Подойдя к двери номера, Вадим сунул электронный ключ в небольшую щель, и дверь открылась.

— Прошу вас, — галантно откланялся он, пропуская Машу вперед.

— Мерси. — Она присела в реверансе и только после этого вошла в номер.

Вошла и остановилась на пороге, сраженная наповал помпезностью и роскошью, с которой он был обставлен. Зрительно разделенный на салон и спальню стеклянной дверью с тонкими деревянными перепонками, номер напоминал одновременно выставку антикварной мебели и будуар королевы. Здесь все дышало изысканностью и величием. В салоне стулья красного дерева на гнутых ножках, бюро и конторка, за которой можно было написать письмо, диван с высокой спинкой и деревянными ручками составляли один гарнитур, песочного цвета шторы идеально подобраны в тон обивки стульев и ковра на полу. На столе оригинальная композиция из живых цветов, которые распространяли по комнате просто одуряющий аромат.

В спальне стояла огромная двуспальная кровать, застеленная атласным покрывалом с замысловатым рисунком. Точь-в-точь как в Машиных мечтах. Кроме кровати в спальне еще находился большой комод и встроенный стенной шкаф.

Обозрев все это тщательно продуманное великолепие, Маша восторженно раскрыла голубые глаза.

— Ты снял этот шикарный номер только для того, чтобы переодеться? — спросила она, подозревая, что у Вадима помимо этого были и другие планы.

Он кивнул, немного покривив душой, рассудив, что не стоит раньше времени посвящать Машу в свои планы на кровать.

— Согласись, это лучше, чем переодеваться в вестибюле, — улыбнулся он, разглядывая Машино счастливое лицо.

— Да уж, — усмехнулась она, глядя, как Вадим снимает дубленку и небрежно швыряет ее на спинку дивана.

— Иди я кое-что покажу тебе, — позвал он, подходя к окну, и Маша послушно подошла.

Внизу во внутреннем дворике располагался сад, где росли вечнозеленые деревья. Посередине находился фонтан, который сейчас был мертвым, но Маша живо представила себе, как он журчит прохладной водичкой в жаркий летний день.

— Красота, — похвалила она, всей кожей чувствуя близость Вадима, тогда как он, кажется, не обращал абсолютно никакого внимания на то, что их тела почти соприкасались. Он спокойно взирал на пейзаж за окном, дыхание его было ровным. Маша же дышала, как пробежавший половину дистанции марафонец. Чтобы Вадим не заметил ее волнения, она отошла от окна и, несколько раз глубоко вздохнув, спросила:

— Где можно переодеться?

— Ванная там. — Вадим ткнул пальцем в дверь ванной и снова отвернулся к окну.

Маша, прихватив сумку, скрылась в ванной и закрыла за собой дверь.

Ресторан отеля «Бристоль» располагался на третьем этаже и имел два зала: зимний и летний. Правда, летний был закрыт ввиду того, что на улице температура не превышала плюс шести градусов.

За Вадимом был зарезервирован столик на двоих, расположенный в правом углу у окна.

Пока метрдотель вел их через зал, Маша старалась не глазеть по сторонам. Она, гордо выпрямив спину, шла, глядя прямо перед собой. Ее ножки, обутые в туфли на тонкой шпильке, ступали по ковру, выдержанному в бордово-зеленых тонах, так легко, как будто Маша была невесомой. Длинное платье тихо шелестело в такт шагам. Маша растянула губы в широкой улыбке, надеясь скрыть за ней свое замешательство. Надо сказать, улыбка вышла просто ослепительной — едва Маша вошла в зал, все присутствующие мужчины стали оборачиваться в ее сторону. Вадим был достаточно уверен в себе для того, чтобы не поддаваться такому мелкому чувству, как ревность, и все же мужские взгляды ему очень не нравились. Стиснув Машины пальцы, лежащие на его руке, он попытался взять себя в руки и улыбнулся Маше, тем самым давая понять особям мужского пола, бессовестно глазеющим на его спутницу, что она принадлежит только ему.

Дойдя до столика, Маша села на стул, который Вадим отодвинул для нее, и только после этого стала исподтишка разглядывать зал.

Стоит ли говорить, что он, как и весь отель, произвел на Машу сильное впечатление. Однако она решила не выражать свой восторг, чтобы не показаться простушкой. Вместо этого она равнодушным взглядом окинула стены, обшитые дубовыми панелями, хрустальные бра на стенах, зеркальные двери, столики, накрытые белоснежными скатертями, в центре каждого из которых стояла великолепная композиция из живых цветов.

