Это явно не была какая-то засохшая ветка. Нет, ему приходилось видеть и самому использовать нечто подобное. Это было оружие, которое при правильном обращении могло конкурировать со стальным. И, узнав его, он с радостью за него схватился.

Камень крепко удерживал прут, и Жофре пришлось потрудиться, чтобы его высвободить. Жофре заметил, что крючок на конце разогнулся, но все же это было оружие, которое он мог отлично использовать. Его исша был сильным…

Но откуда оно взялось? Он сделал несколько шагов назад, чтобы разглядеть склон более отчетливо, и увидел острый угол, который не могла сделать природа. Там некогда была и продолжала стоять… стена!

Жофре на миг закрыл глаза, и вновь вызвал в своем сознании карту. Нет, он был уверен, что там не было и намека на такой длинный путь, который он прошел. Как он мог так сильно сбиться с пути? Он переключил внимание на предмет, который сжимал в руке. Он был старым, но очень тщательно вырезанным из оружейного дерева, этого ценнейшего нароста, обработка которого стоила огромного труда, но зато созданное изделие могло надолго пережить своего создателя.

Жофре стащил толстую перчатку и взял оружие голой рукой, давая ему скользнуть между пальцами, поднес поближе к глазам, сжал его сильнее, затаил дыхание, чуть присвистнув.

— Куа-эн-иттер!

Мертвая Ложа, давно мертвая Ложа! Согласно древнему учению исша, место, которого надо было избегать, чтобы не навлечь на себя несчастье, все еще витающее над ним, хотя его собственную Ложу постигла та же участь. Однако Жофре продолжал перебирать прут пальцами, стараясь отделить логику от суеверия.

Магистр, которому он служил, сделал многое, чтобы разрушить разные толки и разговоры. Выискивая новые возможности приложения сил Братьев, он анализировал массу противоречивой информации, а в последние полгода Жофре часто был его слушателем, так как Шагга и правая и левая руки Магистра были настроены очень консервативно. Шагга, несомненно, верил, как он и заявлял при каждом случае, что утрата исша ныне покойным Магистром случилась из-за того, что он отошел от обычаев. Но душа Жофре радостно отзывалась на размышления Магистра.

Теперь он припомнил маленькие предупредительные знаки на карте. Однако подход к перевалу был куда удобнее, если следовать старинным маршрутом через Куа-эн-иттер. Таким образом он сэкономит целый день пути, а то и больше. Поглядев на мрачные тучи, он подумал, что ему стоит попробовать.

Он засунул оружие в перевязь своего багажа, на что у него ушло некоторое время. Он теперь решительно карабкался наверх, высматривая, куда удобнее поставить ногу, подстегиваемый угрозой приближающейся бури.

За долгие годы здесь произошло несколько оползней. Он наткнулся на каменную кладку, которая, возможно, была частью стены, и ему пришлось обойти ее. Вдруг он подошел к террасе, поднимавшейся вверх с заметными очень древними следами обработки. Несомненно, это был путь в древнюю Ложу.

Он не этого искал. Он должен обойти то, что оставалось от этого укрепления, чтобы найти дорогу на другой стороне. А терраса вскоре скрылась в зарослях. Это был опасный путь, и Жофре ступал с большой осторожностью.

Справа от него выросла полуразрушенная стена. Там была разбитая арка малого прохода, но то, что он искал, должно было лежать выше, и он перебрался левее, следуя параллельно торчавшей из земли стене. Нечто спустилось с неба, коснувшись его рукава, затем он заметил несколько снежинок. Начинался снегопад, и если он не хочет, чтобы от перевала его отделяла стена, ему надо поторопиться.

Он пришел к заключению, что Куа-эн-иттер имела очень умеренные размеры. Правда, строения были настолько разрушены, что он не мог точно определить их изначальной территории. Он попытался задуматься об истории этого Братства, что-то мелькнуло искрой в его памяти, какой-то обрывок впечатления появился и тут же Исчез.

