Андре вылил в глотку бутылку пива, будто только что пробежал десять километров. В голове одновременно и прояснилось, и затуманилось. Он видел все четко, но иногда четко вспыхивали и воспоминания. Три демона, сражающиеся друг с другом. Абдула, убивающий шерифов. Потом смерть Эктора, но демон сумел обездвижить колдуна. Андре, стреляющий Абдуле в спину, перебивая позвоночник. Михаэль, отрубающий Абдуле голову. Следующая картина неприятней. Андре лежит, привязанный к полу, а Михаэль разводит на его груди костер из десяти книг. И оставшаяся страница из бумаги и его кожи.

Вторая бутылка сгинула в утробе Андре почти с той же скоростью, что и первая. Ему полегчало. Видения и образы пропали — прошлое, наконец, оставило его.

Мальчик вышел из зала до окончания сеанса, направился вниз. На лице играет улыбка, Андре двинул следом. Пацан отстоял очередь к Макдональдсу, накупил там целую прорву еды и уселся за столик. Андре выбрал кафе, где очередь поменьше и, купив еще пива, сел неподалеку. Он уже убедился, мальчик колдун. Невероятно, невозможно, но это так. Вокруг постоянно случались несчастья, а настрой пацана все поднимался и поднимался. Он уплетал гамбургеры и прочую снедь за обе щеки, и странно, что она не вываливалась через уголки широкой улыбки. И это еще одно доказательство — наполняясь вероятностями, колдуны изменяют не только жизнь окружающим, но и делают свою лучше. Чем больше у тебя вероятностей, тем больше дорог открывается, тем больше развитий ситуаций, жизнь замирает в приятном предвкушении приключений. Естественно, это поднимает настроение.

Мальчик разглядывал посетителей, даже Андре не остался без внимания. Но инквизитор уже понял, Знанием Ваня не владеет, а значит, расколоть его не сможет. Да он, наверное, и не догадывается о существовании инквизиторов. Андре сидел хмурее тучи. Ему очень не нравилось, что придется его убить. Не нравилось, но выбора нет. Великий Инквизитор дал приказ об уничтожении без суда и следствия, а судя по тому, как парень раскидывается проклятьями, он вполне мог швырнуть и совершенно треклятье. Стоило Ване только посмотреть на кого-нибудь, и у человека пропадал удача. Парень глазил направо и налево и, наверное, сам не понимал, насколько он опасен. Но вот, после очередного несчастья, случившегося с толстым мужиком, Андре увидел кое-что интересное. У мужика в ведро с водой упал бумажник, но почти сразу, непонятно откуда взявшийся ветер принес ему пятитысячную купюру. Странно. Почему мальчик не пожелал, чтобы банкнота досталась ему? Да с его силой вообще можно весь этот магазин к рукам прибрать в два счета. И Андре решил еще последить. В конце концов, парень от него теперь никуда не денется.

Иван поел и прекратил колдовать. Понял, что делает плохие вещи? В принципе и такое среди колдунов случалось. Иногда, очень редко, суд приговаривал их не к костру, а к изгнанию и контролю. Если колдун больше не крал удачу, его оставляли в покое. Но здесь такого быть не может. Пацан уже зашел слишком далеко, его судьба решена. Он умрет от руки Андре сегодня вечером.

Андре следил за Ваней, нагулявшись по торговому центру, тот поехал домой. Мальчик слез за остановку от своего дома, Андре высадился следом. Инквизитор следил умело, Иван его не замечал. Андре сжимал рукоятку пистоля в кармане, готовясь выстрелить при первом удобном случае, вдруг мальчик насторожился. Андре остановился, Иван направился к двум беседующим фигурам. Тоже дети — мальчик и девочка. Ваня сел на соседнюю лавочку, спустя пару минут девочка чмокнула какого-то коренастого мальчишку в щеку и вошла в дом. Из-за угла показались еще двое пареньков, подошли к первому. По пути один упал, пальцы Андре сжали рукоять пистоля сильнее.

— Ты че сказал? — спросил у Вани тот, что держал дверь в туалете. — Да я тебя сейчас урою!

И он побежал к нему. Ваня спокойно считывал его формулы. Две двойки полетели к Ване, а он сам потерял тройку. Ваня просто выставил вперед кулак, хулиган, поскользнувшись, полетел лицом прямо на сжатую пятерню. Ваня услышал, как сломался нос, и пусть правую ладонь пронзила боль, улыбнулся.