Маша небрежным жестом поправила волосы и оперлась локтем о стол, как будто ужинать в парижском ресторане для нее было самым обычным делом.

Пока она разглядывала зал ресторана, сзади подошел официант и что-то спросил по-французски. Вадим ответил ему тоже по-французски. Официант, оставив карту ресторана, одетую в добротный бордовый переплет с гербом отеля на обложке, бесшумно удалился. Вадим раскрыл меню.

— Что будем есть?

— А какой выбор? — поинтересовалась Маша, чувствуя себя золушкой, случайно попавшей на королевский бал. В глубине души она уже жалела, что поддалась порыву и согласилась на предложение Вадима. Среди всей этой ослепительной роскоши Маша чувствовала себя немного не в своей тарелке. Окружающая обстановка действовала на нее угнетающе, но она приказала себе расслабиться. В конце концов, рядом с ней был Вадим, а это с лихвой окупало все остальное.

— Выбор огромный. — Вадим быстро пролистал толстую книжку и отложил в сторону. — Если не возражаешь, могу порекомендовать тебе жареных перепелов, телячью печень, паштет из утки и красное вино.

Он как будто разгадал Машину неловкость и ободряюще улыбнулся. Она быстро закивала головой, соглашаясь.

— Звучит очень аппетитно. У меня даже слюнки потекли.

Вадим улыбнулся, подозвал официанта и быстро сделал заказ по-французски.

— Где ты научился так говорить по-французски? — спросила Маша.

— В школе. Я вообще очень способный к языкам.

— Ты знаешь еще какие-нибудь языки? — удивилась она.

— Немецкий, итальянский и немного испанский, — гордо ответил Вадим.

— Ничего себе, — присвистнула Маша. — И этому всему ты научился в школе?

— Нет, в школе — только французскому.

— А я вообще не знаю ни одного языка, кроме русского, — пожаловалась она. — У меня к языкам нет абсолютно никаких способностей.

— Но в школе ты же учила иностранный язык?

— Ага, английский, — кивнула Маша. — Из него я помню только «My name is Masha» и «The cup of tea».

— А почему чашка чаю? — рассмеялся Вадим.

— Не знаю, — пожала плечами она. — Как-то запало из детства. А откуда ты знаешь перевод? Может, ты и английский учил в школе?

— Нет, просто это очень легкое словосочетание. Встречается в любом меню, — охотно пояснил он.

— Отлично. Никогда не думала, что по меню можно учить язык.

— А почему ты работаешь у меня? — вдруг спросил Вадим, с интересом разглядывая Машино лицо.

— А почему ты спрашиваешь? — удивилась она.

— Просто любопытно.

— Ну во-первых, не всем же посчастливилось быть миллионерами, — притворно вздохнула Маша.

— Нет, я серьезно. Это что, призвание такое — продавать шубы?

— А почему бы и нет? — грозно спросила Маша, немного обиженная его пренебрежительным тоном. — Чем плохо продавать шубы?

— Кто сказал плохо? Я просто спросил. Извини, если обидел тебя.

— Я не обиделась, — покачала головой она. — На самом деле это вряд ли мое призвание, хотя мне нравится общаться с людьми. Раньше я работала в банке, но он, не выдержав очередного кризиса, обанкротился, и мне пришлось искать другую работу. На счастье, моя подруга Тамара на то время уже работала в «Меховой сказке», она-то и помогла мне устроиться на работу. С тех пор я работаю на тебя уже почти три года.

— Три года? — удивился Вадим. — Почему я раньше тебя не замечал?

Маша ухмыльнулась, но промолчала. В этот момент официант принес вино и налил немного в бокалы. Вадим пригубил и, удовлетворенно кивнув, что-то сказал ему. Тот тут же наполнил бокалы до краев и тихо растворился между столами. Маша наблюдала за Вадимом из-под густо накрашенных ресниц, с какой-то странной гордостью отмечая, что он поистине неотразим. Черный костюм великолепно сидел на нем, белоснежная рубашка красиво оттеняла загорелую шею. Маша представила, как было бы здорово прикоснуться к этой крепкой шее поцелуем, и вздохнула, одновременно раздумывая над тем, почему Вадим притащил ее в этот ресторан? Неужели, как он выразился, в виде компенсации за доставленные неудобства?