Непроглядная тьма окружала ее со всех сторон, и ни единая мысль не тревожила утомленного сознания. Ни тревог, ни горестных воспоминаний. Так прошла почти вся ночь, и лишь когда солнце начало прощупывать первыми лучами горизонт, что-то неуловимо изменилось.

Тени начали приобретать еще смутные формы. Понемногу расплывчатые силуэты слились в два образа, неотличимых друг от друга, как братья-близнецы. Спящий разум по-прежнему равнодушно наблюдал за ними. Вскоре, однако, Соня заметила, что одна из фигур светлеет, в то время как вторая, словно всасывая сброшенный первой избыток тьмы, наливается мрачной силой.

Сердце девушки забилось учащенно: она увидела… Севера. С сумасшедшей скоростью дни сменялись ночами, а Соня наблюдала, как его везут по широкой, казалось, бесконечной каменистой долине. Она видела, как он встречается с какими-то людьми, сражается, одерживает победы. Она не слышала звуков, а потому изо всех сил пыталась сосредоточиться на образах, чтобы понять, что происходит, но одна картинка, не успев толком проясниться, исчезала, и на ее месте тут же возникала другая.

Соня так и не поняла, когда, в какой миг из небытия начала наплывать тьма. Она вздрогнула и принялась искать взглядом второй силуэт. Повинуясь ее желанию, темное облако сгустилось и оформилось в зловещую черную фигуру, скрытую от взгляда длинным плащом с надвинутым на голову капюшоном.

Однако, сколько девушка ни вглядывалась, лица она так и не увидела. На мгновение ей только почудилось, что в глубине капюшона сверкнули темным пламенем две черные точки, и все. Казалось бы, ничего страшного, и все-таки от странной фигуры веяло первобытным ужасом и мраком небытия.

Едва Соня подумала об этом, как Тень угрожающе двинулась к Северу. Девушка кожей чувствовала исходившую от Тени угрозу, но и Вожак уже заметил противника, однако не испугался, и тогда Тень начала расти… Она наполнялась силой, угрожающе нависая над человеком, чуть ли не вдвое превосходя его ростом.

Соня пыталась и не могла понять, что все это означает. И в тот миг, когда Тень склонилась к своему врагу, девушка вдруг ощутила, что времени катастрофически не хватает. Что нужно что-то делать, только вот что? «Как что? Бежать к нему на помощь!» — подумала она, просыпаясь, и открыла глаза.

В первое мгновение шадизарка не могла понять, где находится. Она лежала на спине, смотрела на потемневший от времени потолок, и понемногу память о том, что произошло накануне, возвращалась к ней.

Тогда пленница задумалась о своем странном сне и попыталась осмыслить мелькавшие перед ней картинки, а главное — окончание сна. Если отбросить вполне естественную мысль о том, что все привидевшееся ей — лишь бред, плод воспаленного воображения, то получалось так, что кто-то показал ей череду еще не случившихся событий…

Она хорошо помнила самое начало сна — Север сидит на коне. Это она не раз видела и наяву… Правда, Соня хорошо помнила, что Вожак ехал на коне один, но ведь и когда он сражался, она видела только его, а противники оставались вне поля зрения.

Поразмыслив об этом, девушка сообразила, что если неведомый доброжелатель и пытается предостеречь ее от чего-то, то ему вполне достаточно показать Севера и каким-то образом дать ей понять, как скоро над ее любимым нависнет смертельная угроза…

Тут она невольно вспомнила, как Тень, приняв вид человека в плаще, внезапно выросла и действительно нависла над Севером! Волна озноба прокатилась по телу Сони: именно тогда ведь к ней пришло ощущение, что времени осталось совсем мало и его может не хватить… И Тень была единственным, кроме Севера, образом, который ей показали!

Показали? Но кто? Кто мог это сделать? Раза-ра? Нет… Соня почему-то не сомневалась, что этого не может быть. Оставалась еще Халима, но в ее попытку помочь девушка верила еще меньше. К тому же, если бы кто-то в Логове и обладал такой возможностью, их наверняка предупредили бы заранее, а никто и словом не обмолвился. Да и Вестница должна была не только наблюдать за всем происходящим и предупреждать об опасности, но и в случае провала ей пришлось бы вернуться в Логово за помощью.

