Она подошла к окну и выглянула наружу.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он наконец.

— Ничего.

— А мне все же показалось… Ну-ка, продолжай, что ты видела?

— Я не говорила, что видела. — Лейла повернулась к нему. — У нас новая постель. Предлагаю опробовать.

— Не увиливай. Я знаю, твои видения куда лучше моих.

Она облокотилась о подоконник и сделала хороший глоток из бутылки.

— И отойди от окна. Того и гляди, выпадешь.

— Вечный старший братец, — пробормотала Лейла, но от окна отошла и уселась на кровати. Бутылку она поставила рядом на пол и начала дымить сигаретой. Ее лицо почти скрылось в облаках дыма, глаза блуждали.

— Вижу… — начала она и вдруг замолчала.

— Видишь, — повторил настойчиво Рэд.

— Ты идешь сквозь туман. Чем ближе ты к смерти, тем он гуще. И ты сам хочешь этого! Я видела десять черных птиц, преследовавших тебя, а теперь их только девять…

— Черная десятка! — прошептал Рэд. — Кто ее объявил?

— Большой… большой грузный человек. И поэт. Да, он поэт. Конечно!

— Чедвик?

— Толстяк Чедвик, — согласилась Лейла и потянулась к бутылке.

— Почему, когда и как? — спросил Рэд.

— Что ты хочешь от одного паршивого видения?

— Чедвик, — повторил Рэд и осушил кубок. — Не так уж это невероятно. Многие точат на меня зуб, но мало у кого есть средства пустить его в ход… Тони кое-что знал, получается. Значит, он вышел на них тоже… и, следовательно, на полицию мне рассчитывать нечего. Выходит, дело приняло официальный характер.

Он поднялся, взял бутылку и подлил вина в свой кубок.

— Что будешь делать, Рейд? Он сделал глоток.

— Двигаться дальше.

— Отлично. Я еду с тобой. Тебе понадобится помощь.

— Не-а. Не сейчас. Благодарю.

Она подняла бутылку и швырнула ее в окно. Зеленые глаза Лейлы сверкнули.

— Не строй из себя рыцаря. Я по-прежнему один из самых твердых орешков, которые тебе только приходилось встречать. Ты прекрасно понимаешь, что я могу тебе помочь.

— В любое другое время я был бы просто счастлив, ты же знаешь. Но не сейчас, когда на меня объявлена черная десятка. Черт побери, один из нас должен выжить — пусть только затем, чтобы отомстить за другого.

Неожиданно она растянулась на постели.

— О, тебе бы этого очень хотелось, верно? И чтобы это была я, так ведь?.. Мне нужно поспать. Я не могу тебя принудить, но ответ твой меня не устраивает. Делай, как считаешь нужным, Рейд, а я сделаю по-своему. Спокойной ночи.

— Ты зря волнуешься, будь благоразумна. Лейла начала похрапывать.

Он допил вино, погасил лампу и поставил кубок на туалетный столик. Затворив за собой дверь, вернулся в свою комнату и начал собираться.

— Мы го'им?

— Нет, Цветы, мы уезжаем.

— Что случилось?

— Нужно поскорее отсюда уезжать.

— Ты уже дал показания полиции относительно этого вече'а?

— Проклятье, если мы не уберемся отсюда вовремя, показания будут давать относительно меня! Парень, которого я застрелил… никакой он не псих. На меня объявили черную десятку.

— Это что такое?

Рэд натянул ботинок и начал его зашнуровывать.

— Я называю это вендеттой. Мой враг имеет право сделать десять попыток убить меня. Если он десять раз промахнется, игра кончена. Это своего рода игра. Прошлым вечером противник использовал первый шанс.

— А ты можешь отвечать?

— Конечно. Если знать, куда бить. А пока что лучше смываться. Дорога велика. Игра может продолжаться всю жизнь. В сущности, так оно и есть…

— А полиция?

— Полиция не вмешивается, если дело принимает официальный оборот; отвечает за все Комитет Игр. И даже если бы они хотели, они мало что смогли бы сделать. Большая часть полицейских родом из периода В-23 — В-25. Слишком цивилизованные. В дальних зонах Дороги от них не много проку.

— Тогда давай отп'авимся выше по дороге, туда, где они сильнее, и найдем на'ушение в п'авилах иг'ы.

