Он простирался настолько далеко, насколько хватало глаз, а высоко в небе светило жаркое послеобеденное солнце.

Андрей сделал несколько шагов по направлению к кусту магнолии и почувствовал, как под ногами хрустит гравий, а волосы слегка шевелит теплый ветерок.

- В отличие от европейского сада, где всё подчинено воздействию на наши органы чувств посредством цвета или ароматов, - улыбаясь, проговорила Вероника, - японский сад преследует только одну цель: помочь отрешиться от всего суетного и обрести душевное равновесие.

- Это - стереоголограмма или «Каскад» нового поколения? Как они это делают?

- Понятия не имею. В прошлом месяце здесь был Коц-Пооп, Дворец тысячи масок. А до этого – «Фарго», последний звездолёт с Земли из «Искушения Ноя».

- Впечатляет. И куда нам идти?

- Следуйте за мной.

Пройдя по тропинке сквозь рощицу из невиданных деревьев, они остановились возле полупрозрачной керамической двери самого обычного мини-лифта.

- Прошу, господин Рубин, - снова улыбнулась Вероника. - Добро пожаловать в «Меконг Дельта».

- 3 -

Ложа Конти представляла из себя просторный апартамент класса «Seven», стилизованный частично под римскую баню эпохи Октавиана, частично - под типовой пентхауз вэб-аристократии.

- Устраивайтесь, где пожелаете. Можете раздеться, вам принесут халат. Кальян, сигареты, кофе, коньяк? Или что-нибудь из «серого списка»?

- А неплохо живут журналисты транснациональных медиа-монстров, - Андрей последовал примеру Конти и расположился в одном из низких кресел у самого края мраморного бассейна. - Пожалуй, порцию «Белого верблюда».

- Я - не журналист, а топ-менеджер, - Вероника дотронулась до мини-сенсора на мочке уха, - Хиро, привет. Один «Верблюд», бутылку «Кёнджу», стакан воды. Что? Нет, пока не надо, - она улыбнулась, - и давай побыстрее.

Через полминуты серьезный, словно нотариус, загорелый мачо-официант в шелковом халате принес поднос с напитками, после чего бесшумно исчез.

- Итак, - Конти извлекла из сумочки миниатюрный предмет, похожий на шприц, - вы не возражаете?

- Что это?

- RIM-генератор. Я должна быть уверена, что нашу беседу никто не слышит, не снимает и не записывает, - она перестала улыбаться, и Андрей подумал, что Вероника, скорее всего, немного старше, чем показалось ему сначала; лет около тридцати или чуть больше.

- Без проблем. Сейчас почти у каждого риммер в кармане. Правда, настолько компактную модель я вижу впервые.

- Сделано в Корее, - она положила прибор на стоящий между ними столик и взяла с подноса стакан с водой. - Господин Рубин…

- Можно просто Андрей.

- Хорошо. Ваше задание, Андрей, в общем-то, несложное. Нужно, чтобы вы отправились в Европу и сделали фоторепортаж с одной частной вечеринки.

- Всего-то?

- Съемка, разумеется, скрытая.

- Хорошо. Продолжайте.

- Вкратце это будет выглядеть так. Существует некий закрытый клуб, который раз в год устраивает что-то вроде посвящения новичков. Вы будете одним из приглашенных. Ваша задача: заснять ритуал посвящения, а также, по возможности, всех, кто принимает в этом участие.

- Стандартный пакет, - усмехнулся он. - Но мне нужно знать, что это за закрытое общество, прежде чем я смогу принять решение. Вдруг это окажется якудза, клан Мадзони или какой-нибудь «Союз Датских Геев».

- А что, разве вас когда-то пугали сложные задачи?

- Ну, не то чтобы… Конечно, существуют суммы, за которые я мог бы попытаться проникнуть даже на субмарину Гилевича, но давать согласие вслепую, сами понимаете, я не стану.

Она кивнула и некоторое время молча рассматривала лазурную воду бассейна, бесшумно пенящуюся у поверхности.

- Скажите, Андрей, вы когда-нибудь слышали об обществе «Суперадо»?

- Вы имеете в виду ту мифическую секту, о которой последние пару лет стали сочинять так много сказок?

