— А как же…

— Я просто,— перебил он,— знал, что мы будем вместе.

— Это правда? — спросила девушка, и на ее глаза навернулись слезы.

Соня почувствовала, как ее захлестнула волна нежности. Ей захотелось сказать ему что-нибудь ласковое, да не привыкла она произносить нежные речи.

…В ожидании лучших времен платье уютно улеглось в кресле, а девушка начала потихоньку подкрадываться, медленно и неслышно, как подкрадывается к добыче изголодавшаяся рысь, и серые глаза ее хищно сверкнули.

— Э! Э! Я уже почти встал! — успел крикнуть Север, прежде чем рысь прыгнула.

Когда незадолго до полудня Соня с Севером все-таки спустились в парк, жизнь в Логове уже бурлила вовсю.

— Куда идем? — поинтересовалась девушка. Ей хотелось петь от переполнявшего душу счастья, и она едва сдерживалась.

— А чего бы ты хотела?

— Я хочу расцеловать каждого встречного! — воскликнула она.— Я хочу петь и смеяться! И я…— Тут она запнулась.— Я ужасно проголодалась,— сообщила она громким шепотом.

— Как?! Опять?!! — с деланным ужасом воскликнул он.

Лицо рыжеволосой красавицы вспыхнуло, и Север понял, что сейчас в него вонзятся острые коготки.

— Все,— примирительно улыбнулся он, обнимая девушку за талию,— я понял свою ошибку.

Соня приняла извинения, и некоторое время они шли молча.

— Я умираю от голода,— снова заговорила она.

— Хорошо,— согласился Север.— Если пообещаешь целовать только меня, а не каждого встречного, я отведу тебя в трапезную. Тем более что и время уже приспело.— Он кивком указал на направлявшихся к парку послушников.

— Ты что имеешь в виду? — не поняла девушка.

— Полдень,— объяснил Север.— Они идут звонить в колокол… А вот это уже интересно,— добавил он тихо.

— Что? Что такое? — Соня покрутила головой и вдруг брезгливо сморщилась.— Ф-фу! Вот уж с ними я целоваться точно не стану,— заявила она.— Ты только не вмешивайся, если они прицепятся ко мне, ладно? — попросила она спутника.

— Постараюсь,— нехотя пообещал тот.

Рядом с ротондой, пристроившись в тенечке,тихо беседовали Ханторэк с Юргом. Облако мошкары вилось над их головами, и иногда Юрг лениво разгонял его перебинтованной рукой. Увидев свою обидчицу, наставник насторожился, но чуть раньше, словно почувствовав устремленные на него взгляды, Ханторэк обернулся. Он явно не ожидал увидеть Соню, но замешательство его длилось лишь доли мгновения. Однако за этот краткий миг девушка успела прочесть в его взгляде всю гамму раздиравших отца-настоятеля чувств. Обида, ненависть, жажда мщения и неудовлетворенное желание — все перемешалось в нем. Но главное, что поразило Соню, он смотрел на нее, как на принадлежащую ему вещь! Так, словно все уже решено и от цели его отделяет лишь пустяковое препятствие, которое он играючи способен устранить прямо сейчас. Этот взгляд содрал с нее платье и облил грязью. Соне захотелось убежать и вымыться, и она разозлилась.

В следующий миг отец-настоятель взял себя в руки, и лицо его исказилось. Губы хищно раздвинулись, обнажив желтые клыки, показавшиеся Соне неестественно длинными. Не сразу она поняла, что эта уродливая гримаса означает улыбку. Юрг, что-то усиленно втолковывавший Ханторэку, умолк на полуслове и сдержанным кивком поприветствовал подошедших. Отец-настоятель так же кивнул обоим, но произнесенные им слова относились только к Соне.

— Ты все-таки добилась своего? Поздравляю! Ханторэк восхищен тобой!

— Ну, это из-за платья,— ответила Соня, показав на глубокий вырез, который подчеркивал соблазнительность ее великолепной груди.

Затем она повернулась, так что короткий подол платья с разрезами по бокам раскрылся, словно бутон, обнажив сильные стройные ноги может быть даже чуть больше, чем следовало. Улыбка исчезла с лица отца-настоятеля, и оно покрылось багровыми пятнами. Он так и застыл с открытым ртом.

— Пасть-то захлопни, уважаемый, а то мухи налетят,— язвительно посоветовала шадизарка и двинулась дальше.

