И весь этот образ был бы смешон, если бы не принадлежал оркам. Нелепый и кричащий вид воина говорил: «Идите и попробуйте, так ли вы хороши по сравнению со мной!»

Но больше всего Тира поразили татуировки на груди у каждого. Ягуар, бросающийся на свою беспомощную жертву; вздыбившийся волк; изрыгающий огонь керек (Керек — мифическое животное, по преданиям происходящее от еще более таинственных каменных змей. Изображался в виде громадного синего змея с окаменевшим шипом на голове, изрыгающим вверх струю желтого огня)... Тир вдруг, выпучив глаза, уставился на вожака орков; у него на груди красовался не кто иной, как... расправляющий крылья голубой дракон!

«Голубой дракон? Это ведь персонаж из детских сказок. Борец за справедливость, который, сокрушив всех своих врагов, сам уходит в небытие. И вожак орков верит в эту старую, не имеющую подтверждений в летописях легенду?»

— Здрав будь, Нкер Э'Виорг, — начал барон, когда две стороны сошлись.

Эрийцев и орков разделяло каких-то два десятка шагов. И вождям орков, судя по всему, было все равно, что на переговоры против них троих выехало аж шестеро людей.

— И тебе подобру-поздорову, Миран, барон Ильтиу, — смешно прохрипел вождь, явив присутствующим свои внушительные клыки.

— Ты, я вижу, теперь вождь объединенных стай? (Стая — родовая община. У орков каждая стая подчиняется лишь своему вождю, старейшинам, а также военному вождю объединенных стай, избираемому старейшинами на время боевых действий из числа самых отважных и опытных воинов) — осведомился барон. — Что ж, поздравляю.

— Это решение старейшин, и не мне его обсуждать, — гордо парировал орк.

Тир и Ле Криан недоуменно переглянулись. Барон Ильтиу был знаком с вождем орков?

— Что побудило доблестных орков выступить против империи? — продолжал тем временем барон. — Быть может, Эриу как-то притесняет своих подданных? Или вам мало свободы? Но ведь вы ею не пользуетесь. Так зачем же тогда она вам нужна?

— Ты прав, свободы нам хватает, — неожиданно согласился орк. — Но не такой свободы!.. Однако я не вправе говорить о решениях и замыслах старейшин. Меня избрали военным вождем. И моя задача вести своих соплеменников к победе дорогами чести и доблести!

— Нкер, послушай себя! — в сердцах воскликнул Миран. — О какой чести и доблести ты говоришь?

Оглянись. Нас в два раза больше. Не спорю, орки всегда слыли и будут слыть непревзойденными бойцами, но сейчас у вас нет почти никаких шансов.

— О своих понятиях чести и доблести разреши судить нам самим, — прорычал Нкер. — Орк никогда не побежит, обнаружив, что у его врага численный перевес.

— Никто не спорит, что бесстрашие орка сравнится только с его доблестью и воинским умением. Но...

— Кроме того, — невозмутимо перебил барона орк. — Мы наконец-то создадим свое королевство!

Разговор барона и орка вдруг оборвался. Слова, сказанные вождем орков, были чем-то невероятным, чем-то небывалым... Королевство орков? Что-то поистине небывалое происходит в мире, если даже орки решили объединиться (по-настоящему) и создать свое собственное государство!

«Ого! Империя распадается на части еще до начала войны. Ломарк, Кристиан, озерники... а теперь еще и орки! Да уж, если Эриу проиграет эту войну, здесь воцарится самый настоящий хаос!»

— Нкер, дружище, — по-отечески ласково начал Миран. — Ты ведь прекрасно знаешь, что такое просто неосуществимо!

— Почему?

— Да потому что ни один из вожаков стаи, пусть даже самой захудалой и маленькой, не согласится на то, чтобы им командовал другой, пусть даже это и будет более сильный и удачливый вождь... Военный вождь орков как-то злорадно ухмыльнулся. Да так, что у всех присутствующих немедленно пробежали мурашки по коже.

— Дух орка свободен! Настоящий орк не позволит, чтобы его жизнью распоряжался кто-то другой. Тем более человек! — торжественно произнес вождь. — И перед тем, как наши войска сойдутся в предвечном танце стали и крови, могу сказать лишь одно — ваша победа не будет легкой. И более того, вы никогда не победите! Наши старейшины недавно говорили со старейшинами с Оркнейских островов. Орки готовы к воссоединению! И нам есть за что бороться.