-«Преодолевшие» - не секта, а одно из самых влиятельных и самых загадочных тайных обществ нашего времени.

- Вы считаете, что они реально существуют? Кроме «сенсационного разоблачения» Деррика, которое ничем не подтверждается, кроме, разве что, его исчезновения…

- Они не только реально существуют, но в последнее время всё активнее вторгаются в мировую политику и большой бизнес. А из-за недостатка информации пресса, действительно, зачастую сочиняет всякую чушь.

- Из-за недостатка? Я бы сказал, из-за полного её отсутствия.

- Пожалуй, вы правы. Именно поэтому любой репортаж о «преодолевших» превращается сегодня в крайне дорогостоящий товар. Насколько я понимаю, Андрей, вы не видите ничего ужасного в моём предложении, и можно считать, что вы уже почти согласились?

- А вот этого я не говорил!

- Расслабьтесь, господин Рубин, - Вероника засмеялась, - мы же только начали разговор.

Она открыла свой «Кёнджу», но наполнять бокал не спешила, разглядывая, как жидкость внутри бутылки постепенно меняет свой свет, превращаясь из зеленой в оранжевую.

- Двести тысяч. Трансфером в любой банк мира. Или квазичеками с коэффицентом один-три на любое количество счетов. И это - за пять дней работы! Что же вы молчите? Вам - мало?

- Видите ли, Вероника… Возможно, я не произвожу нужного впечатления, но, увы, при моих расходах двести тысяч рублей это сумма, которой хватит максимум на три месяца, а поездка, как я понимаю…

- Двести. Тысяч. Фунтов. Настоящих, британских, вечно дорогих и вечно стабильных. Аванс - половина.

- Фунтов? - Андрей слегка растерялся. Машинально достав сигарету, он некоторое время вертел её в пальцах, прежде чем закурить. - Конечно, такая поправочка в корне меняет дело… Но даже в этом случае мне нужно знать все подробности, прежде чем я соглашусь. И кстати, ещё не факт, что я соглашусь, ведь просто так шестизначные суммы никому не платят. Наверняка, кроме сложностей общего характера, существует ещё немало «подводных камней»?

- В деле есть только два действительно сложных момента.

Первый. Вы поедете с чужим паспортом. Он, конечно же, будет самый настоящий, со всеми необходимыми элементами защиты, и внесенный во все регистрационные базы…

- Тем не менее, это незаконное пересечение государственной границы. В случае чего - реальный срок. А второй момент?

- Репортаж придется делать «биоксом». Иначе - никак.

-«Биоксом»? – он изобразил изумление. - Но, Вероника, с чего вы взяли, что у меня вообще есть «биокс»? Паспорт - это одно, а всякие там международные конвенции – это извините… Упрячут так, что мало не покажется. Поэтому в таких делах я - законопослушный гражданин. Увы, почти всегда.

- Послушайте, Андрей. Вы, видимо, чего-то не понимаете. Сейчас я действую не от имени своего журнала; я предлагаю вам частную сделку. У меня есть серьезный заказчик на этот репортаж, он гарантирует конфиденциальность и предоплату. Если в редакции пронюхают про такие дела, то федеральная тюрьма покажется мне раем, а вы тут про какие-то конвенции…

К тому же, - она усмехнулась, - Бергман вряд ли бы бросил прибыльный бизнес из-за проблем с налоговой. При обыске в «Ю-Би-Форс» нашли контейнер с матричным биоволокном, так что…

- Когда у Саши начались проблемы, я уже не работал в агентстве.

- И тем не менее…

- Ну, хорошо, допустим. Я повторяю, допустим, у меня есть микрокамера «биокс». Но при посадке в самолет «заряженный» имплантант элементарно засекут таможенным мультидетектором.

- Не засекут. У вас будет паспорт МИДа, а значит – и «зеленый коридор».

- А обратно?

- Вы сбросите весь отснятый материал в интернет, на номерной «сейф-сервер», который я заранее арендую, затем избавитесь от «нити» и спокойно полетите обратно с пустым контейнером.

- У вас всё так просто. А вы не думаете, что «преодолевшие» тоже могут использовать детекторы? Особенно, когда к ним прибывают новички.

- Нет, не думаю.

- Что ж. Тогда расскажите подробно. Я почти ваш.