Еще один «столп» организации баскетбола на Балканах — прекрасно развитая клубная система. В каждом клубе на высшем уровне организованы занятия как минимум в четырех возрастных группах. Благодаря концептуальному единству внутри тренерской школы игроки легко переходят с уровня на уровень. Конечный результат — нет, не победа в национальном первенстве, Кубке европейских чемпионов, Кубке Корача и даже не делегирование игроков в сборную — победителя или призера мировых баскетбольных форумов. Это все результаты промежуточные, хотя и очень желанные. Главная же цель — правильно, выгодная продажа игрока.

 Эта система у югославов великолепно действует уже десятилетия. Помимо пула высококлассных тренеров, она обеспечена слаженной и синхронной работой опытных агентов. То, что при этом результаты сборной оказывались лучше, чем у СССР, где именно интересы национальной команды были поставлены во главу угла, а на клубы всем было наплевать, выглядит парадоксально лишь на первый взгляд. Клубная система, пусть даже «заточенная» на корыстные интересы, стала формировать крепкую и стабильную основу для постоянного прогресса баскетбола в целом.

 Характерно, что похожим образом в Югославии (и в ее нынешних преемниках) организованы занятия футболом, волейболом, гандболом, водным поло, т. е. наиболее зрелищными и «продаваемыми» видами спорта.

 Эта система выстроена во многом по тем же принципам, что и в Штатах. Отличие в том, что за океаном начальный этап подготовки баскетболистов сосредоточен в школах и университетах, а профессиональные клубы работают уже только на уровне спорта высших достижений. Кроме того, все лучшие игроки в США идут на «внутренний рынок», а не на экспорт. В клубах NBA играют в основном свои. Присутствие там иностранных игроков — результат программ международного сотрудничества. Если бы не международные интересы США, причем далекие от баскетбола, в лиге иностранцев не было бы вообще, я в этом абсолютно уверен.

 Я хотел бы подчеркнуть, что именно прекрасная школа баскетбола, самобытное мастерство, воля к победе были главными составляющими феноменального успеха югославского баскетбола в 70-е годы, а отнюдь не хорошо известная неприятная манера поведения на площадке этой команды. Да, действительно, противнее соперника найти было трудно — постоянные толчки, плевки, провокации, стремление вывести соперника из себя любыми путями надежно заняли место в тактическом арсенале югославской сборной. Если я правильно понимаю, примерно так чехи играют в хоккей с шайбой.

 Приятного в этом было мало, тем более, что давать сдачу советские спортсмены кому бы то ни было права тогда не имели. Отношения с игроками, использовавшими подобные приемы, хорошими быть не могли. Ну как, допустим, я могу относиться к человеку по фамилии Славнич, который за 10 лет в мировом баскетболе всего меня исплевал, исщипал и издергал? В лучшем случае — никак, как к пустому месту.

 Я и впрямь со временем выработал в себе философское отношение не только к нему, не только к югославам, но и ко всем, кто нечестно играл против меня и моей команды. Во-первых, я утешался старой баскетбольной поговоркой — «если бьют, значит — боятся». Во-вторых, ну что с них взять? Если человек ничего больше не умеет, или если его так заставляет играть тренер, а ему при этом также нужно кормить семью, выигрывать матчи и т. д.? Нельзя сделать слона из мартышки, как ты ни старайся.

 Ну а, в-третьих, и это главное, лицо югославского баскетбола для меня определяют все-таки другие игроки, по-настоящему великие, которые и вели себя величественно, интеллигентно и достойно. В общем и целом, в матчах против Югославии в основном была честная мужская борьба. Да и отношение к СССР, к русским в целом у «югов» было благожелательным — сказывались и тогда еще недавняя война, и общая религия. А играли грязно они против всех, просто очень хотели выигрывать и использовали для этого все возможности. И просто мы были их основными соперниками.

 Кстати, ко мне в Югославии было особенно хорошее отношение. Не хочу рисоваться, но на протяжении баскетбольной карьеры моя популярность там была на уровне поп-звезды — я на улицу не мог выйти. Дело не во мне лично, до стиля современных спортивных селебрити вроде Бэкхема или Роналду мне бесконечно далеко. Просто югославы ценили и понимали хороший баскетбол, а именно в него я всегда и старался играть.

 У нас, русских, отношение к соперникам с Балкан в целом тоже было нормальным. Конечно, специфическая манера их игры восторгов не вызывала. Кроме того, мы подспудно не могли не испытывать определенной зависти к братьям-славянам, которые сумели достичь у себя в стране гораздо более высокого уровня жизни и стандартов демократии.

 Правила, которые действовали в Югославии, были гораздо более комфортными для людей, чем в СССР. О возможности спортсменов продолжать с определенного этапа карьеру за рубежом, в странах капиталистического блока, я уже говорил. Но либеральное законодательство действовало в целом для всего населения. Во многие страны Европы югославы могли путешествовать без виз, им разрешалось уезжать на заработки за границу. В целом их жизненные стандарты были значительно ближе к западным, чем в СССР.

 Профессиональный спорт в Югославии был в целом организован гораздо лучше, чем у нас. По сравнению с советскими «звездами» югославские катались, как сыр в масле. У них не было необходимости носиться, высунув язык, по барахолкам, зарабатывая на перепродаже русской икры и заграничного барахла. Серьезнее была организована и вся баскетбольная инфраструктура.

 Думаю, многим советским людям моего поколения запомнились югославы, приезжавшие в СССР на работу или по иным нуждам. Хорошо одетые, хорошо воспитанные, вальяжные, богатые, они выгодно отличались от наших нищих и порой диковатых соотечественников. В те времена многие русские девушки мечтали выйти за югослава замуж: с одной стороны, это обещало прекрасный уровень жизни, с другой — не требовало перемещения на другой континент, в чуждую культуру, как это имело место в случае браков с африканцами.

 В целом, думаю, несмотря на некий холодок в общении между нашими странами на уровне большой политики, югославы вызывали в СССР симпатию. Что касается нас, баскетболистов, то сложная история взаимоотношений на площадке не влияла на наше отношение к братьям-славянам на уровне человеческого общения. Мы были профессионалами и прекрасно понимали, что в своих поражениях мы в первую очередь должны были винить самих себя.

 Впрочем, об одной стороне «югославской мечты», категорически меня не устраивающей, сказать все же придется. Выход югославского баскетбола на новый уровень и появление новых возможностей по продажам игроков совпали с возвышением Борислава Станковича[26], и период его правления я считаю в целом мрачной эпохой. Такого засилья ангажированного судейства, нечестных административных решений, поддерживающих одну страну против других, не было раньше никогда.

 Хуже всего то, что лейтмотивом этой политики были даже не патриотические интересы — с учетом скорбной истории многострадальной Югославии это было бы еще полбеды. Нет, все решали именно деньги, причем немалые, крутившиеся в настоящей баскетбольной мафии, сформировавшейся вокруг трансферного рынка югославских игроков. Их продажи приносили хорошие доходы, а международные успехи сборной были нужны для роста их личного рейтинга и, соответственно, сумм продаж.

 Именно с тех пор нечестное судейство в баскетболе приобрело характер системного и постоянного явления. «Работа с судьями», как минимум для того, чтобы нейтрализовать недобросовестное воздействие на них со стороны соперников, стала обязательным условием успеха. Пострадать от этой политики пришлось и сборной СССР, и позднее я расскажу о нескольких подобных эпизодах.