- Потому что я сам этого хочу! - надменно отвечал Рушер.

- О! - иронично обронил Синкрет.

- Ты хочешь сделать наше пребывание здесь бессмысленным? - со зловещей миной спросил Ахаллор, выступая вперёд и надвигаясь своей высокой фигурой на Рушера.

- Нет, вы получите свое, - отрывисто ответил тот, - но позже! Вы и так уже опоздали на сто миллионов лет - ещё сотня для вас не потеря. Дайте время, я выведу людей с Земли, и можете забирать себе всю эту планету.

- Без тебя? - печально спросил Фортисс.

- Я же сказал, с вами пойдёт Авелий! - раздражённо бросил Рушер

- А ты его предупредил? - вкрадчиво осведомился Муаренс.

- Это моё дело. Я его уговорю. Он знает всё то, что знаю я. Он может сделать то, что могу я. Фактически мы одно и то же - Искатели. Он сделает это, потому что ему некуда деваться. Потому что он никогда не победит меня. Единственное, чего я опасаюсь, так это того, что он полезет в бой и с дури покончит так же, как Айрон - вот тогда мне некого будет предложить вам в Спутники. И я не смогу выполнить своего обещания. Так что не мешайте мне обрабатывать его - это надо делать осторожно и терпеливо, малыми дозами вливая в него информацию. Он мне не верит, и это хорошо, поскольку он не будет верить и додонам, когда обнаружит, что всё, что я ему говорю - правда!

Рушер вдруг напрягся и бросил на своих слуг тревожный взгляд, потом посмотрел на небо.

- Я знал, что ты свяжешься со мной, Уилл, - сказал он.

Синкреты тут же отступили в тень.

Рушер увиливает! По какой-то причине он избегает прямого столкновения, крутит, подбрасывает Уиллу множество фактов, которые на поверку выходят истинной правдой. Но среди этого ошеломляющего потока верной информации должна скрываться ложь - или Валентай не знает своего врага! Не в том ли была причина тысячелетних скитаний Авелия - с тех пор как он стал воплощаться в человека? Во множестве своих обликов он скрывался от врага - Кийан всегда преследовал его. Тоже лишённый памяти, один из немногих подлинных додонов, спрятанный в краткоживущем теле человека, он по-прежнему с непонятной настойчивостью преследовал Уилла по всем странам, континентам, временам. А вот теперь они встретились через сорок тысяч лет после того как Кийан убил Авелия, и что же надо этому выродку на этот раз? Какую цель он преследует?

При последнем свидании с Варсуйя, уже перед самым уходом, Валентай спросил додонку: может ли она ему сказать, чего от него хочет Рушер? Мать покачала головой, и глаза её сделались суровы. Никто не знает чего хочет Кийан, сказала она. Да, никто из додонов во все бесчисленные времена не знал, зачем скитается среди них эта чужая им душа.

- Что бы он тебе ни предложил, ни на что не соглашайся, - сказала тогда Варсуйя, как будто Уилл сам того не знал - Рушеру верить нельзя.

Итак, если Рушер избегает схватки, значит, надо бить первым. И Валентай решительно вызвал изображение в озере, чтобы увидеть что делает его противник.

Враг находился всё на той же странной планете, словно избрал её местом своего пристанища. Абсолютная чернота окружала этот безжизненный мир - ни единой звезды на небе, кроме солнца - умирающего красного карлика. На этот раз Рушер стоял в ином месте - на обширной равнине. Её не было видно скупом свете обнищавшего солнца, но волшебное озеро дворца показывало больше, чем мог увидеть обыкновенный глаз - по желанию своего хозяина всевидящее око дало ему призрачную картину великой равнины, в центре которой располагались кругом неровные бугры рельефа. Возможно, это были остатки гор, теперь истертые, как зубы во рту глубокого старика. Что могло привлечь бывшего Владыку к этому печальному месту?

Несколько примечательнее было то, среди чего находился Рушер - его маленькая фигурка терялась среди странных конструкций - огромных, толстых труб, нелепо изогнутых, местами переломанных. Они походили на переплетение мёртвых змеиных тел. По сравнению с крохотной фигуркой человека они выглядели огромными - в поперечнике до сотни метров, а в длину и понять невозможно. Что это такое?

