— Первый номер программы стрельба на скорость.

Повесив колчан за спину и укоротив ремень так, чтобы было удобнее выхватывать стрелы, я слегка размялся и, немного отъехав назад, приготовился стрелять. Сразу пятеро человек, включая Хулуса и Клеута, уже вооружились луками и наложили стрелы на тетивы, чтобы в случае малейшей опасности превратить меня в подушечку для иголок. Не обращая на них внимания, я принялся выпускать стрелу за стрелой и вскоре их было в воздухе уже восемь штук. Да, за эти несколько дней я окреп физически, раньше я держал в воздухе только семь стрел и безнадёжно проигрывал в этому упражнении Егору, зато стрельбы у меня не смотря на огромную дистанцию получилась ещё и прицельной, я каким-то чудом поразил четыре мишени, из-за чего редийские кавалеристы принялись глухо ворчать, мол мне просто повезло, пока на них не окрысился Клеут и не надавал им тумаков.

Молча взяв третий колчан и надев его на себя ещё тщательнее, я поехал к мишеням и мстительно остановился в ста двадцати метрах от них. Отчего начал материться уже Хулус, но я, остановив Ферамора, который только-только разогрелся и потому то и дело всхрапывал и нетерпеливо переступал с ноги на ногу, ему скакать хотелось, принялся не очень быстро, но методично поражать все двенадцать мишеней справа налево, выпуская по каждой по две стрелы. Мат надсмотрщика от этого только усилился, а Клеут принялся отпускать затрещины всем, кто только подворачивался ему под руку, громко ревя при этом от гнева и выкрикивая:

— Ленивые твари! Посмотрите на этого мозгляка, я его соплёй насмерть зашибу, а он мало того, что держится в седле, как влитой, так ещё и стреляет из лука, как сам Бог Солнца. Жаль, что он раб, а не то я вас заставил бы носить его на руках, паршивые ублюдки. — как только я закончил стрельбу, а это было дело не простое, мешки хотя и были большими, всё же стояли на расстоянии десяти метров один от другого, Клеут взревел: — Подать сюда четвёртый колчан, а ты, раб, покажи нам своё умение в стрельбе на скаку! Вынуть стрелы.

Результат я показал отличный. Из двадцати четырёх стрел в мишени не попали только шесть. На Номраде я, конечно, стрелял бы получше, да и на Земле тоже, но только в том случае, если бы в моих руках был современный лук. Однако, редийский композитный лук с роговыми вставками на «животе» и какими-то чертовски прочными сухожилиями на «спине» тоже был очень мощной машиной и проигрывал современным лукам только в системе прицеливания. Впрочем за шесть лет я выпустил из разных луков в самых различных условиях столько стрел, что они мне были не очень-то и нужны. Да и стреляя из боевого редийского лука я вовсе не собирался показывать этим захребетникам всё, на что способен. Не смотря на то, что я действительно не хотел никому и ничего доказывать, мне просто хотелось стать пастухом, подъехав к крайней правой мишени я всё же не выдержал и маленько хихикнул из лука, наложив на тетиву сразу две стрелы.

Выстрел я произвёл навскидку, но не смотря на это обе стрелы вонзились в мешок точно посередине. Если бы это был Нир, то несварение желудка ему было бы обеспечено. Попроси дать мне ещё две стрелы и получив их немедленно, хотя и с приглушенной руганью, я проехал ещё метров сто, развернул коня и пустил его быстрой рысью вдоль мишеней. Доскакав до первой, я выпустил подряд две первых стрелы и так доскакал до самого конца, после чего вернулся, отдал лук ничего не понимающему Хулусу, взял все колчаны и поскакал собирать стрелы. Делал я это не спрыгивая на землю, а свешиваясь, держась за луку, почти до коротко скошенной травы. Когда я шел к конюшне, держа Ферамора в поводу, Клеут злым голосом прорычал:

— Раб, ты зря оскорбил воинов господина. Теперь ты нажил себе злейших врагов в их лице.

Усмехнувшись, я вяло махнул рукой:

— Ой, да, какие они воины, так земледельцы, которым надоело ходить пешком и захотелось покрасоваться перед бабами. Настоящие воины несут службу в армии вашего императора Тенуриза Отважного и как раз они-то надо мной просто посмеялись за такую неуклюжую стрельбу. Думаю, что лучники вашего императора, в отличие от меня поднимают в воздух все пятнадцать стрел и каждая находит свою мишень, но и моя стрельба не так уж плоха. Во всяком случае они точно не надавали бы мне за неё подзатыльников.

