Друзья Валеирдена громко расхохотались, а сам он, сокрушенно покрутив головой, усмехнулся и мрачно проворчал:

— И откуда ты только взялся такой шустрый? — После чего вежливо склонил голову и извинился — Элания, Дионис, я прошу у вас прощения за свои высокомерие и спесь, проявленные по отношению к вам, а также за выражение недоверия к вам, как к демиургам. Всё это было продиктовано моими прежними представлениями о том, по каким канонам должны развиваться Мегавселенные. Творец Дмитрий пусть и в резкой форме, объяснил мне и нам всем всю природу наших заблуждений. Дионис, вся твоя команда будет посвящена в Творцы по-новому, по-ведловски. Элания, ты назовёшь имена тех высших демиургов, которые также этого достойны. Друзья мои, попрошу вас сразу же понять одну простую истину, время больших команд демиургов прошло. Самая большая Сфера Перемещения вмещает в себя не более шестисот Творцов среднестатистического роста, то есть похожих на нас. Как только вы будете готовы к большому ведловскому посвящению в Творцы, вызовите нас на связь. Мы моментально откликнемся, но если вы дадите нам на подготовку хотя бы трое суток, чтобы мы успели воскресить наших друзей, то окажете нам очень большую услугу. И вот что я ещё хочу сказать, для того, чтобы вы смогли сами изготовить Сферы Перемещения, вам всё же понадобится наша помощь, ведь только опытные Творцы могут наделить это существо разумом и, как я полагаю, ещё и Митяй, но это особый случай. От него, как мне кажется, и не такого можно ждать.

Творец Валеирден и все остальные члены его дружной команды, в которой насчитывалось двести шестнадцать членов исчезли из вида и Дионис, облегчённо вздохнув, сказал:

— Да, Митяй, задал ты им жару. Честно говоря, я уже подумал, что Валей обидится на тебя. Вообще-то ты был прав, хотя наша прежняя жизнь и была очень долгой, мы в ней ничего, кроме борьбы с тьмой не знали, а когда появились чёрные метеоры, то и вовсе позабыли о том, что такое спокойные дни. Мы просто каким-то чудом успели создать защитную сферу и подготовиться к отражению их первой, самой яростной атаки, продлившейся свыше десяти тысяч лет и порой нам казалось, что у нас не хватит сил сдержать их натиск.

— Десять тысяч лет… — растеряно пробормотал Митяй, — это же озвереть можно. И как вы только выдержали такое, Дио? Н-да, и вам за это так до сих пор не поставлен памятник. Хреново.

Элания кивнула и согласилась:

— Вот и я про то же самое говорю, Митя, а он упёрся и талдычит своё, мол для нас самый лучший памятник это Звезда Мироздания.

Из кресла поднялся Бастан и громко сказал:

— Эла, не волнуйся на счёт памятника, в Голливуде уже начали снимать про Дио и его команду большой фильм, так что поверь, после того, как он выйдет на экраны, народ узнает своих героев. Меня сейчас волнует совсем другое, мы летим к чёрным дырам или нет?

— Икар, прими у ректора Бастана координаты тех чёрных дыр, которые мы хотим посетить, и вообще, выполняй все его приказы в этом полёте, — поспешил сказать Митяй, — а не то он на меня рассердится и тогда быть беде. Извини, но я не хочу быть битым.

Бедный Икар, которому ясно дали понять, что сейчас его хозяина могут поколотить и что он должен подчиняться как раз именно потенциальному обидчику тут же буквально вскрикнул:

— Творец, моя главная задача — защищать тебя!

— От врагов, Икар, — с ухмылкой сказал Митяй, — но только не от их друзей, а они, парень, запросто могут отвесить мне оплеуху, а то и вовсе дать крепкого пендаля. Поэтому делай всё, что скажет Бастан.

Ректор покрутил головой и достав из кармана светло-серого комбинезона лазерный диск, спросил:

— Икар, куда мне вложить полётное задание?

Диск выскользнул из его руки и исчез. Буквально через секунду Икар, чуть ли не мгновенно изучив его содержимое, довольно-таки озадаченным голосом сказал:

— Ректор Бастан, это будет весьма непростой полёт. Вам всем нужно переодеться в защитные бронескафандры. Тогда я смогу настолько уменьшить свой диаметр, что мы станем едва ли не плотнее вещества чёрных дыр. Чтобы на вас не действовали внешние условия в зоне гравитационной сингулярности, я буду вынужден сделать Сферу монолитной, но вам это ничем не повредит. Мы будем перемещаться в пространстве прыжками, а на месте ты сможешь летать вокруг чёрной дыры и внутри неё как угодно.