— Не выйдет. Враг живет как раз в той области, и полиция наверняка у него в кармане. По-моему, именно это Тони и пытался мне сообщить. Кроме того, их основная функция — контроль за дорожным движением. Нет, мы поедем в другую сторону.

— Ты уже знаешь, кто за этим стоит?

— Знаю — один мой старый дружок. Когда-то мы были партнерами. Идем.

— Не 'асплатившись?

— Как в старые дни.

— Меня тогда с тобой не было.

— Ничего, я мало изменился.

Он тихо затворил дверь и направился к лестнице черного хода.

— Рэд?

— Тсс!

— Че'т тебе, а не тсс!.. Как они могли узнать, что ты остановишься здесь? Ты ведь сам в последний момент только 'ешил.

— Я об этом уже думал, — прошептал Рэд.

— …'азве что кто-то знал, где ты в последний 'аз зап'авлялся и 'ассчитал все возможные места остановки.

— И везде посадил своих людей? Брось!

— Ну, по к'айней ме'е в самых ве'оятных. Этот Чедвик мог себе такое позволить?

— В общем, да…

— Тепе' ему п'идется пот'атить го'аздо больше — ведь ты уже понял, откуда вете' дует и пе'вый 'аз ускользнул, ве'но?

— Пожалуй. Но если вдуматься, он меня чертовски хорошо знает. Организовав конфискацию моего груза, он наверняка сообразил, что я заверну на ближайшую стоянку, чтобы обдумать положение.

— Не исключено. Хочешь 'искнуть?

— Рискнуть? В смысле, что на следующей остановке кто-то нас уже ждет, и на следующей, и так далее?

— Это ведь возможно, так?

— Да, ты права. Я отвлекся, думая о более насущном. Этот парень, который должен был меня убить… Наверняка планировалось подобрать его в условленном месте после выполнения работы. А он не явился. Значит, они уже знают, что попытка сорвалась и что я до сих пор здесь. Как по-твоему, что они сделают?

— Т'удно сказать.

— Могут они поджидать сейчас снаружи?

— Вполне. Тогда и че'ный ход перекрыт.

— Ну. Поэтому мы сначала хорошенько оглядимся, а потом рванем к деревьям. Хотя, скорее, они следят за моим пикапом — из-за деревьев или из другой машины. Поэтому пойдем окружным путем.

Рэд нащупал дверь, пробормотал проклятье (дверь оказалась тяжелой и без оконца), чуть приоткрыл ее, выглянул наружу. Приоткрыл еще немного…

— Никого. Теперь соблюдай молчание — если не понадобится предупредить об опасности. Жаль, что я не захватил наушники.

— Ты ведь ско'о починишь мне динамик?

— Немного выше по Дороге есть, кажется, одно место, где могут это устроить, а заодно и новое ветровое стекло вставят.

Рэд распахнул дверь и бросился под прикрытие деревьев — метрах в пятнадцати. Добежав до ближайшего дерева, он ухватился рукой за ствол, развернулся и присел в тени у основания ствола. Несколько секунд не шевелился. Тишина. Ни выстрелов, ни прочих звуков. Тогда он начал пробираться в гущу деревьев, ощупывая руками путь. Наконец свернул направо и обогнул задний двор гостиницы, продолжая ползти.

В комнате Лейлы было темно. В воздухе до сих пор стоял запах горелой набивки матраца.

Рэд двинулся вперед, пока вся стоянка не оказалась как на ладони. В свете луны и отдельных звезд видно было, что новых машин не появилось. Тем не менее он продолжал оставаться под защитой деревьев, продвигаясь к тому месту, где лежал наемный убийца — по-прежнему под простыней, только придавленной кем-то к земле камнями.

Он приник к земле рядом с телом, сжимая в руке револьвер, рассматривая свой пикап. Прошло десять минут, пятнадцать…

Рэд двинулся вперед. Обогнул грузовичок, проверяя, все ли в порядке, потом влез в кабину со стороны водителя. Книгу положил в гнездо под приборной панелью и приготовил ключ зажигания.

— Стой! Не пово'ачивай!

— Почему?

— Я чувствую, что по сети идет слабый ток.

— Бомба?

— Возможно.

Ругаясь, Рэд вылез наружу, поднял капот. Вытащив фонарик, начал осмотр. Немного погодя он опустил крышку и залез обратно в кабину, по-прежнему чертыхаясь.

— Таки бомба?

— Да.

Он завел двигатель.

— Что ты с ней сделал?