— Тогда, почему крепость больше не нужна?

— Закрой рот, дурак, — зашипел он. Но быстро взяв себя в руки, развернулся ко мне и проговорил уже мягче. — Не волнуйся об этом, через пять лет вы с Владом отп — равитесь домой другим порталом.

— Хорошо, но почему вместо того, чтобы остаться в моем мире по контракту, ты бросился за нами? Это нарушение контракта… — начал я и запнулся.

Лицо Тзара перекосилось от злости:

— Юноша, ты слишком много разговариваешь. На первый раз я тебя прощаю, но впредь без разрешения не открывай рот. Тебе ясно?

— Да, — растерялся я, — ясно…

Кажется, все намного хуже, чем показалось сначала. Проклятые иномирцы — им нельзя верить. Они уже обманули агентство, забрали меня и Влада, так ничего и не оставив взамен.

Даже сейчас их обман не до конца понятен: Тзар — магистр, а значит, не самый слабый маг, разумеется, он не захотел оставаться прозябать в нашем мире. Но зачем им нужны я с Владом? В конце концов, мы всего лишь недоучки. Неужели они настолько мелочны, что хватают все, до чего могут дотянуться? В это трудно поверить, скорее задумали что-то на мой счет… нехорошее.

— Капитан, — как ни в чем не бывало продолжил магистр Тзар, — как быстро вы сможете подготовить все необходимое для перехода?

Показалось, что капитан как только услышал в мой адрес грубости от Тзара, потерял ко мне всякий интерес. Больше не глядя на меня украдкой, заискивающе улыбнулся магистру:

— Я пошлю гонца в ближайшую деревню, завтра к рассвету у нас будет продовольствие и запасные лошади для повозок. А возможно, еще несколько повозок…

— Значит, выступаем на рассвете, — перебил его Тзар. — Не забудьте забрать камень портала.

— Да, Магистр, — еще раз поклонился капитан. — Прошу вас.

Он открыл дубовую дверь, затхлый воздух темного зала ударил в нос.

Протиснувшийся первым солдат быстро зажег факелы на стенах. Огонь осветил большое помещение с деревянной винтовой лестницей.

— Это обеденный зал, опочивальни находятся выше. Весь верхний этаж служит для особых гостей. То есть он для вас, Магистр, — продолжал распинаться капитан. – Не обессудьте за беспорядок, солдаты сейчас все уберут.

Тзар не став есть, сразу отправился себе в комнату. А я, не успев насладиться солдатской стряпней, был бесцеремонно возвращен в реальность. Подкравшийся за спиной солдат громко возгласил, что меня вызывает к себе Сам Магистр Высокой Башни, и мне ничего другого не оставалось, как бросить прощальный взгляд на недоеденное мясо и встать из-за стола.

Постучавшись в приоткрытую дверь и не получив ответа, я шагнул в покои мага.

То есть магистра. Я так и не понял, для чего Тзар пять лет ломал комедию…

— Войди, Вардес, — запоздало откликнулся он.

Тзар сидит в плетеном кресле, на коленях держит гигантскую, втрое больше привычного размера книгу. Я успел рассмотреть какую-то сложную схему. Подойдя, молча сел в кресло, ожидая, пока магистр обратит на меня внимание. И хотя видно, что ему моя вольность не понравилась, в голосе раздражения не допустил:

— Вардес, я позвал тебя, чтобы, как у вас говорят, расставить все точки над «и». Я знаю, о чем ты все время думаешь.

— Правда? — недоверчиво спросил я.

— К сожалению, я не умею читать мысли, — продолжил он, не обратив внимание на явное ехидство, — но, когда тебе будет столько же, сколько сейчас мне, ты многое поймешь. И с легкостью будешь читать потаенные мысли на лицах собеседников, особенно юнцов вроде тебя.

— Мне не нравится, когда меня называют юнцом, — чуть грубо бросил я.

— А мне не нравится, когда меня перебивают. Я продолжу?

Я автоматически кивнул.

— Так вот, ты считаешь, что мы нарушили контракт, и я не остался в твоем мире, как это было обещано. И даже больше — ты подозреваешь, что мы не собираемся выполнять обещание и через пять лет отправить тебя домой.

