– Хорошо работают… оперативно… - поморщилась она.

– Скажи им спасибо. Оцепили бы квартал, устроили шмон - тебе понравилось бы? - продолжая о чем-то напряженно думать, сказал Саша.

– А нас тут не поймают? Какие-нибудь бдительные соседи не позвонят?

– Не позвонят. Знаешь, что я думаю, боевая подруга?

– Что?

– Что мы вляпались во что-то куда более сложное, чем казалось сначала.

– Мы?

– Мы, мы. Если бы все дело было в средней руки наркодилере и спертых у него деньгах - решил бы я эту проблему за несколько дней. И без осложнений. И тебя тоже нашел бы, куда спрятать. А это уже все гораздо сложнее.

– Что сложнее-то? - спросила ничего не понимающая Танька.

– Все, - отрезал Саша. - И ты знаешь, в чем дело.

– Я?! - забыв о необходимости вести себя тихо, заорала она.

– Ты. Только или не помнишь, или не понимаешь. Это нормально. - Саша положил ей руку на плечо, успокаивая. - Ты что-то видела, или что-то узнала, или кому-то так показалось.

– Может, просто дело в том, что я адреса его покупателей знаю?

– Ну, да, только три четверти уже поменялись, а оставшиеся тоже - не проблема.

– Ну, я же его посадить могу. В милицию могу пойти.

– Можешь, можешь. Только не будешь. У тебя труп на руках. И он это уже знает. А до суда ты не доживешь.

– А программа защиты свидетелей?

– Голливудское кино надо меньше смотреть… - тихо хихикнул Саша.

– А почему ты сказал - «мы»? - вспомнила Танька.

– Потому что.

– Нет, почему?

– Потому что потому, что кончается на «у». Не знаю. Мне так кажется. А когда мне кажется - я предпочитаю этому верить. Если я тебе сейчас скажу - иди на все четыре стороны, и ты пойдешь, этим ничего не кончится. Для меня.

– Да-а-а-а… - протянула Танька. - Что у меня за жизнь такая кривая? Кто со мной ни свяжется - все кандидат на тот свет…

– Тс-с-с! Погляди-ка… - развернул ее лицом к окну Саша.

Ни свет, ни заря Кэсс вновь разбудили и позвали в штаб. Похоже, Эскер был ранней пташкой, и считал, что кто рано встает, того Император непременно награждает.

– Она пропала! - бурно жестикулируя, сообщил штаб-капитан.

– Кто? - отшатываясь от очередного резкого взмаха руки, спросила Кэсс, уже будучи уверена, что услышит имя Эрин. Но оказалось, что пропала драгоценная черная папка Эскера.

– Ох, - вздохнула она. Наблюдать с утра пораньше заранее обговоренный спектакль никак не входило в ее планы. - Но она ведь и должна была пропасть. Сегодня. Что передо мной-то вы драму разыгрываете?

– Вы не понимаете, или притворяетесь? Она на самом деле пропала! - бушевал эсбэшник, размахивая в воздухе руками. - Кому вы говорили про наш план?

– Никому, - пожала плечами Кэсс. - Что я, совсем с ума сошла?

– Тогда где папка? - повысил голос Эскер. Кэсс села, сложила ногу на ногу и с неподдельным интересом уставилась на него. - Где она?

– Откуда я знаю? - всплеснула руками Кэсс. - Это ваша папка, вот вы и думайте, где вы ее оставили! Между прочим - вы собираетесь сообщать, или это все отменяется?

– Да нет, не отменяется. Просто искать ее я буду уже по-настоящему! - с угрозой пообещал Эскер. - И когда найду…

– И со мной ваши планы поисков не забудьте согласовать, - первый раз подал голос Полковник.

– Я могу быть свободна? - спросила Полковника Кэсс. Тот кивнул. Кэсс вышла, растирая заспанные глаза, обдумала происшедшее. Она ожидала услышать обвинение в похищении пресловутой папки - но Эскер словно бы раз и навсегда счел ее невиновной во всех возможных грехах. Точно, с самого начала он так и сказал - вас мы не подозреваем; но почему? Она уже попросила Эрга подкинуть тому информацию, которая переключит внимание с эскадрильи на командира. Должно быть, не прошло. Надо еще раз попробовать.

