– Как плохо-то…

Эльф вернулся очень скоро, принес кувшин с холодной водой, которая показалась Лене лучше самого замечательного вина. Пока пил Маркус, в хижину вошли еще двое: сильно хромавший юноша и девочка-подросток.

– Скажи им, что Владыка жив, – попросил эльф. – Ведь Светлые не могут обманывать?

– Еще как могут, – усмехнулась Лена, – но Владыка был жив два часа назад. Могу поклясться чем угодно. Чем хотите.

Эльф наклонился к девочке, что-то заговорил на своем языке. Длинные спутанные волосы упали ему на лицо, и он раздраженно отвел их рукой. У него не было правого уха.

– Гарвин?

Он оглянулся.

– Ты Гарвин, сын Лиасса и брат Арианы?

Юноша смотрел на нее во все глаза. Девочка закрыла руками лицо и пошатнулась. Маркус вскочил, но эльф остановил его:

– Нет, не стоит человеку ее трогать. Светлая… Откуда…

– Я не понял, вы хотите к Лиассу присоединиться или предпочитаете тут сидеть? – спросил Маркус. – Когда мы шли сюда, я видел людей. И много. Нас не тронули, потому что разглядели Светлую. Они не вас там высиживают? А вы даже охраны не оставили? Вас ведь всего трое?

– Теперь трое. Было пятеро. Один умер от ран. Второго недавно достал маг людей.

– А сколько убили вы?

Эльф крайне неприятно улыбнулся.

– Много больше, Светлая.

Раздался пронзительный звук.

– Атака, – вздохнул юноша. – Я на скалу, Гарвин?

– Ты со мной, – отрезала Лена. – Если я кого-то из вас здесь оставлю, Лиасс меня не поймет.

В том, что она сможет увести всех, Лена уверена не была. Она вообще ни в чем не была уверена. Трое эльфов, усталых, голодных, и Маркус. Нужен ли контакт с ней? Одной рукой Маркуса, второй эльфа… Милита тогда тащил Карис, а она тащила Кариса. Ну, девочку может взять на руки эльф, а Маркус, что, второго? А у нее раз – и не получится… Это будет вообще классно.

Вряд ли ей удастся остановить атаку. Просто сомнут. Чихать озверелой толпе на Светлых. То есть толпа просто не увидит Светлой, а тетку в черном платье затопчет и не заметит. Эффектные жесты два раза не срабатывают.

– Ты не сможешь увести всех, – пожал плечами эльф. – Обязательно, чтобы ты держала за руку. И я не уверен, что должен отсюда уходить.

– Я уверена! А я держала за руку одного человека, который почти нес на себе эльфа, – парировала Лена. – Вот сейчас ты возьмешь на руки девочку, а Проводник – твоего друга… и попробуем. Что мы теряем?

Эльф расхохотался.

– Мы – уж точно ничего. Еще одной зимы нам не пережить. Виана, мне нужно взять тебя на руки, слышала? – Девочка отчаянно замотала головой, и он добавил: – Может быть, тогда нам больше не придется воевать.

Юноша оказался с юмором. Он подхромал к Маркусу и протянул к нему руки, как ребенок матери. «Иди ко мне, деточка», – поддержал Маркус, едва достававший макушкой эльфу до уха. Снаружи раздался мощный грохот. Гарвин вздрогнул – или сработала ловушка, или нечто, уничтожившее эту ловушку, поэтому он больше не раздумывал: схватил девочку поперек туловища и протянул вторую руку Лене, Лена вцепилась в руку Маркуса, и они шагнули прямо в снег…

– Однако… – пробормотал Маркус. Лена так и села в сугроб. Столько снега наметало никак не раньше середины декабря, и ошарашенное лицо Маркуса это подтверждало. Ушли они в середине сентября. Три месяца? Если шут ее убьет, то будет совершенно прав. Она даже сопротивляться не станет. Только прощения просить.

Маркус бросил юношу, которого крепко обнимал за талию, и бросился к Лене.

– Ну что ты, Делиена… Ну… Все нормально, мы вернулись, мы в Сайбе, в нескольких милях от лагеря, вон посмотри на горизонте гора? Ее видно с нашего заднего двора.

– Так долго… – беспомощно произнесла Лена. – Он нас убьет.

– Меня – точно, – согласился Маркус, – а тебя только поколотит. Но как следует. Должен же мужик тебя хоть раз поколотить. Вставай. Ну, вставай же. Не сиди на снегу, ты же плохо переносишь холод…

Вот тут Лена холод и почувствовала. Голыми ногами в туфлях. Мужчины были хотя бы в штанах, а девочка-то… Лена откинула полу плаща:

– Иди сюда, Виана, вдвоем нам теплее будет.

Девочка доверчиво к ней подошла. Из-под недлинной и основательно рваной юбки у ее виднелись сапожки. И то здорово. Она была в мужской куртке, пусть и не особенно толстой, но под плащом все же ничего.

– Веди, Маркус.

– Сейчас, погоди, – решительно раздеваясь, сказал Маркус. – Ты босиком идти решила?

Он снял с себя рубашку, поспешно натянул куртку и соорудил из рубашки этакие онучи для Лены, обмотав ей ноги почти до колен. Вместе с туфлями. И только потом выбрал направление.

Через два часа она совершенно выбилась из сил, ног уже попросту не чувствовала. Как-то не доводилось раньше бродить по снегу, одетой для теплого сентября. Девочка жалась к ней, но от холода не дрожала, все-таки эльфы, даже маленькие, были куда более морозостойкими, чем Лена. Коренная сибирячка. Тьфу. Она даже не очень сопротивлялась, когда Гарвин взял ее на руки. Маркус шел первым, прокладывая тропинку в рыхлом снегу, следом шла девочка, потом Гарвин, а хромой юноша завершал процессию.

Увидев дымок, Маркус решительно свернул, и довольно скоро они увидели ферму: недостроенный дом и легкие хозяйственные постройки. Приняли их… такого восторга Лена никогда в жизни не видела. Большая семья эльфов, а может, и не одна, чуть не плясала вокруг них. Лене растирали ноги и руки, укутывали одеялом и поили горячим чаем – и все это одновременно, то же самое проделывали с девочкой – но только женщины. Боже мой, неужели бедного ребенка… Лена чуть не расплакалась, и забота немедленно утроилась.

Эльфы были, естественно, фермерами. Почти все время летом они проводили в поле, поэтому дом достроить не успели, но сложили печку и спали вповалку в единственной готовой комнате, постепенно доделывая остальное, до весны собирались закончить: а что еще делать зимой на ферме? Урожаем были очень довольны: для первого – просто замечательный, земля хорошая, лес рядом, уж голод точно не грозит. На плите уже что-то шкворчало и шипело, и Гарвин с юношей невольно сглатывали слюну. Маркусу уже нашли рубашку, девочку переодели в толстое зимнее платье дочки хозяев, накрывали на стол. В комнате было тесно, шумно, а Гарвин, предоставив юноше возможность отвечать на вопросы, молча смотрел на Лену. Очень-очень странным взглядом. Потом пересел к ней поближе, и эльфы, прихватив Маркуса, переместились поближе к печке, создав им некую иллюзию уединения.

– Что ты сделала с нами, Светлая?

– Я просто привела вас в другой мир. К Лиассу и тем, кто выжил. Может, он лучше тебе сам все объяснит, а? Исходя из вашей мифологии и святой веры в меня?

Эльф усмехнулся. Ага, хоть один, похоже, есть нормальный лишенный той самой святой веры… Интересно, а он знал о роли Лены в жизни Лиасса? Так сказать, личной роли в личной жизни? Ей казалось, что об этом сообщалось не только агентством ОБС, но и вполне официально. Глашатаи на площадях вострубили. Объявления на стенах развешивали. Красочные. Хорошо, если без иллюстраций, с них бы сталось.

Гарвина позвал хромой юноша, и он, слегка поклонившись, отошел. Лена ощущала что странное и крайне неприятное. Росло беспокойство. Она прислонилась к стене и закрыла глаза, чтоб никто не приставал. Что-то случилось? На вид все было спокойно, эльфы неподдельно радовались, сразу же после их появления послали в лагерь самого шустрого юношу, да еще на лыжах – мигом добежит. Мигом – это за часок. Или за два. Впрочем, часок уже прошел. Потом… потом Лиасс не должен мелочиться: как миленький проход откроет, а не Лиасс, так кто-то другой, на небольшие расстояния, да в знакомые места маги переходят без особых усилий, вызывая отчаянную зависть людей. Кайл как-то говорил, что умение открывать проход зависит не столько от силы мага, сколько от его умений, вот сам Кайл, хотя достаточно силен, не умеет, и его даже не учат – не дозрел, наверное… Но там и опытных до фига и больше… Главное, чтоб гонец добрался. Что ж такое? Если б что-то страшное, эльфы не выглядели бы такими веселыми…