— Ты че, страх потерял? — сказал Вовка и пошел к нему. — Деня, ты чего? Вставай!

Но Деня потерял сознание. Впрочем, очень скоро это сделал и второй друг Вовы. Дядя Митя, работающий в этом дворе дворником, действительно забыл посыпать песком дорожки, Колян опять поскользнулся и упал. Правда, теперь не столь удачно — ударился виском и тоже отключился. Под ним расползлась маленькая лужица крови. Вовка слегка опешил. Ваня смотрел на него, не мигая, в глазах отражается блеск звезд, смешанный с безумием. Ваня не боялся, и Вова это почувствовал. Более того, он сам испугался Ваню. Тот стоит совершенно спокойно, только кулаки сжимаются и разжимаются.

— Ну что, Вовка, в рот возьмешь? Вон твои дружки что-то устали. Так может, ты за них отработаешь?

Такого Вова стерпеть не мог. Он заревел и бросился на Ваню. И естественно, тоже поскользнулся. Его вероятности медленно перетекали к Ване, который стоял твердо, хоть асфальт покрыт отполированной наледью. Мальчик подбежал к Вове и ударил ботинком по лицу. Ботинки Ване купила бабушка на барахолке — кирзовые, тяжелые, обшарпанные но очень крепкие; удар получился сокрушительным. Вовка попытался встать, но руки скользнули по льду, лицо вновь ударилось, теперь об лед.

— В рот возьмешь?! — заревел над ним Ваня.

Он бил и бил врага, его формулы окрасились красным. Внезапно Ваню окатило приятной теплотой, он отошел поверженного хулигана. В голове зашумело. Его формулы сложились в невиданных доселе последовательностях, с крыши дома сорвался кирпич. Он уже давно расшатался, легкого дуновения ветерка хватило, чтобы он полетел к четырем мальчикам внизу. Скинув кирпич, ветер помог ему упасть правильно. Вовка распластался не совсем, где надо, кирпич спикировал, еще секунда, и обожженная глина проломит череп, расплещет мозги по льду и снегу, но тут…

Тишину разорвал выстрел, кирпич разлетелся на сотни осколков. Один попал Ване в щеку, оставляя неглубокий порез. Инквизитор, наконец, вмешался. В следующую секунду Андре схватил мальчика за шкирку, бросил на землю. Ваня не понимал, что случилось, он вообще плохо помнил события с тех пор, как встал с лавочки. И как получилось, что над ним стоит незнакомый мужчина с длинными волосами и вытаскивает из-под плаща огромный пистолет? Дуло пистоля уставилось на него безжизненной темнотой смерти. Ваня заплакал.

— Я не виноват. Он первый начал… — сказал Ваня плаксиво. Рука с пистолем дрогнула.

Перед инквизитором валялся маленький испуганный мальчик, всего лишь минуту назад метнувший уже свое второе треклятье. Хорошо, что хоть это вышло относительно слабым, Андре удалось его погасить. Но инквизитора все равно мутило, сознание лишь чудом не ушло. Благо, учитель Решар так натаскал Андре, что он смог разнести кирпич, даже в полуобмороке.

— Отдай ему то, что взял! — крикнул Андре Ване.

Инквизитор плохо соображал, что говорит и почему это говорит, но мальчик, похоже, понял. Андре почувствовал, от Вани потекло странное колдовство, Вовка поднял голову. Лицо в крови, нос превратился в сморщенный клубень, брови набухли, глаза смотрят на Андре и Ваню с ужасом. Причем Ваня казался хулигану определенно опасней инквизитора.

— Ты, — сказал Андре Вове, — растормоши своих друзей, и идите домой.

Сердитый взор инквизитора обратился на Ваню. По щеке мальчика течет кровь, под глазом едва виднеется фингал недельной давности. Картина отношений между ребятами прояснилась.

— И если я узнаю, что ты продолжаешь хулиганить… — сказал Андре и выстрелил в землю под Вовкиными ногами. Тот подпрыгнул, как в американских вестернах. — Ты меня понял?

— Да, — визгливо ответил Вовка.

— Тогда разбуди их и вали. А ты, — он посмотрел на Ваню, — ты пойдешь со мной, и мы с тобой поговорим…

Андре поднял Ваню за воротник, вторая рука сжала кинжал под плащом. Если пацан попытается колдовать, он перережет ему горло в момент. Андре потащил Ваню к его дому. Говорить на улице опасно. Мимо прошел подвыпивший мужик, Андре сказал Ване строго: