Вадим кивнул и вышел, закрыв за собой дверь, а Маша еще какое-то время тупо разглядывала замок.

Господи, неужели она и вправду согласилась на его авантюрное предложение? Маша сама себя не узнавала. Обычно она была очень осторожна в отношениях с мужчинами, а тут вдруг нырнула в самый водоворот. Это было на нее не похоже.

Маша старалась не думать о том, чем мотивировал Вадим, делая ей не совсем обычное предложение. Сосредоточившись на собственных чувствах, она вдруг поняла, что ее любовь к Вадиму, которую она долго и упорно прятала даже от самой себя, вдруг окрепла и расцвела с пугающей быстротой.

— Да, Захарова, по-моему, ты нешуточно влипла, — сказала Маша своему отражению в зеркале, удовлетворенно отмечая, что шишка, еще несколько часов назад казавшаяся просто безобразной, каким-то чудом исчезла. От нее не осталось и следа. — Надеюсь, ты не станешь вешаться, когда этот вечер подойдет к концу, — вздохнув, добавила она и пошла собирать вещи.

Спустя пятнадцать минут Маша вышла из подъезда, облаченная в темные брюки, светло-бежевый кашемировый свитер и дубленку. В руках она несла маленькую спортивную сумку, в которой лежало вечернее платье. В этом платье она, собственно, и собиралась ужинать. Просто Маша рассудила, что с оголенной спиной в самолете ей будет не слишком удобно.

— Что-то вы долго, — упрекнул ее Вадим, когда она открыла дверцу «мерседеса» и влезла на переднее сиденье.

Он держал в руках мобильный телефон и набирал номер.

— Старалась, как могла, — заверила его Маша и поерзала, пытаясь устроиться поудобнее.

— Надеюсь, мы не опоздаем на самолет.

Вадим швырнул телефон на панель и завел двигатель. Машина тихо заурчала и мягко тронулась с места. Маша положила сумку на колени и откинулась на спинку кресла, украдкой поглядывая на сосредоточенное лицо Вадима, В своих мечтах Маша часто целовала это лицо. Неожиданно она поймала себя на мысли, что ей хочется прикоснуться к плотно сомкнутым губам поцелуем, но она тут же одернула себя, представив, что скажет Вадим, если она набросится на него прямо в машине. Почему-то Маша была уверена, что он ужасно удивится. Особенно после того, как она взяла с него обещание не приставать к ней.

Усмехнувшись, Маша прикрыла глаза и попыталась расслабиться и одновременно направить мысли в более безопасное русло.

В аэропорт, вопреки всем прогнозам, они прибыли как раз вовремя. Оставив машину на стоянке у аэровокзала, Вадим помог Маше выйти и взял у нее сумку.

— Давайте я помогу вам.

— Спасибо, я сама.

Маша вцепилась за ручки, но Вадим бесцеремонно вырвал у нее сумку, а саму Машу потащил за руку в сторону аэропорта.

— Идемте скорее.

В это время голос из микрофона объявил посадку на рейс до Парижа.

— Если мы не поторопимся, непременно опоздаем, — сказал он. — Давайте пошевеливайтесь.

— Не тащите меня, я не могу идти быстрее, — пыталась отбрыкиваться она, но он ее не слушал.

Буквально пробежав через шумные залы аэропорта, в которых было довольно многолюдно, Вадим с Машей оказались у нужного терминала, где уже заканчивалась посадка на рейс.

— По вашей милости мы чуть не опоздали, — упрекнул он ее. — Давайте паспорт.

— А с чего вы взяли, что у меня есть паспорт? — удивленно вскинула брови Маша, решив немного над ним подшутить.

— А его у вас нет?

Вадим недоуменно разглядывал ее, отдуваясь после пробежки, которую им пришлось сделать по зданию аэропорта.

— Шутка, — усмехнулась она и протянула паспорт.

Он фыркнул и отдал паспорта таможеннику.

Через десять минут Маша уже сидела в самолете. Удобно устроившись в кресле, она разглядывала в иллюминатор взлетное поле. Вадим, пристроив их вещи на полки для багажа, сел рядом и взъерошил волосы, едва достающие до плеч.

— Здорово вы меня разыграли с паспортом, — сказал он, поглядывая на Машу.

— Вам понравилось? — довольно улыбнулась она.

