пакетики с китайской сушеной лапшой, черный как прошлогоднее говно рыбный паштет и позеленевшая

баклажановая икра со складов стратегических военных запасов на случай третьей термоядерной войны.

Негусто, я ожидал большего, однако голод не тетка, молодые единороги хорошо порезвились, сдулись

и оставили после себя на берегу реки поляну, усеянную использованными презервативами и гору

пустой стеклотары с дорогими марками фирменной поддельной русской водки. Зря старался старик

Менделеев, реальное потребление суррогатов китайского спирта, производимого из китайских же

фекалий, методом простого брожения, в России намного превышает критическую норму. Примерно в

три-четыре раза, а превышение нормы означает генетическую смерть и вырождение нации через

несколько поколений, и даже войны не надо, китайцам достаточно открыть краник от большой

цистерны с известным типом спирта из говна, а дальше только ждать. Ведь великий Конфуций говорил,

– если долго сидеть на берегу реки и созерцать водную гладь, то ты увидишь труп врага,

проплывающего вниз по течению, умный однако был мужик, а русские в три раза превысили норму

потребления спирта, значит каждый простой китаец должен как минимум увидеть в воде три трупа.

Ну это парадокс, нонсенс, ведь китайцев полтора миллиарда а русских уже стопятьдесят миллионов

и они резко вымирают, и никакие единороги судя по всему им уже не помогут, древний Рим пал от

рук внешних варваров, Третий Рим, то бишь Москва падет от варваров внутренних, с одним рогом.

Бог в Раше точно умер… (это не Ницше). Самое интересное, что те инквизиторы из МГБ,

КГБ и НКВД на пенсии, причем приличной, с наградами, без суда над преступниками, хотя они

уничтожили, сгноили в советских концлагерях миллионы русских, украинцев, белорусов, евреев и

других грузин, причем больше, чем погибло во время бойни на Второй мировой войне с фашистами,

срока давности по преступлениям последних, также как и первых, в принципе нет, но первых достают

даже из под земли. Загрызи ближнего, ибо дальний приблизится и загрызет тебя-бя-бя-бя, страшно,

хочется стать маленьким мальчиком и спрятаться под кровать…

Вижу маленького мальчика в потрепанной курточке и коротких штанишках лето, ватага ребятишек

гоняет мяч по улице, а он стоит прислонившись решетке изгороди и с немой завистью смотрит наружу.

Ему всего три-четыре года, очень хочется побегать с пацанами, но не идет, он воспитывает свой

сверхстойкий, титановый характер, и это ему в дальнейшем пригодится. А вот тот же парнишка в

начале другого лета, семья рядом с высоким холмом садит на поле картофель, а он вытаращив

глазенки, несется с самой вершины холма на новеньком велосипеде, по колее единственной дороги,

наискось спускающейся к подножию… Внизу дорога немного поворачивает в сторону, огибая небольшой

перелесок, а прямо по курсу стоят стеной высокие сосны, стволы которых и обхватить-то он не смог

бы своими слабыми детскими ручонками, ему лет шесть-семь. Он разогнался почти до скорости

автомобиля, движущегося по шоссе, – внизу нужно остановиться, хотя бы снизить скорость, давит на

тормоз, в колесе резкий скрежет. Тормоз отказывает, – если он врежется в деревья, переломает все

свои косточки и разобьется в лепешку, велосипед уже сошел с колеи и летит к соснам напрямую по

травянистой полянке. Еще две-три секунды, и юную душонку будут встречать в другом месте, ну

предположительно на небесах, хотя парнишка в этом сомневался уже тогда, ведь в космос уже

вылетел сам Гагарин, и никаких божественных сооружений там не обнаружил.

-

Вдруг в траве на пути велосипеда невидимо возникает небольшой холмик, явно не могильный,

переднее колесо сгибается в дугу и гасит удар, а сам молодой каскадер летит через руль своего

стремительного аппарата. Он кубарем катится по траве и замирает пластом среди зеленого цветочного

разнотравья и беспечно стрекочущих кузнечиков, сход с первой покоренной вершины закончился

благополучно. Боли никакой не ощущал, но предчувствия от неизбежного объяснения поломки нового

велосипеда слегка тревожили, назревала порка солдатским ремнем, срочно нужна какая-нибудь

отмазка. Так что триумф это понятие относительное, как теория Эйнштейна, у себя ничего не поломал

и только погнутое колесо велосипеда свидетельствует о победе, мальчонка плетется к толпе

родственников, занятых обычной картошкой, взгляд упирается в мокрое пятно на застиранном трико.

Заглядывает внутрь штанишек и видит, что на левой ноге не хватает маленького кусочка мяса, и тут

становится так за это обидно, что из глаз непроизвольно катятся крупные градины слез, правда с

некоторым облегчением, ведь это клевая отмазка от наказания за угробленный двухколесный аппарат.

Этот мальчишка – я, Майкл, и в дальнейшем станет ясно, что мое второе имя – Ностродамус

(не путать с тем древним стариком-пророком, что давно насочинял свои катрены про самые странные

события в человеческой истории), я – другой, я с раннего детства человек технический, – такой

Хомо-Техникус по происхождению, авиатор и космонавт, уже в шесть лет я построил свой первый,

практически настоящий самолет, и успешно его испытал, вместе с такими же уличными пацанами.

Правда при постройке потратил некоторое количество деловых досок из стратегических ремонтных

запасов своего деда, да еще несколько узлов от автомобиля,из того же источника, вот это уже

серьезнее, зато самолет вышел на славу. Вся улица гудела от гула его мотора, правда в озвучке

команды, экипажа из соседских пацанов, но такой кайф не забывается, хочется его повторения и

повторения. Ну а когда над поселком, на высоте двух-трех столбов от линий электропередач, начал

наворачивать круги кукурузник, самолет ПО-2, и с него пассажир просто бросал вниз пачки листовок