— Хорошо, — сказала она, оттолкнулась от стола и начала не спеша подготавливать срочную почту и наливать чрезвычайно горький жареный кофе, какой предпочитал Данте.

Она небрежно постучала в двойные двери его большого кабинета, прежде чем войти. Данте сидел за своим старинным столом из клёна и ореха и задумчиво смотрел на огромный экран компьютера. Он поставил локти на стол и кончики пальцев прижал к губам. Появление Клео отвлекло его от компьютера, и он уставился на неё поверх пальцев.

Клео обогнула стол, поставила чайную кружку рядом с его правым локтем и положила перед ним почту. Данте не произнёс ни слова, пока она это делала, и Клео остро ощущала его близость, его запах, его тепло, и поспешила вернуться на другую сторону стола. Она стояла, сложив руки перед собой и опустив глаза, ожидая услышать, в какой отдел Данте отправит её этим утром. Он продолжал молчать, поэтому она осмелилась взглянуть на него. Данте медленно двигал губами взад и вперёд по кончикам пальцев, задумчиво глядя на неё.

— Это всё, сэр? — с надеждой спросила Клео.

Может быть, он отправит её в отдел кадров, чтобы встретится с будущим боссом. Ей будет полезно поработать с его прежней секретаршей. Честно говоря, ей не терпелось поскорее убраться с верхнего этажа и от его мощного, неистового темпа.

— Ты получила мою посылку?

Вопрос был неожиданным. Клео прокашлялась и беспокойно переступила с ноги на ногу.

— Да, сэр. Спасибо, сэр. Я внимательно прочту соглашение чуть позже, так как у меня не было возможности проверить его в четверг, прежде чем я его подписала. — Она не смогла устоять перед искушением и внимательно наблюдала за реакцией Данте.

Но его лицо хранило полное безразличие, даже если взгляд потемнел.

— Я говорил не о той посылке, — сказал он после нескольких минут напряжённого молчания.

Тело Клео отреагировало на его глубокий, хриплый голос. Она почувствовала, как начала краснеть от груди до самой макушки. Она уставилась на Данте, отказываясь отвечать.

— Я имею в виду, получила ли ты свои трусики? — извращённо подсказал он, когда она не ответила. — Они милые. Но не мои любимые, заметь. Эта честь принадлежит голубым трусикам с уточкой Дейзи с маленькими белыми сердечками в горошек. Ты знаешь, какие я имею в виду?

Конечно, она знала! Данте стянул их с неё зубами в их последнюю ночь в Токио. Однако он был так поглощён тем, что под нижним бельём, что Клео даже не догадывалась, что он заметит рисунок на её трусиках.

— Я бы хотела, чтобы ты об этом не говорил, — дрожащим голосом сказала она. — Это…

— Неуместно, — закончил он. — Знаю. Проблема в том, что когда я рядом с тобой, все мысли о подобающем поведении полностью улетучиваются из головы. Что это такое, чёрт возьми?

Его голос звучал сердито, и Клео разделяла его разочарование. Он как наркотик, который она не могла выкинуть из головы. Каждый раз, когда она находилась в непосредственной близости от него, то превращалась в желе, а мозг отключался.

Данте встал, обогнул стол и встал позади, достаточно близко, чтобы Клео почувствовала исходящее от него тепло и дыхание в своих волосах.

— Сегодня утром, стоило мне лишь раз взглянуть на тебя за этим столом, всю такую, как бы это правильно сказать, чопорную и правильную? И я захотел этого, — низким голосом сказал он.

Ему не нужно было объяснять, чего именно он хотел. Они с Клео и так знали, и оба ненавидели эту потребность друг в друге.

Данте обнял её одной сильной рукой, второй схватил за подбородок и притянул к себе, и теперь Клео спиной чувствовала, как твёрд его член. На мгновение втянув ее мочку в рот, Данте двинулся вниз и уткнулся в чувствительное местечко прямо под ухом. У Клео подкосились колени. Данте нежно обхватил её затылок и надавил, давая понять, чего хочет. Она подчинилась, оперлась на локти и склонилась над столом.

Руки Данте блуждали по её телу, выдергивая блузку из юбки и зарываясь под шёлковый шифон, пока не нашли и не обхватили её маленькие груди через кружево бюстгальтера. Маленький рывок, и он стянул лифчик с её груди, и его большие пальцы скользнули по её чувствительным соскам. Он чуть поигрался с ними, зная, что для того, чтобы заставить её двигаться, не потребуется много времени, затем его руки скользнули вниз по её плоскому животу, а затем по пояснице, кончики пальцев скользили по нежной коже над поясом юбки. После того, как его большие пальцы встретились в середине её спины, чуть выше небольшой выпуклости зада, он повёл ими вниз, пока не обхватил ладонями её задницу. Клео захныкала, невероятно возбуждённая тем, что её положили на стол в его кабинете среди бела дня.

Схватив юбку, Данте очень медленно тянул её выше и выше, и наконец — после мучительно долгого времени — Клео почувствовала прохладный воздух на своих бёдрах.

До этого момента Данте не проронил ни слова, но теперь, увидев ее трусики простонал:

— Чёрт, да, я хочу немного мёда!

