«Дебил, у тебя сотрясение. Тебе можно, не парься», – поддержал его добрый чувак в его голове. Иногда он неплохие мысли озвучивал. Так что Марку сразу стало легче жить.

Так, стоп. Приходил Старков. Кажется, он хотел поговорить. Поэтому Белов решил встать и пойти проверить, вдруг тот еще не ушел. Резкий голос припечатал его к кровати:

– Тебе сколько раз надо ебнуться, чтобы понять, что нужно лежать? Сказали лежать – лежи.

Игнат стоял около окна. В комнате было достаточно светло. Видно, провалялся он не много. Вряд ли мистер «у меня куча дел, поэтому идите все на хрен» стал бы ждать долго.

– Я поздравляю, тебя разместили в розовой спальне, – съязвил Старк. Марк молчал.

Игнат резко стал серьезным. – А твоя верная Дульсинея побежала звонить врачу.

– Тебе не знакомо слово «друг», да? – устало спросил лежавший.

– Сколько? – Игнат резко поменял тему.

– Что?

– Денег сколько?

– Чего? – не понял Марк.

– Сколько ты хочешь? – повторил Старк вопрос, хмурясь.

– За что? – Белов никак не мог понять, о чем речь. Отбитая голова, хули тут.

– Блядь, лошара, не тупи. Ты же слышал наш разговор. Сколько ты хочешь за то, чтобы не озвучивать моему отцу правду, когда он вам позвонит? Или нагрянет с визитом. Зная отца, скорее – второе.

– Ты предлагаешь мне деньги? – ошарашенно спросил Марк.

– Бинго. Так сколько?

Марк какое-то время молчал. Поразительно. Избил человека для полусмерти и решил просто дать денег.

«Ну, так вроде, не он избил-то…» – мелькнула мысль.

«Ладно, избил не он. Но назвать его сторонним наблюдателем тоже сложно».

– А тебе не приходило в голову для начала извиниться? – тихо спросил Белов.

– За что? Я не приложил к этому руку, если помнишь.

– Если бы ты меня в тот кабинет не затянул, этого бы не было, – Марк в возмущении присел. – Ты меня задержал, те придурки пришли в кабинет младших классов по твоей наводке. В конце концов, ты дал понять всем, что тебе плевать. Ты разворошил всю эту хрень и, в довершение ко всему, тупо умыл руки, ёбаный ты Понтий Пилат! – пламенная речь не особо тронула стоящего у окна.

– Если и так… От моих извинений у тебя что-то заживет? – холодно спросил Старк. Марк не ответил, во все глаза смотря на недавнего обидчика. – Ну, вот. Тогда зачем сотрясать воздух?

– Убийственная логика, – поморщился Белов. Он тут надрывается, пытается докричаться до каких-то человеческих факторов в этой прогнившей оболочке… ради чего, спрашивается?

– Я компенсирую тебе то, что с тобой случилось, причем заметь, случилось и по твоей вине тоже, – лед в голосе Старка вновь вывел из себя.

– Да ты совсем рехнулся? В чем была моя вина? В том, что я задержался? Так это не проблема для тебя, вчера твои мордовороты подкараулили меня возле школы, тебе плевать, где щемить людей. В том, что не родился в богатой семье? Ну, извини, мой отец не катался по заграницам, а занимался моим воспитанием, и я знаю, что обижать девушку за ошибки ее матери при всех – низко. И что если ты не прав, то должен извиниться. Я бы поступил так. Ради себя самого, чтобы не терзаться чувством вины.

– А я и не терзаюсь. Я же сказал – ты не будешь учиться в этой школе. Я лишь воплощал план в жизнь.

– Если не терзаешься, зачем приперся? – прищурился Марк.

– Договориться. Я не хочу, чтобы наши с Лелей отцы все узнали. Иначе ее сплавят подальше. Так, сколько, блядь, ты хочешь? – взбесился Игнат.

Белов даже поморщиться забыл от крика, так сильно накрыло омерзение к этому человеку.

– Мне не нужны такие извинения!

– Ты глухой? Блядь, как ты был отличником, если такой тормоз по жизни? Я сказал, что это ком-пен-са-ци-я, – четко и по слогам проговорил последнее слово Игнат. – Извинений ты не дождешься. Не того ты поля ягодка.

– Мне не нужна такая компенсация, – поправилась «ягодка». – И заканчивай со своей аграрно-пищевой терминологией. У меня есть имя. Будь добр, запомни его. Всего 4 буквы. Даже придурку вроде тебя это будет легко.