Приближение дало возможность разглядеть эти трубы - они явно были металлическими, но металл глубоко проеден коррозией, так что гигантские конструкции оказались внутри губчатыми. Происхождение их явно искусственное - наверно, когда-то тут была жизнь, цивилизация, и обитатели этой планеты зачем-то сделали эти трубы, только непонятно, зачем нужны сплошные металлические конструкции. А, впрочем, какое дело до этого Валентаю? Зачем Рушер бродит среди этой старой рухляди? Почему не готовит атаку? Чего ждёт?

Эти мысли отвлекли Уилла, и он задержался, рассматривая необычный вид планеты и одиноко бродящего среди безжизненного пейзажа врага - даже Синкретов не было видно, а уж с ними Рушер неразлучен!

- Привет, Уилл! - донеслось из озера, и в круге тут же возникло лицо Калвина. - Подсматриваешь за мной? А я ждал тебя.

- Мне надоело выслушивать твои рассказки, - прервал его Валентай, - Хватит разговоров, я намерен начинать действовать.

- Да-да, конечно! - тут же согласился Рушер, - Узнаю Авелия: весь в действии и совершенно открыт, ничего не скрывает. Ладно, Уилл. Посмотри где я нахожусь. Ты не знаешь что это такое?

Уилл уже достаточно рассмотрел эту планету и в прошлый раз, так что ничего особенного она в его глазах не представляла - умершая планета под таким же мёртвым солнцем. Наверно, таких полно по всем галактикам - всему приходит однажды конец.

- Этот мир мёртв не один миллиард лет, - продолжал Рушер, - Сначала умерла планета, и солнце ещё несколько миллиардов лет опаляло своим светом обезвоженный шар, покрытый липкими останками итогов жизни. Но пришёл и его черёд, и вот, это прекрасное солнце, которое гордо носило имя своего творца, выгорело дотла и превратилось в мерзкий, гадкий карлик. Оно умерло, как умирает всё материальное, а я вот жив. Это ли не доказывает превосходство духа над материей?

Уилл уже хотел прервать эти напыщенные речи, как Рушер опередил его:

- Как ты думаешь, что это такое? - спросил он, показывая руками вокруг себя - на хаотичное нагромождение съеденного коррозией металла.

- Осталось от цивилизации, - нехотя обронил Уилл.

- Нет! - засмеялся Рушер, - Это бразелары!

- Эта планета, - продолжал Калвин, - двойник Рушары. Вернее, Рушара её двойник. Но эта была создана мной, когда Вселенная была ещё молода, это одно из моих первых творений. Здесь, вот на этом пустом плато, стояли прекрасные сиреневые горы, называемые Левиавир. Бугры, которые ты видишь, это всё, что от них осталось. Вот эти сожранные временем останки - то, что осталось от Короны - кольца бразеларов, металлических деревьев, растущих до неба. Та проледеневшая насквозь равнина тухлой грязи могла быть некогда океаном Аурусом. Или Сиварусом - неважно, потому что континенты дрейфовали и много-много раз сходились, расходились, разрушали старые горы, возводили новые, так что от прежних материков и океанов осталась только память. Моя память, Уилл. Больше ничего - только память. Всё умирает, и моя Кийана умерла. Впрочем, она умерла уже давно - задолго до того как пропал Пространственник и Варсуйя начала свою убийственную для додонского племени работу для возвращения его.

- Ты создал Рушару по воспоминаниям о первой твоей планете?.. - медленно проговорил Уилл, но данные в его сознании, множество данных сложились мгновенно.

- Да, - так же медленно кивнул Калвин, - Волшебный сон, навеянный Источником, пробуждает память прошлых воплощений. Я был Творцом, Искателем, Владыкой Сил, бессмертным существом. Таким же, как и ты, Авелий, хотя, я полагаю, ты никак не вживёшься в своё прошлое, никак не ощутишь себя бессмертным. Этому есть причина, как есть причина для очень многого. Я полагаю, ты снова побывал у Варсуйя, пытался снова что-то разузнать. Кое-что тебе сказали, но далеко не всё. Додоны попытались воссоздать себя, а ничего не получилось, как не получилось с новым Источником Сновидений. Она сказала, что не хватает бессмертных душ, что часть их пропала в Изнанке Бытия, а часть додонов просто ушли в волшебный сон и теперь грезят в пузыре сновидений, утратив свои тела? Всё так и всё не так, Авелий. Варсуйя говорит лишь то, что ей доступно помнить и полагает - какая самонадеянность! - что знает и помнит всё. Это ошибка, друг мой. Это ошибка.