За сто пятьдесят лет они объездили весь мир. Люк обращал вампиров для Маршана и снабжал гнездо деньгами. Он выучился на художника, и картины стали фундаментом, обеспечившим второму гнезду такое длительное существование. Правда, Маршан столько раз пытался его выпить, что Люк уже сбился со счету. Старого вампира всегда останавливало лишь то, что этот, по его понятиям мальчишка, может добывать деньги и держать большое гнездо. Сам Люк не знал, какие у Маршана цели и зачем он пьет вампиров, но видел, с каждым годом тот набирает силу и безумие. Если все ради увеличения вампирской мощи, тогда это — бред. Куда уж дальше? Маршан и так силен настолько, что один может уничтожить гнездо, даже если все его рабы наполнятся. Тогда, зачем? Люк объяснял это сумасшествием высшего вампира и в корне ошибался.

Он моргнул и воспоминания ушли. Перед ним распласталась новая жертва. Голая и бледная Жанна напоминала сестру. Пальцы провели по розовому соску, Люк возбудился. Он раздвинул едва теплые ноги любовницы — нет, жертвы! — и вошел. Заниматься сексом с неподвижным, податливым телом оказалось куда приятней, чем с извивающимся от страсти. Он слышал, как медленно бьется ее сердце и представлял второй секс с сестрой. Детская, почерневший огарок свечи, тщедушное тельце, окаменевшее от страха, частые шлепки его живота о ее. Вот только почему-то воспоминания тускнели…

Маршан очнулся ночью. Он чувствовал, что сейчас ночь, он видел, как сквозь щели в потолке лунный свет льется из комнаты со стеклянным верхом. Щели микроскопические, но вампир их все равно видел. Он проголодался.

Маршан выбрался из гроба и пошел вниз — на втором этаже только два гроба: его и Анабель. Остальные внизу. Маршан выбирал, кого бы выпить. От всех пахло могилой, и только один более-менее свежий. Когтистые пальцы подняли крышку, на дне спал уродливый старец. Выглядит не очень аппетитно, но другие еще хуже. В остальных гробах лежат скелеты, обтянутые кожей. В действительности, тому, кого он хочет выпить всего двадцать пять лет. Он уже три года в гнезде, но без пищи все низшие быстро теряют привлекательность. А Маршан нет. Быть может он и выглядит, как чудовище, но Маршан и есть чудовище. Высший вампир превосходит низших так же, как человек обезьяну. Он быстрее, сильнее и практически неуязвим. Его кости восстанавливаются в мгновение ока, внутренние органы давно трансформировались, и он не нуждается в человеческой крови. Это самое большое достоинство Маршана перед низшими. Ему нужна всего одна жертва в год, не больше, в то время как остальным, не реже, чем раз в месяц. Есть у Маршана и дополнительные примочки. Он мог обращаться летучей мышью, волком и даже туманом. Это и есть высшая награда высшего вампира. Если остальные просто люди с хорошей регенерацией и большой силой, Маршан умеет летать и приходить к людям во снах, насылая кошмары. При всем уродстве он может соблазнить любого, просто подчинив волю. И конечно, физически превосходит низших стократно. В виду всех этих преимуществ, он питался не раз в год, как мог бы, а гораздо-гораздо чаще.

Маршан наклонился над стариком, длинные пожелтевшие клыки пробили сморщенную кожу на шее. Тягучая черная кровь потекла в зловонную глотку вместе с сутью вампира. Маршан выпил его почти сразу. Не прошло и десяти секунд, как в гробу осталась только кучка пыли и тлена. Маршан почувствовал привычный приток сил и пошел наверх.

Он не лег в свой гроб, вместо этого поднял крышку соседнего. Женщина, наполовину превратившаяся в кошмар, съежилась, почувствовав его взгляд. Сестра Люка. Маршан сам не понимал, почему до сих пор не выпил ублюдка и ее. Возможно, он к ним привязался, возможно, ему нравился стиль этого художника. Очень забавно видеть, как он издевается над сестрой, хотя так Люк просто выражает заботу и любовь. Извращенную любовь, но вампиры ограничены в чувствах. И конечно, Люк очень удобный слуга. Он богат и, что самое главное, может стать богатым даже после смены стоянки. Его картины позволяют не ютиться в пещерах или грязных подвалах и склепах, а жить в нормальных условиях. И это здорово. Маршан прожил долгую жизнь, гораздо дольше, чем даже можно представить, и он отлично помнил, через сколько трущоб прошел. Сколько бессонных ночей провел, спасаясь от инквизиции. Сколько было неудачных обращений. И тут такой прекрасный союз на сто пятьдесят лет. Но все заканчивается, скоро должен закончиться и он. Маршан чувствовал, очень скоро он убьет ублюдка и его сестру. Скоро он достигнет придела сил, и они будут прекрасным завершением.

