20 февр./5 марта. Сегодня, ни утром ни вечером, — никаких газет, кроме «Известий», «Соц.-дем.» и «Анархиста». Дух захватывает от такой жизни! Однако на Кузнецком мосту гуляние очень многолюдное. Впрочем, преобладают «саботажники» и прапорщики без погон, но с эдакими «офицерскими» лицами. Да и что им делать теперь, как не гулять? Случайно встретил там необычайного в тех местах гражданина: хозяина ломового обоза. Ликвидирует его: овес 45 р. пуд, сено 15 р. пуд, ржаная мука 120 р. пуд и хлеб, значит, обходится ему 3 р. 50 к. за фунт, а он обязан выдавать извозчикам кроме усиленного пайка в 0,5 фунта — еще 2 ф. Ну, мясо потом, и разное другое содержание людей, лошадей, саней, полков и сбруи, — так что никакие цены за перевозку не окупают расходов, и он бросил лошадей и все обзаведение. «Умирать с голода буду, — говорит, — один.»

В «Известиях» официально сообщается, что 3-го марта в 7 час. вечера подписан мирный договор с Германией и ее союзниками. Военные действия должны прекратиться к 1-му часу дня, но это не мешало вчера ночью показаться около Петрограда трем цеппелинам, которые были обстреляны артиллерийским огнем. Бомб сброшено не было, и сами цеппелины, конечно, не пострадали.

Освобождены Авксентьев, Вышнеградский и Епископ Нестор.

Заняты турками Трапезунд, немцами — Нарва.

В «Известиях» помещено «необходимое разъяснение» от помощника командующего войсками Аросева. «Разъясняет», что «штабом черной гвардии анархистов» было произведено «только» 4 обыска, так как штаб красной гвардии должен был произвести за одну ночь всего 20 обысков и, следовательно, не успел бы «управиться», а потому анархисты и были приглашены Аросевым в помощь. Умилительное содружество правящей власти с анархистами. Совет им да любовь!

23 февр./8 марта. Наконец-то вышли буржуазные газеты, но все еще с предварительной цензурой, а потому — с порядочными «проплешинами». Приводя полный текст мирного договора, газеты вопрошают, да действительно ли заключен мир? Почему-то 5-го марта немцы взяли с бою Оршу, а 6-го Ямбург.

Арестован красногвардейцами В. Кн. Михаил Александрович и доставлен в Смольный. Из формирования «красной» армии ничего не выходит: сам Зиновьев жалуется в Петрограде, что в Москве записалось в Красную армию 80.000 чел., а когда стали собирать записавшихся, не сосчитали и 3.000. Идут исключительно безработные рабочие, а солдаты поголовно разбегаются по деревням, по домам.

Московские трамваи движутся все хуже и хуже, а тариф все повышается. Теперь введена однообразная плата 40 к. беспересадочных билетов и без раздела на станции.

5 марта Румыния заключила с Германией и ее союзниками предварительный мирный договор, по которому она теряет в пользу союзников Германии Добруджу до Дуная.

В Берлине и Вене торжествуют по случаю мира с нами. Вильгельм рассылает благодарственные телеграммы Гинденбургу, Канцлеру и др. деятелям. Там, между прочим, сказано: «После долгой борьбы драгоценные результаты победы в наших руках. Наши балтийские братья освобождены от русского ига и могут снова сознавать себя германцами. Бог поможет нам и далее.»

Николая Второго и его семью перевели «на солдатский паек», а право расходования им своих денег ограничено до 4.200 р. в месяц на всю семью.

«Главковерх» Крыленко, или «Верховрыло» подал в отставку. От какого Верховного Главнокомандования, кем, чем?

25 февр./10 марта. Какие-то странные известия из Иркутска: будто бы «Кн. Львов (какой?) и директор русско-азиатского банка Путилов провозгласили себя правительством прибрежной полосы Дальнего Востока, для подкрепления новой власти из Японии двинуты большие силы».

В. Кн. Михаил Александрович по одним сведениям освобожден, по другим — помещен в больницу при «Крестах».

«Правительство» переезжает из Петрограда в Москву. Как говорится, «хуже стало»!

