Объяснение показалось разумным. В маленькую крысиную головку не пришла даже такая простая мысль, что вряд ли кто способен заметить в ночном небе черную ворону с черной крысой в лапах. Но смелости это Задире не прибавило.

— Спускайся! Мне больно! Отпусти меня!— заверещала она.— Мне больно!

— Отпускаю,— тут же согласилась Шалло.

И маленький зверек кубарем полетел вниз. Мир закружился, и через мгновение Задира перестала понимать, кто она, где находится и что с ней происходит. Шалло сложила крылья и ринулась вдогонку, быстро сокращая расстояние. Когда до земли оставалось не больше сотни локтей, ее цепкие лапы подхватили крысу. Шалло расправила крылья и спланировала на камень подоконника. Здесь она вновь выпустила Задиру, а сама устроилась рядом, следя за тем, чтобы та не свалилась вниз. Жалобно поскуливая, крыса подползла на дрожащих лапках к краю подоконника и свесилась наружу.

Двое разбойников остановились у стены под самым окном Сони и с наслаждением вспоминали спокойные деньки, что наступают в родной Яме, когда начинается зима и на землю ложится толстое снежное покрывало. Внезапно один из них насторожился.

— Ты чего? — поинтересовался второй, оборвав фразу на полуслове.

— Слушай!..— ответил второй шепотом и, задрав голову, уставился на окно пленницы.

Его приятель замер, прислушиваясь, но ничего, кроме стрекота сверчков в листве деревьев да негромкого царапания, не услышал. Внезапно его осенило.

— Кот! — ухмыльнулся он.— Опять на крышу залез.

Он Поднял голову, всматриваясь в темноту. Тут же наверху что-то булькнуло, и лицо ему залепило клейкой густой дурно пахнущей массой.

— Что это? — Сплюнув, он попытался прочистить глаза.

Его приятель раскатисто расхохотался.

— Опять кошка дряни какой-то нажралась! — с готовностью пояснил он.

— Вот дерьмо! — взревел его приятель и помчался к протухшему фонтанчику.

— Это точно! — хохотал второй, радуясь, что ночь началась так удачно, а завтра будет что рассказать друзьям.

Соня стояла у окна и с удивлением смотрела, как неподвижно лежит, свесив наружу голову, Задира. Видно, полет с непривычки дался ей непросто. Наконец зверек поднялся и на подгибавшихся лапках направился в комнату. Не обращая внимания на Шалло, которая все время отворачивалась, стараясь не встречаться с ней взглядом, Соня подхватила Задиру и перенесла ее на стол, затем затворила окно, зажгла лампу, налила в тарелку немного воды, и крыса мгновенно начала жадно лакать.

— Так что случилось? — спросила девушка.

— Она бросила меня!— отдышавшись, зло пропищала Задира.

— Ур-ронила,— спокойно поправила ее Шалло.

— Бросила!— взвизгнула Задира.

— Сама попр-росила,— согласилась ворона.

— Перестаньте,— остановила их Соня, когда поняла, что конца спора не предвидится.— А ты не смей ее больше бросать, а то не поймаешь…

— Ха!

— Я не шучу,— нахмурилась Соня, и на этот раз Шалло промолчала.

Задира уже полностью пришла в себя и теперь лихорадочно набивала опустевший живот, один за другим отправляя в рот куски мяса с тарелки хозяйки.

— Говор-рила тебе: не наедайся пер-ред полетом…— прокаркала Шалло,— а ты снова. Полетим назад, опять дур-рно станет.

Задира искоса посмотрела на Шалло и хотя ничего не ответила, но есть перестала.

— Если ты готова, идем.— Соня подставила руку, и зверюшка прыгнула на ее ладонь.— Посмотри, куда ведут лестница и коридор. Разведай все, что сможешь. Главное — постарайся отыскать выход.

Она поднесла Задиру к зарешеченному окошку. Та прыгнула, проскользнула между прутьями решетки и скрылась. Однако не успела Соня вернуться к столу, как крыса с громким писком прыгнула обратно, словно повстречала нечто невероятно страшное.

— Там кошка! Кошка! — отчаянно вопила она.

Шалло нахохлилась, а Соня похолодела. Она тут же вспомнила, что в первый же день видела кошку внизу, в зале.

Как же она забыла о ней?! Впрочем, немудрено. Видела она ее мельком. К тому же почти сразу началась драка, и тут уж стало не до кошки. Хорошо, что все обошлось…

— Где ты ее встретила?