Маршан наклонился и слегка надкусил кожу на шее Анабель. На губах сразу остался тлен — под его клыками вампирская плоть таяла, как лед в стакане с кипятком. Раздвоенный язык слизнул капельку крови, и Маршан резко отпрыгнул. Пока еще рано. Но уже скоро. На следующей стоянке он прикажет напоить всех, и убьет. Сопротивления он не боялся. Никто не сможет противостоять высшему вампиру. Он подошел к своему гробу и лег в него. Красные глаза опять наблюдали за отблесками лунного света.

Решар проснулся в семь утра и сразу пошел в ванную. Там он умылся и, не почистив зубы, схватил пачку сигарет со стола. Закурил. Сегодня начинается самое интересное. Слежка. К одиннадцати вечера вчерашнего дня он установил, кто активный вампир. Звать Люк, а то, что никто не знает фамилию, лишний раз укрепило Решара в подозрениях. Молодой и талантливый художник, так о нем писали газеты. Что же, хорошая работа для вампира. Можно содержать большое гнездо и не волноваться, где его разместить. Быть может, работа, данная Великим Инквизитором, окажется чуть более веселой, а не как обычно.

Решар достал коммуникатор, чтобы проверить почту. Аналитики Великой Инквизиции уже подготовили отчеты о Люке и его картинах, запрошенные Решаром вчерашним вечером. Инквизитор спрашивал, соотносятся ли работы молодого художника с какими-нибудь живописцами прошлого, и получил исчерпывающий ответ. Четыре фамилии, по мнению аналитиков, писали в том же стиле, и их картины почти полностью совпадали. Самая старая еще из прошлого века, датировалась тысяча восемьсот девяностым годом. Художника тоже звали Люк. Месье Люк Габье был превосходным реалистом конца девятнадцатого века. И теперь, в начале двадцать первого, рискнул взять прежнее имя. Значит, кровосос достаточно старый — как минимум сто тридцать лет. Это и плохо и хорошо. Плохо, потому что такого будет трудней одолеть, и хорошо, потому что Решару нравились трудности. Хотя особых трудностей он здесь не видел. Ну, вампир, ну и что? У инквизиторов есть давно наработанная схема их уничтожения. Вернее даже две схемы. Первая, простая — вызвать подмогу в виде нескольких десятков инквизиторов, и поймать кровососа, а затем истребить гнездо. И вторая — экстремальная. Разработали ее очень давно, и рекомендовалась она, только когда невозможно позвать на помощь. Решар отлично понимал, каждое следующее задание может оказаться для него последним, и вовсе не потому, что его убьют. Как раз напротив, если Великий Инквизитор узнает, что один из самых опытных сотрудников попал в приличную передрягу, он тут же притащит в Париж весь орден, и Решару останется только роль наблюдателя. А тут Решар может поработать самостоятельно, возможно, даже в последний раз. И пусть дело наверняка окажется опасным — ну и что? С его везением и по улице ходить опасно.

Второй вариант предполагает сначала устранить активного вампира, а потом днем сжечь гнездо. Впрочем, в этом он схож с первым. Но сам принцип полностью отличается. Даже инквизитору класса А опасно выходить против вампира один на один. Активный вампир всегда сыт, а значит, очень силен и быстр. Напасть днем нельзя, эти твари очень осторожны и чуют опасность за милю. И это отнюдь не образное выражение. У вампиров сильно развито чувство опасности — это для них некий вариант Знания. Значит, брать его придется ночью, когда вампир уверен в собственных силах, и у него есть на это причины. Ночью он быстр, силен, практически непобедим. И второй метод предполагает построение ловушки. А для этого необходимо несколько вещей. Первое — разведка и сбор информации. Второе — выход на его нынешнюю жертву. Но первое, разведка.