Я еще раз кивнул.

— Да, ты прав. Ты прав во всем…

— Что?! — воскликнул я, с силой хватаясь за край стола. То, что он вот так просто признался в злодеянии значило…

— Вардес, я же просил….

С трудом взяв себя в руки, я сел на место. Тзар смотрит холодно, но лицо, мягкое понимающее, едва не сочувствующее:

— Да. Ты прав во всем. Мы нарушили контракт. И я, и два аколита из твоего агентства оказались в этом мире. Но это случилось лишь из-за моей душевной доброты, — он неотрывно смотрел в мое клокочущее ненавистью лицо. — Да, ты не ослышался. Своим действием я спас вас обоих.

Я молча ждал продолжение. А он, словно постоянно меня оценивая, медленно продолжал свою речь:

— Люди в твоем мире смогли создать оружие, несравнимое даже с мощью богов. И очень скоро это оружие пойдет в ход. Если бы я остался в вашем мире, просто бы бессмысленно умер. Как, впрочем, и ты. Ты хочешь вернуться домой через пять лет?

Но ты вернешься лишь в чернеющую пустыню. Твоего дома, как всего твоего мира, не станет….

— О каком оружии вы говорите? — медленно спросил я.

— Оставь ты эту привычку. Обращаться к людям во множественном числе — тут сродни помешательству, — скривившись, объяснил он. — Я говорю об оружии, которое вы называете «атомным». Сметать за мгновенья города и королевства не под силу даже объединившейся воле богов…

— Причем тут атомные бомбы? — не выдержал я.

Он нахмурился, но для разнообразия ничего про «невоспитанность юнца» не сказал:

— Я долго изучал вашу историю и современную политику. Скажу так: грядет третья мировая война. Две предыдущие по сравнению с ней покажутся безобидными играми в песочнице. Мало, где в мире останется незатронутая разрушениями земля.

— Ты сделал такой вывод лишь потому, что изучал нашу историю?

— Нет, что ты, — улыбнулся он, — история это всего лишь довесок. Но все мы маги. И с каждым днем проживания в вашем мире чувство опасности тяготило нас все больше. У меня были видения, я проникал в будущее. Картины, которые видел, не оставляют никаких сомнений в том, что сейчас тебе говорю.

— И из-за чего начнется война? — скептически спросил я.

— А из-за чего начинаются все войны? — притворно изумился он. — Из-за богатства соседа. Твое королевство… Тьфу. Твоя страна — очень лакомый кусок. В вашем мире богатство заменено выражением «ресурсы». Нефть, редкие металлы, газ и другое. И даже древесина, и та ценится, будто золото.

— Это еще не значит…

— Ваш мир высосан почти досуха, — с нажимом продолжил он. — Неэкономные люди, исчерпав богатство своих земель, стали поглядывать на соседские. В России есть некоторые металлы, которые не сохранились больше нигде в мире. Ты думаешь, это уже не повод для завоеваний?

Я кивнул, но спохватившись, что соглашаюсь, попытался возразить:

— Войны никто не хочет.

— И если я все понимаю правильно, в империи на другой части света назрел кризис. Той империи осталось существовать не более двадцати лет. Ее правители, очень умные к слову люди, знают об этом и уже давно разработали планы. И когда один из основных планов по «бескровному» захвату твоей страны не удастся, они начнут подготовку к войне. Через пять лет все будет кончено…

Конечно, я не на миг не поверил россказням Тзара. Война, апокалипсис, чего только не придумаешь, чтобы оправдать обман и предательство. Но выходя из его комнаты, поймал себя на мысли, что на душе остался тягостный осадок.

В каком-то роде он был прав, и, даже если меня все же вернут через пять лет, я не узнаю родной мир. Как заключенный, запертый в своем маленьком мирке на несколько лет, выйдя на свободу, не узнает родной город. Он изменится не только внешне, до неузнаваемости изменятся сами люди вокруг…

Тзар разбудил меня спозаранку. Ворвался в мою комнату как вихрь, посмотрел в узкое окошечко на утреннее небо и прежде, чем хлопнуть дверью, громко бросил:

— Через час выступаем. Готовься.

Впрочем, все равно приветствовать его и желать здравствовать, я не собирался.