Черные перчатки аккуратно положил на полочку у двери. Повесил плащ. Протянул руку биофизику -- рукопожатие оказалось крепким и уверенным.

   - Давайте пройдем на кухню и поставим кофе. Я бы не отказался от чашечки. Ну как вы себя чувствуете?

   - Свободой пока не пахнет, - Киба вздернул бороду, - пока что я продолжаю быть запертым.

   - Всему свое время, мэрфел, - засмеялся дейтрин, - мы договоримся с вами, и я постараюсь обеспечить вашу безопасность, а затем -- как было условлено, ваше перемещение на Триму. Но идемте же в кухню!

   Сегодня после завтрака состоялась беседа с наблюдающим психологом. Тот выразил неудовольствие тестами и состоянием Кибы -- чего и следовало ожидать. У Кибы все еще сохранялась опасная ориентация на сверхценности и тенденции к саморазрушению. Все это даже усилилось -- Киба подозревал, что после разговора с дейтрином, но сумел свои подозрения удержать при себе. Психолог сообщил, что следующий плановый курс лечения, вероятно, будет усилен новым препаратом. Киба почти упал духом.

   В первый год, будучи наивным глупцом, он верил, что это -- ненадолго. В атрайде держат до выздоровления. Киба не собирался, подобно героям древности или пленным дейтринам мужественно бороться за убеждения. Он придерживался точки зрения, что убеждений -- собственно, убеждений, идеалов -- у ученого быть не должно. Догматик немедленно перестает быть ученым, для догматика истина выше фактов. Ученый всегда может в соответствии с новопоступившими фактами пересмотреть истину. В данный момент факты позволяли предположить некоторые вещи относительно свойств человека-творца. Но завтра он может найти другие факты -- следовательно, теорию, которую он в данный момент считает правильной, нельзя догматизировать.

   Киба не видел ничего дурного и в том, чтобы солгать ради собственной свободы.

   Солгать -- просто не удалось. Он всегда был плохим актером. А у них -- надежные детекторы лжи, у них -- целый арсенал манипулятивных средств. Киба написал статью, опровергающую собственные выводы, подтверждающую теорию расовой дифференциации -- мучаясь, но написал. Лишь бы выпустили. Он обещал, что никогда больше не будет заниматься этим вопросом. В принципе не будет. Но его стали спрашивать -- а чем он тогда будет заниматься? И -- как?

   Киба понял, что совершил непростительное. И что теперь -- возраст уже преклонный -- единственный вариант для него выйти отсюда -- в Колыбель. Благо, на территории атрайда имелся собственный центр эвтаназии. Но Киба хотел жить. Он планировал прожить еще лет тридцать; вести полноценную интеллектуальную деятельность; геронтология и собственное здоровье это позволят.

   Как у взбунтовавшихся, желающих жить и ушедших в бродяжничество пожилых сиббов, у Кибы всего лишь вызывали желание покончить с собой. После "курсов лечения" становилось особенно плохо. И теперь еще новый препарат... Киба шел по коридору в сопровождении охранника и мрачно думал, что в конце концов вызвать у человека желание смерти можно проще -- достаточно сильные пытки у кого угодно вызовут это желание. Но ведь у нас гуманизм и свобода. Пытки запрещены (в отличие от лечебных процедур), прямое требование идти в Колыбель -- запрещено по закону, нарушитель платит штраф либо даже сам попадает в атрайд. Поэтому хвост у кошки будут отрезать по частям...

   Охранник почему-то повел его не в отделение, а вниз по лестнице. Киба удивленно спросил, куда они идут, охранник пояснил, что -- на медосмотр. Обычный врачебный осмотр, внеочередной, так ему приказали.

   В кабинете врача на первом этаже его встретила немолодая женщина-дейтра. Взяв Кибу за руку, вместе с ним она перешла в Медиану. Только в этот момент Киба вспомнил Холена и сообразил, что происходит. В Медиане он сразу оказался в руках двоих незнакомых дейтринов, они куда-то передвинулись, вышли обратно на Твердь, оказавшись в подземном гараже. Дальше Кибу уложили в багажник большого "Анда", прикрыли сверху брезентом, машина тронулась. Он ничего не видел и не слышал, пока "Анд" не остановился окончательно, и Кибу не выпустили -- те же двое дейтринов -- наружу в другой подземной парковке. Дальше -- лифт, лестничная клетка и эта маленькая квартирка, запертая на ключ.