— Ну, не так чтобы очень, — хмыкнул он.

— Жаль, я думала, вы оцените мое чувство юмора.

— Я его оценил, — заверил Вадим. — Только почему-то мне было не смешно.

— Интересно почему? — прыснула Маша, вспоминая его вытянутое лицо.

— Признаться, вы здорово меня напугали, — покачал головой он.

Маша замерла на месте. Из слов Вадима выходило, что он расстроился из-за того, что она не сможет полететь с ним в Париж, а если так, то он тоже должен испытывать к ней какие-то чувства.

Нет, этого просто не могло быть.

Маша сразу запретила себе даже думать об этом, чтобы потом не было хуже, и попыталась весело улыбнуться.

— И чего же вы испугались? — спросила она.

— Того, что мне придется ужинать сегодня в полном одиночестве, — охотно ответил Вадим.

— Да, а вы, конечно избалованный вниманием противоположного пола, к этому не привыкли, — усмехнулась Маша, чувствуя, что где-то в глубине души родилась ревность.

— Конечно, не привык, — усмехнулся Вадим, желая немного отомстить Маше за шутку с паспортом. — Обычно я приглашаю на ужин сразу парочку моделей.

Маша фыркнула.

— С вас станется.

Откинувшись на спинку сиденья, Вадим принялся изучать Машу из-под опущенных век. То ли оттого, что его взгляд был слишком пристальным, то ли по какой-то другой причине, она покраснела, и опустила глаза.

Вадим, заметив ее замешательство, тихонько хмыкнул.

— Послушайте, Маша, у меня есть к вам вполне деловое предложение, — сказал он.

— Я слушаю.

Она изо всех сил пыталась побороть смущение, но от этого становилось только хуже. Щеки буквально наливались жаром, как будто она стояла у мартена.

— Раз уж нам придется провести какое-то время вместе, почему бы не перейти на «ты»? Что скажете?

— Отлично, — кивнула она и глубоко вдохнула, чтобы привести в порядок пульс.

Вадим широко улыбнулся.

— Тогда, может, ты расскажешь мне немного о себе.

— Что, например?

— Ну, не знаю, — пожал плечами он. — А что обычно рассказывают о себе в таких случаях?

— У меня не слишком большой опыт общения в подобных ситуациях, поэтому задавай наводящие вопросы, — предложила Маша.

— Ну например, что тебе нравится из еды? — спросил Вадим, удобно устраиваясь в кресле.

— Макароны по-флотски, — охотно ответила Маша.

— Дешево и сердито, — улыбнулся он. — А я люблю зеленый борщ со сметаной и сваренным вкрутую яйцом.

Маша прыснула.

— Что я сказал смешного? — обиделся Вадим.

— Нет, ничего, — покачала головой она. — Просто я думала ты любишь марципана, фуа-гра или еще что-нибудь в том же духе. А что ты любишь из напитков?

— Молоко. А ты?

Маша едва удержалась, чтобы снова не засмеяться. Господи, Вадим любит молоко! Подумать только. Она всегда представляла его с бокалом вина в длинных загорелых пальцах и никак иначе.

— Я люблю зеленый чай, — в свою очередь заявила она.

— А из спиртных напитков? — продолжал допытываться он.

— Сухое вино.

— Красное или белое?

— Пожалуй, красное, — подумав, ответила она.

— Я тоже красное. Видишь, у нас уже есть что-то общее, — обрадовался Вадим, заставив Машу снова покраснеть.

Теперь, когда они перешли на «ты», Маша чувствовала какую-то неловкость из-за того, что стерлась невидимая грань, четко разделяющая ее и Вадима.

— Ну, пока не слишком много общего, — сухо ответила она, желая хоть как-то ее восстановить.

— Пока… — многозначительно повторил Вадим, и Маша снова покраснела.

Нет, если так пойдет и дальше, она наверняка окажется у него в постели уже сегодня. Нужно было держать дистанцию, поэтому Маша нахмурилась и потерла почти незаметную шишку на лбу.

— Знаешь, после сегодняшнего столкновения с лобовым стеклом у меня жутко болит голова, — соврала она. — Не возражаешь, если я немного посплю?

— Сколько угодно, — хмыкнул Вадим, раскусив Машино вранье, и, откинувшись на спинку, тоже прикрыл глаза. — В таком случае я тоже посплю.