***
И снова смех, и снова шутки.
Весело виляя бедрами, Леля шла по улице, шутливо напевая песенку.
- Ты сейчас допляшешься, что он идут ппс-ники, заберут к себе в вытрезвитель.
Успокоиться, попытаться состроить вид трезвых, приличных девушек…
***
… Лето. 2001 год…
- Ну, что, Злата,едешь с нами к Тохе на дачу?
- Н-не знаю…
- Так что тут не знать!
- Денег нет.
- Сколько есть – скинешься, остальное я добавлю!
Шашлыки, пиво, водка, гитара, пляс.
И снова попытка, в меру своей неопытности и великолепия, в свете максимализма и эгоцентризма, попытка строить, играть в любовь, рисовать отношения.
Только потом я узнала, что ликер наш и вино былине без рьяных стараний мальчишек «приукрашены» дополнительными градусами водки.
Счетчики «шкалилипередозом», но молодое сознание все еще удерживало узды адекватности.
- А че так дымом воняет?
- Фу! – рассмеялся кто-то, новоприбывший в наш полк. – У вас тут туман на всю хату!
- О-о-о! Андрюха!
- Здравствуй, - обнять друга, постучать по плечу. – А девочки что, уже готовы?
- Принимай товар.
- Злата! Привет!
- Здравствуй, здравствуй!
Плюхнулся рядом возле меня, тут же приобнял за талию.
- Ну, что. Разливайте! Злата?
- Не, не, мне уже хватит. Спасибо!
- Не чуди, малая. Давай, за встречу!
- Я уже и так… - словно в подтверждение, тут же икнула.
Рассмеялись все.
Улыбнулся и Узик.
- А со мной еще не пила! Нельзя же так!
- Ну-ну...
(обижено, но в большей части наигранно, надула я губы)
… поддалась.
Очередная порция алкоголя влилась мне внутрь.
…
- Андрюш, не надо, - вытянула его руку из-под своей кофты.
- Может, пошли наверх, уединимся?
- Наверх? - Псыкнула я над абсурдностью предложения и захохотала.
- Да, у Тохи там, на чердаке, сена куча. Наворовал, сука, - рассмеялся сам над своей шуткой, -…М-м-м? Так как?
И снова хихиканьеневольно вырвалось из меня наружу.
(а в голове, в голове, словно колоколом отбивался звон, – слова отчима пьянство и самоконтроль; да и не хочу, не готова… и не с ним это будет)
- Н-нет уж, спасибо. Мне и тут хорошо.
Резкий рывок. Встала из-за стола.
Не дожидаясь реакции других, хватаю за руку свою Лелю и тащу ее на улицу.
- Э-э-э! Вы куда?
- Проветриться!
Одно знаю, повезло нам с парнями, ведь как показывает опыт моих подруг, не все и не всегда способны услышать сказанное, воспринять отказ и смириться с поражением, с тем, что план провалился и «добыча» ушла. Всё могло окончиться плачевно, и если не самим изнасилованием, то хотя бы грубыми и дерзкими попытками осуществить задуманное.
Обошлось… Так что ни в тот, ни в последующий такой, «пьянствования» и «пиршества», вечер я не лишилась девственности. Трезво реагировала на чужие, а порой, чего греха таить, и свои желания – отдавала отчет действиям и последствиям. А потому не так, и не с тем, кто уже встретился на моем жизненном пути, я собиралась совершить этот важный, значимый шаг, поступок.
Лишь по любви и с полной уверенностью в человеке. Хм. Дай Бог, что бы по любви и с полной уверенностью в человеке. Так я думала. И, слава Господу, так сбылось. Но сейчас не об этом. Еще время не пришло.
А пока 2001 год нервно полз к своему логическому концу. К бурному2002.
Глава Вторая. Гордость
***
…Осень. 2002 год…
Школа. Десятый класс.
Парень, не столь давнее пополнение нашей шатии-братии из соседнего двора, с которым все лето довелось общаться, а вернее – ссориться, оказался из нашей школы. На год старше. И ко всему тому - сын моей новой учительницы.