Зубы Ханторэка щелкнули, и одновременно зазвонил полуденный колокол, словно отозвавшись на сигнал. Отец-настоятель понял, что его вновь унизили.

— Ты еще не знаешь, кто такой Ханторэк! — не обращая внимания на Вожака, злобно прошипел он проходившей мимо девушке.

— Зато я знаю, какой он,— не останавливаясь и не удостоив его взглядом, ответила она.

— Вот стерва! — успев пройти всего пару шагов, услышала Соня негромкие слова Юрга.

Север вздрогнул: ну это уж слишком! Но Соня сжала ему руку — ты, мол, обещал,— и он сдержался. Девушка резко обернулась и шагнула к наставнику.

— Тебе, вижу, мало досталось? — с милой улыбкой спросила она.— Или все забыл? Хочешь, вторую руку сломаю?

Юрг побледнел и закусил губу. Соня посчитала, что с него достаточно, и развернулась, собираясь уйти, но тут опять заговорил отец-настоятель.

— Ты не изменилась,— вздохнул он.— Ханторэк разочарован.

— Не переживай. Разочарования воспитывают характер, без этого не стать мужчиной,— не оборачиваясь, ободрила его девушка и быстро догнала Севера.

Некоторое время они шли молча, но вскоре ротонда с двумя оскорбленными приятелями осталась в полусотне шагов позади.

— Ты видел, как он на меня посмотрел? — спросила девушка.

— Да,— согласился Север.— Смотрел он на тебя отвратительно. И больше, пожалуйста, не проси меня молча стоять в сторонке.

— Я ведь чувствовала, чем все кончится, и не хотела впутывать тебя.

— И совершенно напрасно,— возразил Север.— Я сумел бы предотвратить эту бессмысленную перебранку!

— Именно поэтому я и попросила тебя не вмешиваться,— стояла на своем девушка.

— Тебе нравятся такие склоки? — удивился Север.

— Нет,— ответила красавица,— но я по опыту знаю, что если кто-то хочет драки или ссоры, нужно не мешать ему. Это как пожар, понимаешь? Гаси его сразу, если не хочешь, чтобы пламя набрало силу.— Север промолчал. Конечно, она права, но правота эта совсем не нравилась ему.— И есть еще кое-что,— продолжила Соня.— И с Ханторэком, и с Юргом у меня свои дела, и тебя они не должны касаться. Будь выше мелких дрязг.

Север поморщился. Вот так и получается, что сперва ты соблазняешься хорошеньким личиком и стройными ножками. Потом чувствуешь, что тебе отвечают взаимностью, и влюбляешься, а там…

Не успеваешь оглянуться, как оказываешься под каблуком. «Сколько раз за историю человечества это уже было,— с иронией подумал он,— а никогда чужой горький опыт никого еще ничему не научил».

— И давай не будем больше об этом,— решительно заявила Соня, пристально глядя ему в глаза. Он подумал мгновение и не стал спорить. Удовлетворенная, она успокоилась.— А ты заметил, как он изменился? То ли челюсть подросла, то ли лоб сузился — не разберу.

— Да,— задумчиво проговорил Север.— Зачастую, конечно, внешность обманчива, но сейчас, по-моему, она говорит о многом.

— И бородку свою дурацкую сбрил! А этот оскал?! — не унималась Соня.

— Очевидно, он считает, что так должна выглядеть улыбка,— пожав плечами, отозвался Вожак.— Только и всего.

— Ага,— хмыкнула Соня,— приветливая улыбка старого друга!

— Все это ерунда! — заявил Север, очнувшись от размышлений.— То, что он сделал со своим лицом, касается только его. Ни узкий лоб, ни острые клыки отца-настоятеля меня нисколько не волнуют.

— Да ты, милый, вообще человек спокойный,— ехидно заметила Соня.

— Точно,— безмятежно согласился он.— А потому меня заботит только то, что действительно заслуживает внимания.

— И что же это такое? — поинтересовалась все еще настроенная воинственно девушка.

— Его мысли!

— Мысли? — переспросила Соня.— А ты заметил его первый взгляд? Всего один взгляд, которым он выразил все, о чем не посмел сказать открыто.

— Именно это я и имею в виду.

— Помнится, кто-то убеждал меня, что отца-настоятеля не стоит опасаться,— напомнила девушка.

— Я и сейчас уверен в этом,— пожав плечами, ответил Север.— Другое дело, что сейчас, когда мы знаем, что Ханторэк неприятно изменился, не стоит упускать его из виду.