И, если Полковник не сказал ни слова, значит, с четверкой спорщиков все в порядке. Впрочем, доказывает ли это их невиновность? Кэсс с неудовольствием вновь призналась себе, что ничего не знает о том, что такое шпион и с чем его едят. И как должен вести себя шпион, которому в лоб заявили, что он - шпион, и завтра имеет все шансы попасть под трибунал. Логично, конечно, что он должен попытаться уйти к противнику. Но, однако ж, с какой стати шпиону совершать такие простые и логичные поступки, наверное, он должен действовать тоньше? И к какому противнику он может уйти - к бунтующему гарнизону и местным партизанам? Что ему это даст? Разве здешнее восстание имеет какое-то отношение к Олигархии?

Стоп, оборвала она себя. А при чем тут Олигархия? Эскер сказал «вражеской», на Эйки же воду взбаламутила крошечная соседняя Федерация. Свободных планет, или как-то так. Почему же она подумала про Олигархию?

Утро еще только началось, а голова уже шла кругом.

Силами СБ Эскер устроил на базе повальный обыск. Эсбэшники щедро делились информацией, объясняя всем заинтересованным и не очень, что именно пропало. Техники, оторванные от своих обязанностей, а точнее - от сладкого утреннего сна, мотались с какими-то агрегатами, помещения то опечатывались то, после осмотра, вновь открывались. При этом база пыталась продолжать функционировать - столовая работала, уборочные машины вылизывали летное поле, десантники погрузились в транспорты и отправились куда-то. Но все равно повсюду царили удесятеренные хаос и неразбериха.

Наконец закончили искать в ангарах, не то вправду все перетряхнув, не то отчаявшись найти что-то в битком набитых закромах техников. Эскер вышел из ангара, вид у него был бледный, а выражение лица - кислое. Видимо, в папке и впрямь содержалось что-то ценное для него. И за потерю ему светили крупные неприятности. Эскера жалко не было, но было интересно - кто же увел у него эту проклятую папку? И зачем? Вряд ли в его записях содержится что-то, ценное для противника. Если уж идти на столь явное действие - то лучше вскрыть сейф в штабе. Хотя это, конечно, банально. Кэсс огорчилась даже - ну никак из нее шпиона не получалось.

Наконец, объявили вылет. Разумеется, для эскадрильи Кэсс - она ничего другого и не ожидала. Войдя в тактический класс, она привычно оглядела пилотов. Четверка спорщиков держалась рядом.

– Ну, как, составили планы рапорта? - кивнула она им. - Сеанс оправданий откладывается, у главного охотника за шпионами украли особо ценную папку. Такую черную, тонкую, из натуральной кожи. Если кто ее увидит - не вздумайте прикасаться и сразу зовите свидетелей и эсбэшников.

Кто-то засмеялся. Всякая неприятность Эскера доставляла господам офицерам чистую, незамутненную детскую радость.

– Не так уж это и смешно, - оборвала хихиканье Кэсс. - СБ, конечно, идиоты по определению, но как бы нам этот идиотизм не вышел боком. Скопировать документы и подкинуть папку - задача несложная. Но и доказать, что не прикасался к ней, несложно. Если не прикасался. Понятно? - грозным взглядом обвела пилотов Кэсс.

Ей вяло покивали - дескать, «понятно-понятно». Она и не настаивала, чтобы каждый повторил приказ. Господа офицеры, конечно, порядочные раздолбаи, но тут уж должны сами сообразить.

– Итак, сегодня наша задача - вот этот вот поселок. Точнее, не поселок, а вспомогательный аэродром и технические службы при нем. По данным разведки, аэродром пустует, но не исключено, что его будут защищать. На этом континенте их всего-то два. Так что - готовьтесь к неожиданностям. По машинам!

Идти до аэродрома было довольно далеко, Кэсс развлекалась прогонкой тестов. Управляющая система никак не желала обсчитывать влияние добавочной платы. Словно бы в упор ее не видела, выдавала стандартные сообщения о полном порядке и отсутствии сбоев. А между тем сбои были - она ощущала их и в еле уловимой задержке, с которой машина реагировала на команды, и в том, что мысли все время упорно перетекали к каким-то давно уже забытым событиям.

… Она раз и навсегда отучилась плакать, задолго до летного училища. В тот день, когда в дом пришло сообщение о том, что погиб ее брат.