Ну, здравствуй, Юра Фролов.
И пусть мы «недруги», и пусть «не терпим друг друга», но почему-то замечаю на себе многозначительные твои взгляды, и сама робею от них.
Обнимаешь, целуешь другую – а всё равно, всё равно смотришь на меня украдкой.
…
И вновь вечер. Уроки выучены на скорую руку,… и пока все еще на улице блуждает призрак лета в одеянии осени, бегу, мчу в соседний двор.
- Всем привет!
- Привет.
- Привет.
- Привет…
- Так вот, - продолжила Юля прервавшуюся историю, - моя мама не на шутку удивилась, когда узнала, что мы «премся» от Цоя. Говорит, что еще при ее молодости был бум помешательства по нему.
- Ну, так, - отозвался Юрка. – Не зря ж та надпись, что на уровне девятого этажамоего дома, сколько уже лет там маячит. Я ее помню, сколько себя знаю.
- А, да. «Цой жив». Видел, - отозвался Коля.
- Ой, да кто ее не видел! – злобно фыркнула Карина.
- Эх, «Кино», «Кино», - завел вдруг речь вечно молчаливый Вовка. – Коля, Злата, сыграете что-нибудь из Цоя. А?
Несмело пожала я плечами, замялась в рассуждениях,
… но Николай уже спешно подхватил «старушку» и ударил по струнам.
Белый снег серый лед
На растрескавшейся земле
Одеялом лоскутным на ней
Город в дорожной петле
А над городом плывут облака
Закрывая небесный свет
А над городом желтый дым
Городу две тысячи лет
Прожитых под светом звезды по имени Солнце
Две тысячи лет война
Война без особых причин
Война дело молодых
Лекарство против морщин
Красная-красная кровь
Через час уже просто земля
Через два на ней цветы и трава
Через три она снова жива
И согрета лучами звезды по имени Солнце
И мы знаем что так было всегда
Что судьбой был больше любим
Кто живет по законам другим
И кому умирать молодым
Он не помнит слова да и слова нет
Он не помнит ни чинов ни имен
И способен дотянуться до звезд
Не считая что это сон
И упасть опаленным звездой по имени Солнце.
(«Звезда по имени Солнце», Кино)
***
- Юр, а что это за «телочка» с тобой сегодня была? – едко подколол его Дима.
- Да так, знакомая…
- У-у-у, да. Знакомая. Хорошие у тебя знакомые, решительные и готовы на все. Где таких находишь?
(наши взгляды с Фроловым невольно (спешно) встретились и тут же отпрянули друг от друга, как от кипятка)
- Отвали, - скривился тоти отвернулся от нас в сторону двора.
- Кстати, парни, приходите в этот четверг в школу на концерт, у нас Злата будет участвовать в «Талантах».
- М? – живо отозвался Коля, уставившись на меня, на мгновение обернулся и Юра.
- Да я так, только ведущей буду.
- Э-э-э, - взревел вдруг Роман; шаг ближе, привычное движение (потушил сигарету об столб, подпирающий крышу) и выбросил бычок долой. Положил руку мне на плечо. – Это что еще за бред? А песенку им затравить?
- Да, - скривилась я, - не хочу. Не мое.
- В смысле не твое? - Удивился Коля.
- Ну, не хочет человек, чего к ней пристали? – вступилась Олька.
(благодарно улыбнулась я ей)
- Чушь, - нервно сплюнул Фролов и тут же встал. Шаг в сторону, достал сигарету и спешно ее подкурил.
- А тебя не спрашивали, - нервно сцыкнула я в его сторону. Взгляды тут же встретились и разбежались. Промолчал.
С чего эта наша «неприязнь» началась, я даже не помню. То ли с его манеры ставить себя выше других, то ли иное что меня задело, но так и плаваем в кипятке чувств недосказанности, едкости слов и колкости взглядов.