Клео смутно поняла, что тем самым он ответил на вопрос Винни-Пуха на её трусиках: «Мёда?».

Подцепив большими пальцами, он стянул трусы вниз, к коленям, и опустился позади Клео. Она затаила дыхание, надеясь, что его намерения были теми, что она ждала, и точно…

— О Боже, — простонала она, когда его язык принялся за работу.

Клео так привыкла к тому, что Данте делает это для неё, что больше не стеснялась, хотя раньше оральные ласки её смущали. Она вцепилась пальцами в стол, и слепо уставилась на остывающую чашку кофе, стоявшую примерно в футе от неё. Клео опускалась всё ниже и ниже, пока верхняя часть её тела и щека не прижались к прохладной поверхности стола. Раскинув руки по обе стороны от себя, она полностью отдалась Данте.

Клео была уже на грани оргазма, когда он вдруг остановился. Она закричала в отчаянии, но замолчала, когда почувствовала, как Данте встал между её бёдер. Она услышала звук расстёгиваемой молнии, шорох обёртки презерватива, а затем…

«О Боже милостивый!»

Она ощутила полное блаженство, когда он наконец-то проник в неё.

Данте так её возбудил, что едва успел вставить в неё кончик, как она поднялась на цыпочки, и, выгнув спину по-кошачьи, кончила.

Пока она кончала, Данте крепко держал её за бёдра, потом возобновил медленное и тщательное завоевание её желанного тела. Она шла к третьему оргазму, когда зазвонил телефон, добавляя безрассудное чувство эксбиционизма к их возбуждению. Полная и абсолютно неуместная обстановка внесла щекочущее напряжение, которое окунуло Клео с головой в следующий оргазм, настолько интенсивный, что она практически отключилась на пару секунд. Она пришла в себя через несколько мгновений, как раз вовремя, чтобы услышать стон Данте. Это был первый раз, когда она что-то услышала от него в кульминационный момент – обычно он молчал, только прерывистый вдох сопровождался долгим выдохом. Этот тихий стон был таким же новым, как и сказанное шёпотом ругательство.

Данте обмяк, на пару коротких мгновений лёг на Клео сверху, затем отступил и отодвинулся от неё одним плавным движением – как физически, так и эмоционально. Он осторожно поднял её трусики на место и опустил юбки, прикрывая её с такой заботой, что Клео почувствовала себя желанной. Но это чувство исчезло, когда Данте поспешно отошёл, давая ей возможность встать самостоятельно. Ее руки были похожи на желе, тело тряслось, и она опустилась на стул напротив его стола, не зная, как с этим справиться.

Данте, пошатываясь, вернулся на свою сторону стола, опустился в кресло и тут же развернулся на нем лицом к окну. Клео уставилась ему в затылок, чувствуя себя уязвлённой и отвергнутой этим пренебрежительным жестом.

Если он хочет, чтобы она ушла, то ему придётся подождать несколько минут, пока она не восстановит дыхание и двигательные функции.

Пока их дыхание приходило в норму, никто из них не сказал ни слова. Клео, всё ещё чувствуя, что её тело может в любую секунду сгореть в огне, осторожно заёрзала на стуле, гадая, сможет ли она когда-нибудь выйти из комнаты.

— Полагаю, тебе нужно ещё одно соглашение о неразглашении. — Она быстро поняла все ужасные последствия их глупости.

Плечи Данте напряглись, и он покачал головой, всё ещё не оборачиваясь, чтобы посмотреть на неё.

— Оно покрывает всё. Прошлые и будущие сексуальные контакты, если я точно помню формулировку.

«Как оптимистично с его стороны», - язвительно подумала она.

— Не оптимистично, — возразил он, и она поморщилась, когда поняла, что сказала это вслух. — Реалистично. У нас сумасшедшая химия. Рецидив был неизбежен.

— Больше ничего не будет, — непреклонно сказала Клео, и наблюдала как его плечи поднимаются и опадают.

— Нет. Я не хотел, чтобы это произошло. Это, наверно, просто отголоски нашей…— он замолчал, не найдя правильного слова.

— Интрижки? — предложила она.

— Нет. Наших…

Он снова замолчал.

— Отношений?

— Нет, не могла бы ты прекратить пытаться закончить моё предложение? — с раздражением в голосе сказал Данте и развернул кресло, чтобы посмотреть на Клео. — Наших дел в Токио.

Клео была слишком занята его видом, чтобы ругать за выбор слов.

Как его волосы стали такими растрёпанными, если она не проводила по ним пальцами? И галстук у него развязан — видно, и это он сделал сам. Его рубашка была расстёгнута и… Боже, его член всё ещё впечатляюще стоял!

«Проклятая штука неутомима!»

— Я думаю, ты должен перевести меня в офис Питера Уитмана завтра. Я могла бы начать обучение у его нынешней секретарши.

— Что я должен делать в это время? У меня нет замены. — Данте казался раздражённым и расстроенным её предложением.

— Я поливаю твоё растение, делаю кофе и отправляю письма. Любой идиот может это делать.

— Но я не хочу другого идиота, я хочу тебя, пока не найду более квалифицированного человека на эту работу.

— Это из-за моего особого э-э… набора навыков?