На миг над полем повисло тягостное молчание. Лишь испуганный храп лошадей, коих сильно беспокоило соседство кровожадных краггов...

Струна натянулась так, что готова была вот-вот лопнуть.

Однако барон так просто отступать не хотел:

— Но зачем вы тогда пропустили в свои земли Помарка? Он ведь такой же человек, как и я! И даже более того, он — предатель!

— Хм... Ты прав, предателей мы не любим еще больше, чем людей или гномов, — задумчиво протянул Нкер. — Но кто тебе сказал, что мы свободно пропустили его в свои земли? Ломарк разбит нашими стаями. Однако он сам и еще горстка его воинов ушли. У нас не было времени гоняться за ними — наши замыслы не терпят промедления.

— Это какие же замыслы? Союз с Фир-Болгом?..

— На эту тему я не буду с тобой говорить, Миран, — отрезал вождь орков.

— Значит, все-таки орки в союзе с фирийцами, — как бы про себя грустно заметил барон Ильтиу.

— Думай как хочешь. Но у меня к тебе один вопрос, прежде чем мы разойдемся... — Нкер Э'Виорг медленно провел рукой по нагрудной татуировке, и Тир готов был поклясться — голубой дракон лениво, словно готовясь к вынужденному прыжку, пошевелил своими перепончатыми крыльями! — Ты дашь нам свободно уйти? Мы заберем с собой всех, от мала до велика, а империя и Фир-Болг пусть перегрызут глотки друг другу из-за этих земель. Они нам ни к чему!.. Или, быть может, вы хотите проверить крепость орочьих клинков? Что ж, мы не против...

— Ты прекрасно знаешь, Нкер, что я никогда не соглашусь на такие условия, — мрачно ответил барон. Было видно, что ему совсем не хочется воевать с ор-ками, однако... — Такие решения может принимать только император.

— Тогда готовьтесь к бою, — закончил орочий вождь, и трое зеленокожих, повернув своих краггов, устремились назад, к своему войску.

Командиры войск разъехались. Тиру и Ле Криану очень не нравилась решимость орков, однако это было уже привычно. Куда сильнее беспокоило что-то другое, то, чему ни фириец, ни озерник не могли дать простого объяснения.

Орочий рог пропел в очередной раз. Однако теперь его звук означал другое. Сильно смахивающий на утробный рык разъяренного пустынного льва, он означал, что орки готовы к бою и вот-вот начнут...

— Послушай, Рамалия, а Нкер давно военный вождь орков? — поинтересовался Тир, когда они достигли рядов своего узла. — И откуда у него знак Голубого Дракона?

— А-а, заметил? — ухмыльнулась воительница, пропустив при этом первый вопрос тысячника. — Род Э'Виоргов всегда отличался пристрастиями к древним легендам и мифам, граничащим со сказкой. Они считают, что их род пошел от самого Голубого Дракона. Хм... Чушь какая-то... — как бы про себя добавила Рамалия. — Все зеленокожие повернуты на каких-то... Тьфу ты!.. Легендах! Те же А'Ларнеорги, так те вообще... Ладно, оставим это! — резко вскинула руку Рамалия, приближаясь к воинам своего узла.

Позади нее неподвижно застыли Тир и Ле Криан. «Голубой Дракон! Очень любопытно... — задумался Тир. — Спаситель мира от самого себя и себе подобных. Ведь даже ребенок знает, что голубой боролся против своих же соплеменников-драконов. Боролся и в конце концов погиб. Правда, среди его противников были не только драконы... Каменные змеи, горные тролли, а также люди-чернокнижники — приспешники и слуги Хаоса!..» (Тир вспоминает лишь передаваемые из поколения в поколения мифы и предания, касаемые Четвертой Эпохи. Легенды, дошедшие до нынешних дней, сохранили в себе лишь крупицы истины, постоянно обрастая все новыми и новыми выдумками)

Лицо воительницы заострилось, точно у готового к смертельному прыжку леопарда.

— Ликон, — обратилась она к оказавшемуся поблизости тысячнику. — Твоя тысяча будет на левом фланге. Прикроете лучников. Орки ударят по центру, однако оставлять стрелков без поддержки я не намерена. Чует мое сердце — что-то здесь все-таки не так...