Элания удивлённо спросила:

— Икар, какой же диаметр будет тогда у Сферы Перемещения?

— Меньше миллиметра, Элания, — ответил Икар, — и хотя наша масса останется прежней и будет составлять четыреста восемьдесят семь тонн, мы не превратимся в чёрную дыру, а потому не станем притягивать к себе материю. Одно только плохо, в таком положении не все мои сканеры смогут работать, а потому вам придётся полагаться на своё сверхчувственное восприятие.

Дионис, выслушав слова Икара, нисколько не удивился, но всё же сказал с улыбкой:

— Когда-то я хотел создать именно такой космический корабль, чтобы найти источник агрессии. Жаль, что у меня не хватило на это свободного времени. Очень уж часто нас атаковали.

Митяй, как только рядом с его креслом выросла серебристая цилиндрическая кабинка для переодевания, встал первым и посетовал:

— А вот меня такая идея почему-то не осенила, хотя я и знал, что при определённых условиях атомы можно сделать в сотни тысяч раз более компактными. Жаль, что я не занялся этим.

Бастан, направляясь к своей кабинке, успокоил его:

— Не волнуйся, у тебя ещё будет возможность заняться этим. Как мне кажется, чёрные демиурги как раз именно в этом и преуспели.

Икар быстро переодел всех членов экипажа и уже в следующее мгновение они поняли, что Сфера уменьшилась в обоих смыслах этого слова. Мало того, что она сделалась крохотным серебристым шариком, так ещё уменьшилась в своих размерах примерно до четырёх метров в диаметре по отношению к ним и заполнилась какой-то густой, золотистой, но в то же время очень прозрачной жидкостью, через которую они прекрасно видели Апшеронск. В следующее мгновение они оказались в межгалактическом пространстве рядом с гигантской чёрной дырой, диаметр которой был почти с солнечную систему. Это была самая большая чёрная дыра во Вселенной Элании, которую демиурги-астрофизики назвали Мать Зла.

Мать Зла стремительно вращалась вокруг своей оси и искажала метрику пространства так сильно, что влияла на движение галактик, хотя те находились от неё очень далеко. Элания сразу же узнала её и с грустью в голосе сказала:

— Эта чёрная дыра когда-то всосала в себя две молодые галактики, прежде чем мы её заблокировали. Хорошо, что они были ещё слишком горячи, чтобы в них успела зародиться жизнь, но всё равно неприятно, ведь это рано или поздно должно было произойти.

Бастан, внимательно осматривающий всё вокруг, уже успел что-то высмотреть и, прежде чем дать следующий приказ Икару, весёлым голосом прояснил ситуацию:

— Элания, мы здесь как раз для того и находимся, чтобы освободить эти две галактики из плена. — После чего спросил — Вы обратили внимание, что пространство здесь неоднородное? Мать Зла похожа на спрута с семнадцатью щупальцами-вихрями и они не изгибаются, хотя и должны. Больше всего она напоминает мне мину замедленного действия, вот только неясно, каким будет взрыв.

— И эта мина уже тикает, Бастан, — согласился Митяй, — а рванёт она со страшной силой. Думаю, что в тот момент, когда накопит достаточно много энергии. Когда это произойдёт мы не знаем, но думаю, что изучение её внутренней структуры даст нам подсказку.

Ректор Бастан, продолжая вглядываться в пространство вокруг чёрной дыры, негромко поинтересовался:

— Ребята, вы видите эти странные вибрации в пространстве? У меня такое ощущение, что Мать Зла выпускает наружу не только вихри, но и гравитационные струны. Чёрная дыра как бы прощупывает ими пространство и я уверен, что она ищет своих подружек, но никак не материальные объекты, чтобы сожрать их.

Своим ведловским зрением Митяй действительно видел в пространстве какие-то возмущения, похожие на рябь. Они волнами расходились от чёрной дыры во все стороны, но были очень слабы и одновременно очень быстры, чтобы рассмотреть их внимательно. Похоже, что компенсационное поле Мегавселенной играло чёрным дырам на руку и они контактировали между собой. Бастан наконец дал Икару весьма неожиданную, если не просто странную, команду: