Видел я их потом на Тверской. Организовали они Церковь Святого Секьюрити и рассказывали всем прохожим, что явился к ним однажды с небес ангел с люггером подмышкой. С тех пор они торгуют освящённым оружием и, прежде чем клиента кокнуть, исповедуют его. Дальше — больше. Просунули нескольких одномандатных кандидатов в Думу, надавили на сенаторов, подкупили программистов при счётной машинке и пролоббировали закон об оказании обязательных услуг. Потом образовали партию Секьюрити, провозгласили манифест: секьюрити всех стран, объединяйтесь! Вот где талант! А вы тут говорите!

— Ну хорошо. — согласились слушатели. — А что в это время делал Факс?

— А я тем временем вляпался, как лох. — со вздохом признался тот. — В пентхаузе этом проклятом было полно каминов. И все трубы выходили на крышу. Всех чего-то с дури нынче тянет на камины. Мало им парового отопления, нет, давай камины строить, словно заправские аристократы!

— Вы провалились через трубу и попали в котёл с похлёбкой?! — со смехом догадался глумливый Задом-Наперёд.

— Ещё чего. — одарил его презрительным взглядом Факс. — Я открыл люк в лифтовую шахту. Стану я тебе пятьдесят этажей спускаться по каминной трубе! Мы с Максом специально проходили курсы экстремального альпинизма. Мы можем взобраться по любой стене. А уж тут, только и перебрасывай конец с балки на балку. Плёвое всё это дело!

— Ну и… — все так и затаили дыхание.

— Я же говорю: вляпался, как лох! Это же здание бывшего торгового центра. Наш поросёнок скупил его, укрепил, сделал евроремонт. Всё в золоте и хрустале, унитазы титановые. А мотор у лифта старый, раздановский. Короче, встала эта пакость между этажами. И я у него на крыше, как козёл в колодце. Сидел там битый час, никак не мог разобраться с запирающим устройством у дверей. Делать нечего, давай звонить Максу по мобиле. Тут спутник орбитальный нас засёк и передаёт Ниф-Нифу: у вас-де несанкционированная телефонная активность в доме, аккурат в лифте. Не застрял ли кто из гостей? Тут этот гад Ниф-Ниф пощёлкал тумблерами и на своих экранах отыскал меня. Вынули меня оттуда, как мокрого котёнка, чистый срам. По идее стреляться надо бы с позору. А босс этот поросячий звонит на вахтёрку и велит: заберите вора, допросите с пристрастием, сдерите шкуру и положите у входа ноги вытирать. Да видите, хранят нас наши киллерские боги. На вахтёрке Макс сразу предложил обратить меня в их веру. Я обратился, стал апостолом и вот теперь держу слово, распространяю религиозную литературу по городам и весям. Не хотите почитать брошюрку?

— Спасибо, Факс! — растрогались все и взяли по брошюрке.

— Так вы что же, и не замочили этого Ниф-Нифа? — разочаровался неверующий кот.

— Ну почему же, — нехотя ответили братья Фокеры. — конечно, замочили. Только в этом нет уже ничего интересного.

— О, расскажите! — страстно воскликнула мадам Жаба.

— Ну, в общем, дело как. — продолжил Факс. — После этой неудачи с лифтом нам ничего не заплатили. И вообще, наш авторитет среди киллеров упал. Заказы прекратились, а старые все сбережения мы потеряли после краха Дефолт-Банка. Устроились мы в мужской стриптиз, выступали только в масках. Сами знаете, питание за счёт заведения, чаевые, бесплатные салфетки. Этот вон ещё и проповедовал. Одним, словом, не пропали с голодухи. И вот раз выходим на подиум, начали было вертеться вокруг столба, как вдруг такой переполох! Смотрим, публика вся побежала! А тут такие бугаи в чёрных шлемах и с дубинками! Ну, думаем, облава! Ан нет. Вошли, встали шеренгами по стенам и входит такая важная свинья. Я глянул: О, кошмар! Клиент наш недобитый! Хозяин шепчет нам: хоть сдохните обои, а крутитесь! Мы и давай тут извиваться! Столб лизали, перьями за заднице трясли, ноги задирали с маникюром! Да я сроду не плясал так, как тогда перед этим жирным шкафом! А он, скотина, хлопает так пальчиком о пальчик и сигару всё жуёт! Секьюрити ко мне рванули. Пошёл, говорят — тебе хозяин хочет бабки в трусы засунуть!

Кот грохнулся на колени и молитвенно заголосил:

— Факс, умоляю!!! Подробности!!

— Пошёл ты вон!!! — взволнованно воскликнул киллер.

— Такое дело! — повествовал он одуревшей от восторга компании. — На мне такие красные трусы в горошек! А сбоку пуговки! А сверху поясок с резинками! На нём же перья все держались! И чёрные чулки!! Не собирался я трусы снимать! Да ещё перед клиентом! Эх, мне бы люггер в руку! Хозяин тут как включит на полную катушку Рамштайн, мой коронный номер! Сензухт!

Я думаю: ай, Рамштайн с ним! Бух на коленки да так прыжками двигаю к клиенту и перьями туда-сюда! Вся охрана повалилась, ревут в экстазе! Космический восторг! Я сам-то забалдел, кричу: на колени, падлы, сейчас будет фейерверк!! Они завыли и плашмя! Зал весь сотрясается, так эти бабуины колотят по полу башками! Стулья прыгают, столы валятся! Охрана вдоль стены рвёт на себе жилетки и топает ногами! Всеобщая истерика, штукатурка падает, конец света, не иначе!

А хряк этот свинячий даже жиром не тряхнул! Сворачивает доллары и лениво так подманивает. Я думаю: ну, подонок, в глаз тебе фугас! Как за трусы схватился! Рванул резинку! Пуговичка — хрясь и отлетела! Клиенту прямо в глаз! Навылет!

Я думал, нас казнят на месте. А никто и не заметил! Мы тихо смылись и даже чаевых не взяли.

"Брат. — сказал мне Макс. — Мы, кажется, клиента обратили."

Потом пошли к оставшимся двум поросятам, взяли уговоренную плату. С тех пор дела опять пошли на лад. Мы стали снова обращать клиентов. Двойной Удар — дико раскалённый брэнд! Не слышали про такого — Солонину?

— Так это ваша работёнка?! — восхитился репортёр.

— Ну что, спать будем? — спросили медведи.

— Дорогие радиослушатели, — сказал кот в свой микрофон. — на этом передача заканчивается. Наше интервью с африканского сафари на сегодня прекращается. Ведущий прощается с вами. С вами общался Задом-Наперёд.

Зайцы налакались из бака смеси безалкогольной водки с безалкогольным пивом, хорошо приправленной бензином, и отрубились сразу. Жаба обнялась с метлой и заснула на крыше автобуса.

Волки коротали ночь на заднем сидении роллс-ройса, куда их пригласили львы распить последний, стратегический запас спиртного. Все четверо хищников не спали.

— Love, а вы явно не захотели выступать на публику. — заметил Макс, затягиваясь сигаретой. От предложенных сигар он отказался.

— Конечно, Вольф. — лениво отвечали лорды. — Мы не рассказываем кому попало о нашем славном прошлом.

— Могли бы и поделиться парочкой историй. — подал звук Факс.

— Могли бы. Вы, конечно, поняли, что мы с вами соотечественники?

— Само собой. Акцент у вас рязанский.

— Какая жалость. А привычки уже английские. Нас ведь не представили. — заметил Лев.

С пола поднялась безмолвная тень с микрофоном.

— Дорогие друзья, — замогильным голосом сказал Задом-Наперёд. — я веду ночную передачу с борта затонувшего крейсера "Аврора". Вокруг меня сплошные трупы.

— О! Смотрите-ка, ещё одна личность из великого прошлого страны. Зад, как вас звали на матушке-Руси? — отозвался Макс.

— Меня звали Кошкин. — признался скандальный репортёр.

— Так ты еврей? — удивились киллеры.

— Уже нет.

— Толково.

— Позвольте вам представить Лёву и Бову.

— Мы, в общем-то, не братья. — лениво сощурился на огонёк сигары не то Лёва, не то Бова. — Просто так судьба свела. Да и вообще не из одной страны, просто учились вместе. В университете имени Патриса Лумумбы. Вы что-нибудь слышали про такого мужика?

Волки и Задом-Наперёд одновременно помотали головами.

— Мы, в общем, тоже мало что знаем про него. — сказал Бова. — Наша встреча была предопределена судьбой.

— Не надо так много предисловий. — вмешался нетерпеливый папарацци. — давайте сразу и по существу: кого вы там грохнули и откуда ваши миллионы?

Лорды принялись разглядывать сигары, а Волки спросили Кошкина, как ему больше нравится: быть удавленным шнуром, или его просто треснуть по башке тяжёлым микрофоном?