Я прижалась лбом к столу.

— Знаю, ты верила, что я справлюсь, Жаклин, но я не могу. Я не могу тебя заменить, — тихонько плача, я умоляла мою мертвую сестру послать мне знак. Что-то, что поможет мне понять, как она решилась оставить своего сына на мое попечение.

Отец Финна умер через неделю после его второго дня рождения в результате взрыва нефтяной платформы, на которой он работал. Жак была опустошена, но Финн помог ей справиться с горем.

И это мой ответ — мы должны помочь друг другу справиться с этим.

Я поднялась и пошла в ванную, чтобы умыться. Глядя на свое отражение, я видела не девятнадцатилетнюю девушку, у которой была вся жизнь впереди. Нет, я видела печальную женщину, которая надеялась, что сделала правильный выбор. С этих пор все принятые мною решения будут касаться не только меня, но и Финна.

Еще раз ополоснув лицо, я вытерла его полотенцем и пошла звонить своему начальству. В течение последнего года они были на редкость понимающими и милыми. Но я опасалась, что скоро их терпение иссякнет. Хотя они не давали мне повода так думать, я просто не представляла, что им было легко прикрывать меня, когда у Финна случался кризис.

Корпоративные компании не были столь понимающими, и я благодарила звезды за то, что «Финер Фаншингс» был семейным магазином. Я начала в нем работать много лет назад, на полставки после школы, и так и не уволилась. Когда окончила школу, они предложили мне полную ставку менеджером, так что я осталась.

— Привет, Мейз, сожалею, что так поздно предупреждаю, но Финн сегодня неважно себя чувствует. Я не смогу прийти, — сказала я в трубку, пытаясь понять, будет ли сегодня именно тот день, когда они решат, что с них хватит.

— Ничего, дорогая, ты главное позаботься о своем мальчике. Мы что-нибудь придумаем.

Я тяжело вздохнула:

— Спасибо, Мейз, я сожалею.

— Не глупи. Ты — все для этого мальчика. Ты же знаешь, как мы относимся к Финну, просто присмотри за ним, а я присмотрю за всем здесь.

— Спасибо, — пробормотала я и повесила трубку.

Я взяла еще минутку, чтобы собраться, прежде чем отправиться в комнату Финна и постучать в его дверь.

— Можно войти? — спросила я.

— Нет, — крикнул он в ответ.

— Пожалуйста, Финн, впусти меня, приятель. Я просто хочу посидеть с тобой, — сказала я, прислонившись головой к двери.

Прошла минута, а затем я услышала, как щелкнул замок. Я надавила на ручку, вошла внутрь и закрыла за собой дверь. Финн снова сидел в углу своей кровати, между двумя стенами. Он выглядел таким маленьким, таким уязвимым.

Я подошла к нему и притянула его к себе.

— Что нам делать, приятель?

Он пожал плечами.

— Не знаю.

Потрепав его по волосам, я вздохнула.

— Я тоже, приятель, но мы со всем разберемся. Обещаю.

— Я знаю, Тори, и мне жаль, что нам приходится это делать, — он всхлипнул мне в плечо, и я крепче обняла его.

Я понимала, что больше некому заботиться о Финне. У нас не осталось родственников. У Финна не было дедушки и бабушки по отцовской линии, и я даже не потрудилась узнать, что с ними случилось, когда у меня была такая возможность. Мои мама и папа умерли практически друг за другом, когда мне было пятнадцать. Я была поздним ребенком — мама родила меня в пятьдесят пять, а отцу к тому времени стукнуло шестьдесят.

Мы сидели молча следующие полчаса, потом я почувствовала, как маленькое тело Финна расслабилось, а дыхание выровнялось. Я поцеловала его макушку. Мой чудесный малыш. Я поняла, почему Жак оставила его со мной — мы нуждались друг в друге. Пока у меня есть Финн, моя сестра будет со мной. И пока у Финна есть я, с ним, по-прежнему, его мама.

Двенадцать лет назад…

Мы с Финном сидели и ели на завтрак хлопья со вкусом кокоса, когда я спросила:

— Итак, что ты хочешь устроить на свой день рождения в этом году?

