар света. Когда-то похожим образом Мавен Ворнетт проверял Лили, удачливо вырвавшуюся из лап тёмных магов. — Часто это заклинание не распознаёт правду, принимая её за ложь, но обман чувствует всегда.

Направив на себя заклятие правды, странник отчётливо произнёс патетичным тоном:

— Я Дэвид Сэварт, представитель древнейшего, величайшего рода и наследник благороднейших королей, что несколько столетий тому назад правили тогда несокрушимой Тавелией и что являлись одними из создателей зеркала Вечности. А ещё я старший брат известнейшей и сильнейшей молодой колдуньи, коей судьба уготовила святую ношу в виде бесценного сокровища предков — браслета Сэвартов, наполненного высшей магией. Долгое время моё сердце принадлежало прекрасной Саре Ретт, но в один момент всё изменилось. — Шар справедливости засветился зелёным цветом. Дэвид вытянул руку вперёд, явно давая понять, что теперь черёд представляться подошёл к путешественникам.