Старк быстро подошел к нему и склонился над подушкой парня, поставив руки по обе стороны от головы Белова. Наклонился и прорычал:

– Слушай меня. Я компенсирую свое поведение двумя способами: тем, на кого у меня стоит, я дарю сказку с оговоркой на слово «дорого» на пару дней и трахаю, – Марк почувствовал, как сердце ускорило свои трепыхания. Слово «трахаю» было сказано слишком… слишком. – А тем, на кого у меня не стоит, я даю деньги или оказываю какую-то услугу. И до тебя эта схема работала прекрасно. Конечно, бывали и выёбистые, типа «мне твоих денег не надо, мне дороже мое самоуважение». Прямо, как ты сейчас. И знаешь, что с ними было? – Игнат наклонился ещё ближе, а Марк уже конкретно вжался в подушку. – Шли они в итоге на хуй семимильными шагами, наматывая сопли на кулак вместе со своим хваленым достоинством. Усек?

– Можешь идти туда же, куда и те выёбистые. Мне плевать, – выдерживая горящий взгляд, прошипел Белов.

– Вот с тобой разберусь, и первым делом туда, – прорычал Старк, оттолкнувшись. После чего подошел к окну, где и стоял прежде и устремил взгляд на улицу.

Когда мажор вытащил пачку сигарет, Марку показалось, что о нем забыли. Белов молча смотрел, как невозмутимо Старков доставал из пиджака школьной формы пачку, как брал сигарету, как подносил ко рту… Все это походило на некий ритуал. А ещё Марк не курил. И от сигаретного дыма у него глаза слезились. Но почему-то сейчас он молчал.

Под это молчание Игнат зажал губами фильтр и лишь когда стал искать зажигалку, бросил недовольный взгляд на Марка. Посмотрел и замер. Что он увидел, неизвестно. То ли напряженный взгляд карих глаз его прошиб («Ага, как же!»), то ли его бледное лицо («Ну-Ну!»), но так же невозмутимо Старков засунул сигарету обратно. А Белов понял, что все это время не дышал. И тут ему пришла в голову мысль.

«Ну… если уж он не совсем отмороженный… может, стоит попробовать…»

– Мне не нужны твои деньги. У меня есть условие.

– Какое?

– Ты оставляешь меня в покое. Даешь спокойно доучиться. И я заявляю твоему отцу, что у Антона были глюки на почве перебора с травкой, а я просто упал с мотоцикла. А ещё ты держишь свою зазнобу при себе. На почтительном расстоянии от Сони. В противном случае я сдам вас. И мне плевать, насколько тесно Лелечке будет лететь бандеролью в Лондон, – улыбнулся Марк, видя, как меняется выражение лица Старкова. Но тот быстро пришел в себя.

– Любишь просить за обиженных девушек? Так нашел бы нормальную. Бля, я могу понять такое рвение помогать только в одном случае, – мажор пошло улыбнулся, и Белов поморщился.

– Вот сейчас лучше остановись. Тебе, видимо, не понять. Если тебе в этой жизни попадется хоть один стоящий друг, который будет рядом не ради выгоды… Знаешь, я буду по-хорошему рад за тебя.

Старков не ответил. Лишь внимательно смотрел на лежащего перед ним парня. Марк тоже не отводил взгляда. Звонок мобильного заставил вздрогнуть обоих.

– Да? – поднял трубку Игнат.

– Слышь, мудила, я тебя долго ждать буду? Поехали, давай. Уже полчаса прошло, – голос в трубке орал так, что Марк прекрасно все слышал.

– Уже иду, – ответил Старк и отключился. – Мне пора. Я подумаю, – сказал он уже Белову и стремительно вышел из комнаты.

– Спасибо за пожелание скорейшего выздоровления, – крикнул Марк во вражескую спину. Кому он это говорит? Проще ото льва, который догрызает тебе ногу, дождаться подобных слов.

Долго возмущаться Марку не дали. В комнату влетела Соня.

– Я стояла под дверью и подслушивала, – с ходу покаялась она.

«Так, вторая на очереди».

– Сонь, скажи мне, о чем мы с тобой договаривались? – спросил Марк, стараясь ровно дышать. Он половину здоровья и нервов угробил на мажора, ему не улыбалось сегодня слечь с инфарктом.

– Что ты будешь слушаться Стаса? – Белов покачал головой. – Что я скажу твоему папе, если он позвонит, а тебя ещё не будет, что ты уехал с другом?