Он бросил на меня быстрый взгляд, а затем снова уставился в свою миску, прошептав:

— Я хочу переехать.

Может, я неправильно расслышала? Это ведь дом Жак. И он хотел уехать? Я не понимала этого.

— Прости, я тебя не расслышала, приятель.

Взгляд его больших карих глаз встретился с моим, и он с трудом сглотнул.

— Я хочу переехать, — повторил он.

Пытаясь скрыть свое шоковое состояние, я отправила в рот еще одну ложку хлопьев. Когда я сглотнула, он все еще смотрел на меня, не понимая моей реакции. Я отложила ложку и скрестила руки над своей миской.

— Почему? — Когда его личико поникло, я добавила: — Я не говорю «нет», просто спрашиваю почему, вот и все.

Его плечи расслабились, и он скопировал мою позу.

— Я хочу уехать туда, где никто не знает, что случилось с моей мамой. Хочу быть нормальным мальчиком, но люди продолжают меня жалеть и относиться ко мне иначе.

Я кивнула, понимая, что он имеет в виду; прошло уже два года, а на нас до сих пор были обращены сочувственные взгляды, когда мы делали покупки или гуляли по главной улице. Возможно, новый старт пошел бы на пользу нам обоим.

— Куда ты хочешь переехать?

Финн почесал подбородок.

— Куда-нибудь подальше.

Я нахмурилась.

— Я не против переезда, Финн, но, знаешь, нам не обязательно уезжать далеко, чтобы начать все с начала. Знаешь, мы могли бы остаться здесь, а ты бы поменял школу, если хочешь.

Он покачал головой.

— Нет, это не сработает. Соседи по-прежнему будут знать. Весь район будет знать. Я хочу переехать туда, где никто нас не знает. И притвориться, что ты моя настоящая мама.

— Понятно, — пробормотала я.

Финн был умным и харизматичным ребенком. До гибели Жак с ним хотел дружить каждый. Но потом окружающие просто не знали, как себя с ним вести, как вести себя с нами. И его друзья были всего лишь детьми, а Финн прошел через такое, что никто из них не мог понять. Так что со временем все они пропали.

— Значит, ты давно уже подумываешь об этом, да? — спросила я его.

Он кивнул.

— Ага, я решил, что это будет лучшим подарком на день рождения. Не нужно никакой вечеринки или торта. Я просто хочу переехать.

Я сделала бы для Финна что угодно, и если переезд поможет ему, то мы сделаем это.

— Хорошо, приятель, мне достать карту? Или ты уже прикинул, куда хочешь переехать?

Финн широко улыбнулся.

— Я подобрал пару мест.

Это была первая настоящая улыбка, которую я увидела за долгое время. Я собиралась переехать куда угодно, если это означало, что он снова начнет улыбаться как обычный десятилетний мальчик.

Я встала и достала свой ноутбук, а затем вернулась и села рядом с ним.

— Ладно, хм, давай посмотрим эти места.

Финн засиял и в следующий миг обнял меня за шею.

— Спасибо, Тори.

Шесть недель спустя…

— Это последняя коробка, мисс Диксон. Нужно еще что-то перенести, прежде чем мы уйдем? — спросил грузчик, когда занес большую коробку с телевизором.

— Нет, спасибо, думаю, мы справимся, — ответила я, обернувшись по кругу в нашем новом доме.

— Хорошо, тогда мы пойдем. Удачи с обустройством, — сказал он, поставив телевизор на пол в гостиной. Затем он ушел, и мы с Финном остались одни.

— Финн, ты выбрал себе спальню? — спросила я, пробираясь по коридору в его поисках.

— Да, — раздался его голос из дальней комнаты в конце коридора.

Прислонившись к дверной раме, я сложила руки на груди и спросила:

— Почему именно эта?

Он посмотрел в окно.

— Мне нравится это дерево, — сказал он, указав подбородком на посаженное между домом и забором дерево.

Я улыбнулась; до того, как мы потеряли Жак, он постоянно лазил по деревьям.

— Может, ты покажешь мне, как на него залазить… — пошутила я.

Он тихо засмеялся.