Меж строк сиих узреть немудрено, что кляузу на Хама учинил Иафет, ибо он всех больше вознаграждён был Ноем. Сим не смеялся над отцом своим, но и не донёс на братца, за что и лишился шатров своих, но получил в рабы племяшей. А согрешивший Хам лишился счастья, ибо детей его справедливый дедушка в рабство отдал. Вот и вся мораль о пользе доносительства.

Это дела, так сказать, семейные. А в государственном масштабе как?

Иофор научал зятя своего Моисея, как государство иудейское устроить: будь ты для народа посредником пред Богом. усмотри [себе] из всего народа людей способных, боящихся Бога, людей правдивых, ненавидящих корысть, и поставь [их] над ним тысяченачальниками, стоначальниками, пятидесятиначальниками и десятиначальниками [и письмоводителями]; пусть они судят народ во всякое время и о всяком важном деле доносят тебе… (Исх. 18, 1923). Во «Второзаконии» Моисей говорит о реализации наставлений этих, и что кроме начальников он ещё над народом своим поставил и надзирателей (Втор. 1.15, 16.18, 29.10, 31.28), кои, вероятно, тайно сведения о сородичах начальникам доносили.

Перейдём от библейских сказаний к обнаруженным археологами древнейшим памятникам шумерского[7] письма — табличкам из Киша, изготовленным около 3500 года до Р.Х. Значительная часть этих археологических находок содержит информацию, предназначенную владыкам для принятия управленческих решений. То есть, по сути, названные памятники древнейшей земной цивилизации являются доносами, и я не удивлюсь, если в этих скрижалях клинописью выведено магическое словосочетание «источник сообщает…». Надо полагать, что доносительство среди шумеров было столь распространённым и значимым, что царь Шульги[8] своим кодексом вынужден был ввести наказание за заведомо ложный донос и лжесвидетельство!

Трактатом «Истории» Геродот[9] донёс до нас значение и масштаб доносительства древности! Так, Дарий[10] в 522 году до Р.Х. призвал своих друзей к свержению персидского царя Гаумата,[11] который якобы является самозванцем.

Опасаясь доноса, заговорщики проявили нерешительность. Тогда Дарий прибег к элементарному шантажу, заявив: «Если мы немедленно не начнем восстание, я сам на вас донесу!» В результате — Дарий царствовал над Персией до своей кончины. (К слову сказать, ряд исследователей убеждены, что Гаумата являлся законным царём, а Дарий — мятежником. Но это уже другая история, которая сегодня мало кому интересна).

Совершенствуя системы государственного управления, Дарий Великий разделил Персидскую империю на 20 сатрапий (провинций), а за их управляющими, коих величали сатрапами, организовал плотное агентурное наблюдение, которое называлось «глаза и уши» царя. Тайные агенты обязаны были доносить Дарию ВСЁ о действиях, жизни и замыслах сатрапов.

Доносчиками кишели Древние Греция и Рим.

В Древней Греции была профессия сикофант (греч. sykophantes, от sykon, смоковница, и phaino, доносить)[12] — доносчик, пресекающий вывоз смоковницы за границу. Название этой профессии нашло своё отражение в тюремном жаргоне современной России. Дело в том, что смоковница именуется ещё и инжиром, или фигой. У сикофантов был жест, которым они обменивались, чтоб незаметно для других узнавать своих. Этот жест на Руси зовётся кукишем, или фигой, а словарь тюремного жаргона утверждает, что словом или жестом «фига» обозначается оперативный сотрудник милиции. Тесна связь времён!

В древнем Риме доносчики (delatores) тоже в значительной степени были профессионалами. Это обуславливалось тем, что часть имущества осужденного по доносу лица передавалась в качестве вознаграждения делаторию.

Понятное дело, это приводило к чудовищным злоупотреблениям, и Цицерон[13] в этой связи даже предлагал максимально ограничить иски доносчиков. Однако желаемого результата это не принесло. Конец злоупотреблениям делаториев положил император Траян,[14] который к этой проблеме подошёл сверхрадикально — повелел всех доносчиков утопить в море и впредь за ложный донос к кляузнику применять ту же кару, что грозила объекту доноса в случае, если бы его признали обоснованным.

О доносительстве древности можно говорить много и интересно. Но цель сего исследования — агентурный сыск в нашем Отечестве.

Так вот, первый свод законов Ярослава Мудрого,[15] известный как Русская Правда, регламентировал розыскные мероприятия, способы доказывания и меры наказания. Полицейские функции в тот период выполнялись княжескими дружинами. Сыщики, то есть лица, отвечающие за выявление преступлений и розыск преступников, звались ябедниками. В первой статье, так называемой Краткой Русской Правды, «гридинъ,[16] коупчина,[17] ябетникъ и мечникъ[18]» указаны как ратники княжьей дружины. Первая статья Пространной Русской Правды повторила в несколько измененном виде начало Краткой Правды, заменив наименование должности «ябетникъ» на «княжий тиун» или «огнищный тиун»[19].

Деятельность по розыску преступников, а тем более по изучению умонастроений подданных была в тот период спонтанной, ибо государственного органа, ответственного за её организацию, не было. Зато церковь, располагая главным информационным козырем — тайной исповеди, преуспевала в шпионаже. Однако получаемые священниками сведения о преступлениях не всегда доходили до князей и воевод, ведавших в числе прочего и вопросами «лихого люда» — так тогда величали преступников.

Исторические памятники свидетельствуют, что уже в XVI веке ведение сыска выделяется в отдельную отрасль деятельности государства. В документе, датированном 1539 годом, впервые упоминается о боярах,[20] ведавших «разбойными делами».

Разбойная изба — первый орган «для розыска лихих людей» — был создан первым царём всея Руси Иоанном IV[21] в начале 1555 года и с 1571 именовался Разбойным приказом, компетенция которого регламентировалась специальной уставной книгой. Во времена Иоанна Грозного полицейские функции от тиунов были переданы городничим, полномочия коих были значительно шире, нежели у огнищан.

Период с 1565 по 1572 год вошёл в историю Руси как период опричнины[22] — системы чрезвычайных мер Ивана Грозного, направленных на разгром боярско-княжеской оппозиции и укрепления Русского централизованного государства. В этих целях царь из верных ему князей, бояр и служивого люда создал опричное войско («опричную тысячу»). Внешним отличием опричников служили собачья голова и метла, прикрепленные к седлу, в знак того, что они грызут и метут изменников царя.

Широкие полномочия опричников и безнаказанность за беспредел[23] привели к коррупции, которая и деморализовала эту «гвардию». Когда в 1571 году крымский хан Девлет-Гирей напал на Москву, ставшие грабителями и убийцами опричники просто разбежались, отдав столицу на поругание врагу. (Этот исторический факт является ярким свидетельством того, что палачи не способны быть солдатами.) В 1572 году институт опричнины был упразднён, и Иоанн IV запретил даже упоминать о нём под страхом казни. Теперь репрессиям подверглись экс-опричники, коих с огромной радостью ими обиженный люд волочил в Разбойный приказ.