Кто же тогда? Хэлдир! Соня даже удивилась, что не подумала о нем в первую очередь. Впрочем… Ведь и с Хэлдиром они виделись перед отъездом, но и он, как и Разара, не обещал никакой особой поддержки.

Но если и не он, так кто еще? Соня опять задумалась. Как бы то ни было, но она все-таки права: весточка, если это действительно весточка, могла прийти только из Логова или от Хэлдира. От кого же?

Девушка взяла со стола медальон, надела его на шею и совершенно случайно коснулась камня кулона.

«Ну конечно же, Хэлдир!» — мгновенно вспыхнуло в мозгу. Соня знала, что любой магический предмет неразрывно связан с создавшим его магом. По крайней мере, пока тот жив. Каким образом старый хитрец умудрился разузнать об их неприятностях, оставалось непонятным, но в том, что тревожный сон — послание от него, она теперь не сомневалась. Значит, он и Северу может подсказать, что беда близко…

О, Бел! Сердце девушки едва не остановилось. Так ведь Север оставил свой амулет на ларце с картами! Тогда они беспокоились лишь о том, чтобы бумаги, добытые с таким трудом, никто не нашел, а ее камень должен был оберегать их обоих, но только пока они вместе…

Соня медленно села. Кто из них думал тогда о каких-то таинственных незнакомцах, преследовавших Севера, да и ее тоже! Девушка вспомнила о загадочной, необъяснимой смерти родителей и о странных людях, которые охотились за ней самой. Из-за этого ей приходилось постоянно переезжать с места на место, нигде подолгу не задерживаясь, и только в Шадизаре она смогла наконец перевести дух. Поначалу она не поверила в такую удачу и до сих пор не понимает, почему ее вдруг решили оставить в покое.

Насколько Соня могла судить, нечто похожее происходило и с Севером, с той лишь разницей, что Вожак, видимо, знал, кто преследует его и почему. И он тоже постоянно перемещался, а отсиживался в Логове. Теперь же его взяли в плен, а это значит, что он останется на одном месте надолго. Очень надолго, если только не сумеет сбежать… И Соня сильно сомневалась, что если его увезли в Янайдар, то Уру — или кто там еще! — станет защищать его так же, как защищали стены Логова при покровительстве Ордена!

Чем дольше девушка размышляла, тем больше все это казалось ей правдой… Очень неприятной правдой! Значит, Хэлдир своими средствами попытался предупредить ее о том, что над Севером нависла большая угроза и времени осталось в обрез. А, кстати, сколько?

От волнения во рту пересохло. Соня пересела к столу и налила в кубок вина, отпила глоток и недовольно поморщилась. Сладкий густой напиток ничуть не освежал. Она предпочла бы сейчас свежей холодной воды. Взяв персик, девушка надкусила кожуру и пососала мякоть — и то лучше.

Так сколько же у Севера осталось времени? Она вновь попыталась припомнить свой сон. Сценки боев Вожака (судя по всему — дней) сменялись темными промежутками (ночами). Сколько их пронеслось перед глазами? Она сосредоточилась, но отчетливо припомнила только первую картинку в долине и последнюю, самую тревожную. Все остальные, вмещавшие в себя ежедневные поединки, слились для нее в нескончаемую череду.

То, что их промелькнуло больше десятка, совершенно точно… Пожалуй, даже больше двадцати, но вот насколько больше? Нет, на этот вопрос она не могла ответить. Зато ей стало предельно ясно, почему Хэлдир не выделил хоть какой-нибудь день. Ни один из них просто не имел значения сам по себе. Только все вместе они давали представление об оставшемся в запасе времени. Так все-таки — сколько?

Соня закрыла глаза и попыталась еще раз припомнить ту первую картинку, что лучше других сохранилась в памяти. Через несколько мгновений это ей удалось, и девушка увидела Севера на дне исполинского каньона. Сколько длилось действо? Ровно столько, сколько понадобилось Соне, чтобы убедиться, что это он. Все остальные оказались пусть не намного, но короче. Словно повинуясь ее воле, картинки закружились перед глазами, а она с замиранием сердца смотрела и только старалась мысленно отмечать — десятый день… Двадцатый…