Хулус ворчливо спросил меня:

— Раб, ты что, воин, чтобы говорить так про кавалеристов нашего господина? Смотри, это ему может не понравиться.

Пожав плечами я ответил:

— Может быть воин, а может полководец, господин Хулус, я этого не помню, но точно знаю, что стрелять из лука я начал ещё в детстве и то, что я вам показал, это ещё далеко не всё. Так я как, могу рассчитывать на место пастуха или нет? Правда, я ещё не видел тех коз, которых мне придётся пасти. Может быть они меня сразу убьют.

Редийские козы оказались довольно крупными животными и были почти в два раза больше земных, но зато были весьма покладистыми, хотя и очень пугливыми животными, склонными к панике. По словам главного козовода Нира Марениса для того, чтобы сберечь поголовье коз, которые давали до сорока пяти литров молока за три дойки, утреннюю, полуденную и вечернюю, козы должны почувствовать, что они находятся под надёжной охраны человека, который их любит и заботится о них. Поскольку на Редии мне было пока что больше некого любить, то я сразу же об этом так и сказал:

— Господин Лагеус, я тот, кто им нужен. Кроме коз мне тут некого любить, но я обещаю вам, что не стану злоупотреблять вашим доверием, если оно будет мне оказано, и у них не появится двуногих, говорящих козлят. Поверьте, этого точно не будет.

Над моей шуткой минут десять ржали все, кто находился рядом и услышал её. После этого старый Лагеус сразу же сказал:

— Хулус, ты знаешь, как наш господин дорожил девятым стадом и как он был огорчён гибелью этого идиота Киннека. Думаю, что этот парень не станет тайком делать вино из ягод дикого винограда. Собаки ведь только поэтому его и порвали. Горные волки тоже любят дикий виноград, особенно когда его ягоды начинают сами по себе скисать в сильную жару. Потому-то они на него и набросились, что от него исходил запах пьяного в дымину волка.

Надсмотрщик пожал плечами и неуверенно пробормотал:

— Господин Лагеус, этот раб за сегодняшний день озадачил меня уже столько раз, что его дальнейшая судьба видится мне весьма туманно. Поймите, когда я расскажу обо всём нашему господину, он может принять и какое-то иное решение в отношении него.

— Раз так, Хулус, то иди немедленно к Ниру и обязательно передай ему, что его раб Валент Карт мне полностью подходит. Как мне уже доложили, он отлично держится в седле, причём умеет скакать в отличие от иных двуногих, безрогих козлов быстро, куда лучше их всех стреляет и ты только посмотри, как на него смотря мои красавицы, а это для меня самое главное. Козочки чувствуют, что Валент о них позаботится ничуть не хуже меня, но ты же знаешь, что я не могу покидать поместья. Да, вот ещё что, Хулус, скажешь Ниру, что скорее всего только с этим парнем девятое стадо вернётся на Скалистое пастбище, а раз так, то уже скоро наш император снова сможет получать к столу свой любимый розовый сыр. — надсмотрщик поклонился главному козопасу чуть ли не в пояс и с пробуксовкой сорвался с места, а старик сказал мне: — Каждое стадо коз, Валент, это несколько лет кропотливого труда. Моего труда. Козы живут долго, по пятьдесят, пятьдесят пять лет, но только тогда, когда в козьем стаде царят тишина, покой, мир и порядок, а это зависит от пастуха, который обязательно должен быть один и собак у него должно быть не больше пяти. Коз же в стаде ровно семьдесят голов и на всё стадо приходится всего два козла. С козочками ты должен быть нежным и ласковым, зато козлов можешь колотить столько, сколько тебе вздумается. Это только пойдёт им на пользу. Они всё равно живучие до ужаса и им ничего не сделается, так что смело охаживай их палкой по бокам. Им это даже нравится. Будут бодрее. На счёт собак не волнуйся. Они преданы козочкам, как никто другой, ведь это их сосцы кормят щенков молоком. Так что если ты понравился козочкам, они уже посматривают на тебя с интересом, так что понравишься и им, а сейчас цепляй на себя сумку с солёным козьим печеньем и ступай к ним. Начиная с завтрашнего дня ты начнёшь приучать их к своему жеребцу, а его к ним, но за него сильно не беспокойся. Коням нравятся козы, зато они их побаиваются и пройдёт не меньше недели, прежде чем мои любимицы смогут отправиться на заветное Скалистое пастбище, на котором растёт совершенно особая чай-трава.