— На лестнице,— вздрогнула Задира.

— Кроме нее никого не почувствовала?

— Н-не знаю…— Крыса затрясла головой, словно пытаясь избавиться от наваждения.— Мне казалось, она повсюду!

— А она вообще-то была? — повернулась к ней Шалло.

— А ты проверь!— огрызнулась крыса.

— Перестаньте,— остановила Соня готовую было опять вспыхнуть ссору и задумалась.

Да, жаль, что не удалось. Девушка почему-то не сомневалась, что кошка появилась в доме не случайно. Что она — лишь одно из звеньев той же цепи, что и сети, и все прочее. Ай да Ханторэк! Если чего-то очень сильно хотеть, даже такой, как он, дурак начинает неплохо соображать.

— Летите,— наконец сказала она и обернулась к Шалло.— Ты помнишь, что должна передать Гане?

— Др-ра! — каркнула та.

— Хорошо,— кивнула Соня.— Добавь еще, чтобы постаралась найти какую-нибудь веревку — мне надо спуститься отсюда, но главное — пила. Я жду тебя сразу после захода солнца. Гана пусть дожидается в лесу с парой коней, но к дому близко не подходит.

С этими словами она снова задула огонь и отнесла Задиру к окну. Вновь переход от света к тени ослепил девушку, и только по обласкавшему лицо ветерку, поднятому крыльями взлетавшей Шалло, она поняла, что опять осталась одна.

В первый миг Соня испытала горькое чувство вины за то, что подвергла Задиру смертельной опасности. Она не имела права забывать о кошке! Хвала Лепестку — все обошлось… Да, кошка явно не случайно оказалась в доме. А если завтра туранец поинтересуется, что за шум он слышал у нее в комнате в самом начале ночи? Соня задумалась. Плохо дело. Если он догадается, что кошка пыталась поймать добычу, то велит усилить наблюдение, и тогда побег может сорваться.

Она вновь зажгла свет, разделила жаркое на маленькие кусочки и просунула один из них сквозь прутья решетки. Не успела она отпустить мясо, как кошка кинулась на дверь и чуть ли не выхватила еду из руки. Из коридора послышалось довольное ворчание. Значит, они нарочно держат зверька полуголодным и не выпускают из дому… Ну и ладно. Пока тарелка не опустела, Соня отправляла за дверь кусок за куском, всякий раз заставляя кошку прыгать и выхватывать кусок из рук. Теперь, если ее спросят, кто шумел, она знает, что ответить.

Минул еще один день, и все повторилось. Едва сумерки перешли в ночную темноту, Соня загасила лампу и сразу же услышала знакомый скрежет когтей по камню. Она не стала зажигать свет, а, прикрыв глаза, предпочла дождаться, пока они не привыкнут к темноте.

Теперь ей не придется тратить на это время, когда его, быть может, не останется. Вновь открыв глаза, девушка уже ясно различала все находившиеся в комнате предметы. Шалло тут же подскочила к ней и потерлась головой о протянутую руку. К телу ее замысловатой нитяной упряжью Гана привязала пилку с удобной буковой рукоятью, которую по заказу Сони изготовил Гуднар. По ее же просьбе он заточил один из краев, превратив тем самым пилу в некое подобие ножа.

— Не тяжело было? — поинтересовалась Соня.

— Ха! — хвастливо ответила ворона.

— Ну ладно, ладно,— торопливо согласилась девушка, опасаясь, что Шалло пустится в рассуждения.— Теперь помолчи, пожалуйста.

Она подошла к окну и прикинула, какой из четырех прутьев лучше всего выпилить, чтобы выбраться через окно. О дверном замке она уже давно и думать забыла: если в коридоре бродит кошка, то вполне могут находиться и люди, а вот за окном, что ни говори, свобода. Там ее ждут

Гана и Вулоф с Вилвой, которые, если понадобится, придут на помощь.

На ее счастье, решетка перегораживала оконный проем таким образом, что вполне достаточно было выпилить лишь половину любой из двух перекрещенных перекладин, и она без особого труда выберется наружу. Пленница остановила свой выбор на правой боковой и принялась за дело. Зубья были очень мелкими и острыми, а потому бронза решетки пилилась с едва слышным шорохом. Когда пила вошла в прут наполовину, Соня полила на металл немного масла из светильника и продолжила работу, еще раз помянув добрым словом кузнеца, сработавшего прекрасный инструмент. Каленая сталь вгрызалась в мягкую бронзу едва ли не так же легко, как нож режет масло.