   - Боюсь вас разочаровать, - Киба намазал плавленым сыром шайбу мягкого белого хлеба, смачно откусил, - если вы действительно хотите получить от меня ответ о природе творчества, производства медианных образов, о СЭП. Я не так уж продвинулся в этой области. Скорее всего, вы напрасно рисковали...

   - Нет, - сказал дейтрин. Поставил свою чашечку на блюдце. Чуть придвинулся к собеседнику, - меня не интересует СЭП. Меня интересует совсем другое. Методы расшатывания облачного тела. В основном, у триманцев. Дельш-излучатель, мэрфел. Я знаю, что вы говорили о нем. Что он либо существует, либо кто-то планирует его разрабатывать.

   Киба молчал, наморщив лоб под белым лохмами. Глядел в разводы пены на поверхности кофе.

   - Ведь вы дейтрийский агент? - спросил он наконец. Собеседник чуть заметно кивнул.

   - Да. А вы -- патриот своей страны?

   - Дело не в этом. А в Дейтросе ведутся подобные разработки?

   - Я не готов отвечать на такие вопросы.

   - Кто бы сомневался, - пробормотал мэрфел и активно занялся своим бутербродом. Потом сказал.

   - Я не занимался этим излучателем. Но я знаю, кто занимается. Да. На какой сейчас это стадии? Несколько лет назад они уже разрабатывали опытный образец. То есть стадия продвинутая. Все это засекречено -- от таких, как вы, разумеется. Военный институт. Но я... словом, это мои знакомые.

   - Именно на это я и рассчитывал, - энергично кивнул дейтрин, - помогите мне, и я помогу вам.

   - То есть вы хотите, чтобы я сейчас связался с этими людьми...

   - Да. Я понимаю, это рискованно -- вас ищут. Это наша квартира, снята на чужое имя, вы можете здесь пока пожить. На нелегальном положении. Если соблюдать определенные правила, это вполне возможно. Как только сумеете выяснить необходимое -- я выведу вас. Все подготовлено.

   - На Триму?

   - Да. Как я понимаю, в Дейтрос вы не захотите.

   - Да, вряд ли. А на Триме...

   - В Европу. Первое время вы поживете там на нашем обеспечении, затем вам подготовят местные документы, там вы будете получать пенсию... ну и сами решите, чем заняться. Вы владеете английским, на первое время этого достаточно.

   Киба молчал некоторое время.

   - Вам придется мне поверить, - сказал дейтрин, - мы выполнили свое обещание: вы не в атрайде. Выполним и следующее. Свобода и жизнь, мэрфел. Обещаю, что и контролировать вас позже мы не будем.

   - Что ж, за свободу и жизнь можно и заплатить. Я постараюсь узнать все, что вам нужно.

   Напряженный взгляд дейтрина чуть расслабился.

   - Благодарю вас, мэрфел. Я знал, что мы договоримся. Учтите, информация нужна как можно более подробная. Лучше бы снимки излучателя, его данные, характеристики. Но если не получится -- хотя бы приблизительно...

   - Меня вот только одно беспокоит, - ученый протянул руку, налил себе еще кофе из сверкающего никелированного кофейника, - ведь если этот излучатель попадет в руки дейтринов... ведь вы же наверняка станете лупить по площадям. Преобразуете все население Земли. А вы понимаете, к чему это приведет?

   - К чему же? - дейтрин удивленно склонил голову.

   - Да, очевидно, что для вас это было бы выгодно. Вы бы заткнули рот той партии, которая, видимо, поет о защите Тримы как священной миссии... Но вы представляете, к чему это приведет на самой Триме? Вы же там всю экономическую систему сломаете к чертям собачьим...

   - Вряд ли тамошней системе от этого станет хуже. И не сомневайтесь, наши аналитики просчитывают последствия. Как бы вы ни думали о нас, защита Тримы для нас -- и в самом деле священная миссия.

   Киба вдруг улыбнулся. Помотал головой.

   - Странно слышать такие речи после атрайда. Но одно-то последствие вы не можете не видеть сами. Сотни миллионов землян -- население Тримы превышает население обеих наших планет, вместе взятых -- хлынут в Медиану. И что-то подсказывает мне, они рванут не в необжитые миры. И не в Лей-Вей.