Голос Уилби звучал так, словно принадлежал смертельно больному человеку.

- Скажите, мистер Уилби…

- Фрэнк.

- Скажите, Фрэнк, вы - ранены?

- Нет. Я не ранен, ничем не болен и даже не безумен, как вы, наверное, подумали…

- Но я вовсе не…

- Помолчите! И сядьте… Вот сюда, здесь бетонная плита и кусок фанеры. Впрочем, можете садиться куда угодно…

- Можно я достану зажигалку?

- Они не забрали её? Хорошо, зажгите на секунду, но прошу, экономьте газ…

Андрей вытянул из кармана тонкий стеклянный цилиндр и поднял его вверх.

Щелк!

Дрожащий огонек в кромешной тьме подвала стал на мгновение подобен криптоновой лампе. В его свете Андрею открылся узкий каменный мешок, ржавые трубы под потолком и приличных размеров кусок бетонной плиты на полу, буквально в метре от входной двери.

На плите, закрыв ладонью глаза, полулежал невысокий худощавый мужчина средних лет, в защитном комбинезоне и каких-то нелепых ярко-желтых кроссовках на ногах.

Пламя погасло.

- Ну, что, понравилось? - снова заговорил Уилби.

- Не очень, - вздохнул Андрей и медленно приблизился к плите. - Пожалуй, я присяду рядом с вами, если вы не против…

- Присядьте, - холодно ответил Фрэнк. - А сейчас, чтобы вы перестали тратить понапрасну наше время, я коротко введу вас в курс дела. Если вы не против, - добавил он язвительно.

Андрей опустился на плиту и прислонился к стене, ощущая рядом тяжелое дыхание Уилби.

- Итак, мой безымянный друг…

- Меня зовут Андрей.

- Прекрасно! Значит, я не ошибся… Итак, Эндрю, они привезли вас сюда, чтобы завтра на рассвете - да, это всегда происходит на рассвете – бросить, вместе со мной, в тот зловонный бассейн, который вы наверняка уже видели.

Бросить, чтобы потом смотреть, как, защищая свои жизни, мы будем пытаться спастись. Как один из нас погибнет, а второй, сильнее, или, удачливее, неважно, получит самый главный приз своей жизни: трос, сброшенный с вышки. Трос, по которому победитель выползет из клоаки, а затем вновь займет свое место в этой бетонной пещере.

Пока он говорил, Андрей покрылся холодным потом, представляя ледяную вонючую жижу и кишащих в болоте паразитов.

- И глубоко там? - прошептал он.

- Не думаю, - мрачно ответил Фрэнк. - Бассейн заполнен менее, чем наполовину, так что глубина - от силы метра полтора.

- Подождите, там - трясина?

- Вовсе нет, - голос Уилби прозвучал зловеще, - напротив, довольно жидкая субстанция. К тому же, нам дадут плот.

- Послушайте, Фрэнк, сейчас вы сами тратите наше время. Неужели нам предстоит бегать по плоту и сражаться друг с другом, как в дешевых голливудских лентах?

- Нет, не друг с другом. Мы будем сражаться с Робби и Салли. А это пострашнее любого бассейна и любой трясины.

- Так кто же они? Клоны, мутанты, киборги?

- Нет, Эндрю. Это аллигаторы.

- 16 -

- Не может быть! - Андрей медленно поднялся. - Какой бред! Откуда здесь…

- Правила просты, - негромко продолжал Фрэнк. - У нас - плот, два тяжелых деревянных багра и две бейсбольные биты, у них - острые зубы и голодная ночь позади. Карлик перестает кормить их за сутки до представления…

- Но зачем?! Убивать людей ради забавы, да ещё таким способом! Рано или поздно до них доберется полиция, и тогда…

- Ради забавы убивают в кино. А посмотреть крокодиловые бои собирается вся «знать» Детройта, и я подозреваю, что не только… Представьте, сколько может стоить «билет» на такое «шоу». А видеозапись? Куба зарабатывает на всём.

- И как долго длится поединок?

- Находящиеся на плоту люди отбиваются до тех пор, пока один из них не допустит промах и не слетит с плота. В то время, когда твари разрывают жертву, второму гладиатору сбрасывают трос и вытаскивают из бассейна.

- Какая увлекательная игра. Но что помешает мне, например, столкнуть первым вас?

- Правила. Тот, кто попытается спастись за счет напарника, уже никогда не выйдет из бассейна. Так что, выбора нет - играем честно.