Во многих городах местными советами наложены контрибуции на богачей или в несколько сот тысяч, или в несколько миллионов, а если эту контрибуцию не платят, то неплательщиков арестовывают. Например, на Нижн. Новгор. наложено 50 млн., но срок прошел, денег купцы не дают, тогда взяли да арестовали их до тридцати «штук». Немало за последние дни арестовано и московских богачей. Этих — за невзнос различных налогов. Да и где взять теперь богатому человеку средств, даже для существования: фабрики, дома, имения, леса, акции, текущие счета, процентные бумаги, содержимое сейфов — стало не их собственностью, а «национальным» достоянием, или потеряло всякую ценность.

Два слова и о погоде: она устойчиво прекрасна — ночью морозы и звездное небо, а днем сияет солнышко, давая десятиградусное тепло, но московские улицы с каждым днем все более и более делаются «катакомбистее» и грязнее.

27 февр./12 марта. Сегодня должен бы быть великий праздник — годовщина русской революции, и его празднуют, то есть все учреждения и торговли закрыты, но ни колокольного звона, ни флагов, ни уличных манифестаций. И совсем не праздничное настроение: на улицах движения мало, кто идет или едет — на всех так и лежит печать уныния, разочарования или апатии ко всему окружающему. А для Москвы и еще бы праздник: вчера переехало сюда «правительство» во главе с Лениным. Значит, ее давнишняя мечта сделаться опять столицей — осуществилась, но как это сейчас горько и постыло. Одним словом, сбылось «предсказание» Лермонтова, написанное им еще в 1830 году:

Газеты наполнены «юбилейными» статьями. Изо всех них один вывод: русская революция, как пушкинская старуха, требовавшая от золотой рыбки то новое корыто, то избы, то боярских хором, то царских палат, а потом оставшаяся при старом разбитом корыте.

Перелистывал прошлогоднюю запись этих дней и высчитал, что медовый месяц русской революции только и продолжался 1 месяц. А что к концу года получилось? В «Русск. вед.», например, отмечено, что за год мы потеряли Украину, Польшу, Прибалтийский край, Финляндию и часть западных и закавказских областей, что составляет 50 млн. народонаселения. Но ведь скоро и Сибирь отойдет от нас, что же останется от великой Российской Федеративной республики?

Предварительная цензура в Москве наконец отменена, но — надолго ли?

В «Новом слове» И. М. Гольдштейн делает интересные сопоставления, что стоили разные продукты до войны и что стоят теперь. Беру самое существенное, считая за фунт: мука пшеничная 7 к. и 3 р. 70 к., ржаная 5 к. и 3 р., рис 10 к. и 3 р. 25 к., картофель (мешок) 1 р. — 80 р., дрова (сажень) 15 р. — 140 р., керосин 5 к. — 60 к., масло сливочное 50 к. — 14 р., сыр 50 к. — 15 р., молоко (бутылка) 7 к. — 1 р. 50 к., яйца (десяток) 40 к. — 4 р. 20 к., судак 25 к. — 3 р. 50 к., кетовая икра 60 к. — 6 р. 50 к., курица 60 к. — 15 р., индейка 4 р. — 60 р., гусь 1 р. 50 к. — 40 р., рябчик 60 к. — 2 р. 50 к., мясо коровье 25 к. — 4 р. 50 к., колбаса 50 к. — 12 р., яблоки (шт.) 5 к. — 1 р. 50 к., апельсин 8 к. — 4 р., лимон 6 к. — 2 р., мед 45 к. — 9 р., сахар 15 к. — 10 р. Там же П. Ашевский шутя отвечает на вопросы, что от чего осталось, — «от царя — распутинские анекдоты», «от великой России — приятные воспоминания», «от Учредительного Собрания — рожки да ножки», «от русской армии — Крыленко», «от русского флота — "нелюдимо наше море"», «от солдат — мешочники», «от офицеров — намогильные кресты и другие знаки отличий», «от гражданина — панихиды», «от семи повешенных — семь расстрелянных», и «во что превратилась наша жизнь? — в каторгу. Каторга — в господствующее сословие. Война — в мир. Мир — в войну. Законы — в декреты. Суды — в самосуды», и т. д. в этом же роде. Очень недурно и очень «правильно»!