Магистерский кристалл здесь, конечно, умер, иначе Ложа оставалась бы обитаемой. Но было что-то еще, что касалось ее последнего Магистра, припоминал Жофре. Несмотря на все свое тщательное обучение, он не мог заставить разгореться в себе огонек именно того, что слышал.

Падавший хлопьями снег стал гуще, но снегопад был еще не так силен, чтобы преградить ему путь. Он имел обзор, хоть и ограниченный, благодаря чему мог идти по правильной дороге. Однако достигнув той точки, к которой он стремился, с которой продолжался тот древний путь наверх, Жофре заколебался. Здесь можно было найти какой-то приют. Если ветер поднимется сильнее и, превратившись из дразнящего в опасный, застигнет его на открытом месте в верхней части склонов, он окажется в рискованном положении.

Это была первая буря. Членов Ложи приучили понимать погоду, им было не обойтись без этого. Часть его сознания подталкивала его вперед, другая благоразумно рекомендовала переждать. Он не мог рассчитывать, что пройдет сквозь бурю, если снегопад образует прочную завесу.

Быстро приняв решение, он повернулся к краю стены, туда, где руины обещали ему приют. Обогнув груду камней, он вошел в то, что некогда было главным двором Ложи. Это место поросло высохшим кустарником. Как бы оно ни было запущено, он не мог найти себе лучшего пристанища выше в горах.

Жофре почти что занес ногу на первую ступеньку лестницы, которая вела в Магистерский зал. Он колебался. Войдя в эту темную полость, которая открывалась беззубым ртом, он обрел бы укрытие от бури. Но в нем еще прочно сидели верования Братьев, подсказывавшие ему воздержаться от этого.

Он предпочел небольшую нишу, где, должно быть, раньше размещался склад. Едва ли в другом месте он чувствовал бы себя удобнее. Там он и устроил себе привал.

Он надергал кустиков, вырвав их с жидкими корешками, что позволило развести ему костерок. Пока он собирал хворост, снег пошел чаще, образуя все более густую завесу, и он знал, что его решение заночевать здесь оказалось правильным.

В конце концов он устроился в небольшом пространстве, которое достаточно было закрыто от бури, но ему не хотелось спать. Вместо этого он сидел настороже, как следопыт в ожидании затаившегося врага. Его слух, зрение, даже осязание были напряжены, чтобы обнаружить малейший намек на что-либо, что не было ветром, или снегом, или другим природным явлением в этом древнем месте.

Это напряжение в нем все росло, становясь ощутимее, словно зуд, который невозможно утолить, почесавшись.

Он выставил своих часовых при входе в нору. Он позволил себе съесть порцию припаса, урезанную наполовину, и тщательно разжевывал пищу, прежде чем ее проглотить, словно, растянув трапезу, мог лучше утолить голод.

Что здесь сохранялось? Или старые суеверия действительно имели под собой основание, и в покинутой Ложе до сих пор обитали духи последнего Магистра и его колейтенантов? Жофре, сидевший скрестив ноги, положил на колени оружие, которое нашел. Он ощупывал пальцем зазубрины, являвшиеся знаком оружейной мастерской, где оно было изготовлено. Внезапно он почувствовал в своем углу тепло, но оно исходило не от его руки, а наоборот шло к ней извне. Потом его оружие неожиданно подвинулось, явно не по воле Жофре и не от его движения.

— Саахх, — Жофре был так поражен, что нарушил свое хорошо тренированное спокойствие этим возгласом.

Он испытывал именно то, о чем ему приходилось слышать, то, что однажды было ему показано Магистром в их кратком путешествии.

Полуобломанное оружие, которое он обнаружил внизу среди камней, оказалось знаком исша! Исша? Но тот факт, что эта Ложа была покинута, означал, что здесь не было исша. Кроме того, он не являлся Магистром, а следовательно, не мог служить каналом, проводящим энергию. И тем не менее, это происходило!

Оружие, которое он теперь сжимал не так крепко, явственно развернулось, указывая на снег. Давно расставленная западня? По слухам, некоторые Магистры обладали силами, далеко превосходившими обычные человеческие возможности. Он посмел вступить на проклятую территорию. Может быть, теперь его ожидало возмездие за излишнюю дерзость?