- Выбор есть всегда, - голос у Андрея дрогнул. - Лично я не собираюсь драться. Если уж мне суждено умереть здесь, то я сделаю это достойно.

- Вскроете вены? Разобьёте голову о бетонную плиту? Сделайте милость. Тогда я проживу лишний день в ожидании следующего «напарника».

- Послушайте, Уилби…

- Фрэнк.

- Да какая разница, Фрэнк! Вы что, надеетесь дождаться здесь прихода полиции? Или полагаете, Куба помилует вас за вашу храбрость?

- Я уже ни на что не надеюсь. Но пока я жив, я буду сопротивляться. Можете поступать, как хотите, я не стану вас осуждать.

Уилби замолчал, и наступила тишина. Чтобы как-то нарушить эту тишину, Андрей пошевелился и вдруг осознал, что до сих пор сжимает в руке бутылку, которую дал ему карлик.

- А кстати, Фрэнк, не желаете выпить?

- Что-что? Выпить? - оживился Уилби. - Вообще-то я редко пью, но сегодня - особый день… - он надсадно засмеялся.

- Сейчас открою. Жаль только, закусить нечем…

- Да, тут вы правы. Обычно Виган приносит пищу ближе к вечеру, зато есть вода…

- А кстати, почему они называют вас Док?

- Потому, что я - доктор.

- Вот как? Стоматолог? Хирург?

- Почти. Я - психиатр.

- Ого! Неужели дела настолько плохи, что вы приехали в Детройт за новыми пациентами? Как вы, вообще, умудрились сюда попасть?

- Я не собираюсь обсуждать эту тему, - голос Уилби прозвучал неожиданно резко. - Тем более, с вами. Скажу лишь, что меня пригласило ФБР. Неделю назад, когда мы пересекали район Хайлэнд-парк, на нашу машину напали эти дикари. Так я оказался здесь.

- Интересно, - задумчиво проговорил Андрей, - Куба сказал, что ФБР ищет какого-то парня. Вы говорите, что вы - психиатр. К чему бы это?

- Так мы будем пить? Или вы уже передумали?

- Да, конечно будем, - Андрея уже начали раздражать и сам доктор, и его надменный тон. - Сейчас, только вот таблетку приму. У меня - гастрит последнее время…

Отогнув ремень, он подцепил одну из крошечных таблеток «Сладкого Дака», приклеенных внутри джинсовой лямки, и зажал её между пальцев.

- Я надеюсь, нам дадут фужеры?

- Разумеется, - Фрэнк поднялся и, судя по звукам, отошел куда-то к противоположной стене. - Тут есть несколько одноразовых стаканчиков. Не совсем чистые, правда…

- Приготовьтесь, Фрэнк. Мне понадобится свет.

Огонек зажигалки вспыхнул вновь, осветив фигуру Уилби, с закрытыми глазами державшего прямо перед собой два пластиковых стакана.

- Секундочку, - Андрей торопливо разлил виски и, бросив таблетку в один из стаканов, погасил свет.

- Ну, Фрэнк… Как говорят у нас в России, за знакомство! - сделав несколько глотков, он выдохнул и крякнул. - Хорошо!

- Да уж, - отозвался Уилби, - без содовой - это не виски, а настоящий напалм… Так вы - из России?

- Да, приехал на заработки…

- Я так и думал. Пока кроме нас проблемой «Джей-Эл» занимаются только русские.

- Прекратите говорить загадками, Фрэнк. И давайте уже на «ты».

- Давайте… Слушай, Эндрю, а виски-то вполне приличное. Или это из-за того, что на голодный желудок?

- Не знаю, приятель. Но виски, правда, неплохое. Ещё по одной?

- О’кей, только помногу больше не наливай.

После второй порции Уилби какое-то время сидел молча. И было неясно, размышляет Фрэнк о чем-то важном или же просто уснул.

- Эндрю, ты ведь - сотрудник русского ФСБ? - неожиданно спросил он.

- Что? - искренне изумился Андрей. - С чего ты взял?

- Да ладно, приятель, - блаженно потянулся доктор. - Я понимаю, что виски слегка развязало мне язык, но, в конце концов, разве что-то может иметь значение, если завтра мы выйдем из этой пещеры вдвоем, а назад вернется только один?

- Не стоит о грустном, Фрэнки, - Андрею и самому многое стало безразлично, но где-то в глубине его души пока ещё тлел профессиональный огонек журналистского интереса. - Лучше расскажи мне про Ломаса.