– А карбюратор с «Шишиги» я разберу и соберу с завязанными глазами, причём на ощупь найду неисправность.

Игорь Иванович повторил то, что я ему сказал и тут же весёлым голосом воскликнул:

– Костя, ты сам это предложил. Всё, мы выезжаем к тебе немедленно. – Посмотрев на меня, он насмешливым голосом сказал мне – Боря, Костя мой старый друг, он директор самого крупного автохозяйства в городе и при нём есть свой учебный центр. Так вот, он говорит, что ставит ящик армянского коньяка на то, что у тебя ничего не выйдет. Я посмотрел на Ирочку и сказал:

– Моя королева, вы отважитесь поставить на меня ваш торт? Если вы поверите в вашего рыцаря, то коньяк будет ваш.

Ошеломлённая девушка кивнула головой и Игорь Иванович велел подать ему машину. Вскоре мы ехали втроём в чёрной «Волге» в автокомбинат. Я сидел рядом с Ирочкой и поскольку вместе с нами туда поехала какая-то женщина, то моё бедро прижималось к её горячему бедру. Жаль, что ехать было всего полчаса. Вскоре мы вошли в учебный класс, где уже находилось несколько мужчин и все явно недоумевали. Мне предложили вытащить наугад билет, а я попросил десяток листов бумаги, авторучку и возможность сесть за стол. За полчаса я им нагуглил столько информации по двигателям внутреннего сгорания, что умудрился исписать убористым, ровным почерком целых девять листов и сделать несколько рисунков. После этого, положив их перед собой, почти не заглядывая в написанное, я ответил на оба вопроса настолько подробно, что у всех челюсти отвисли, а когда закончил отвечать, нахально спросил:

– Ну, и где здесь та королева красоты, которой нужно пожать лапу? Я готов, джентльмены, дайте мне повязку из плотной, чёрной ткани, а ещё лучше сами завяжите мне глаза положите передо мной карбюратор от «Шишиги» и инструмент.

Мне завязали глаза и я, посмеиваясь, принялся быстро и сноровисто разбирать карбюратор. Эх, ребята, если бы вы знали, сколько раз мне приходилось заниматься этим в армейке. Мы же всю технику сами готовили, никакому автобату не доверяли. В общем я быстро нашел неисправность, потребовал, чтобы мне дали новую пружинку и сказал, что было бы не худо заменить ещё и жиклёр. Отдавая карбюратор, я сказал:

– С военных машин карбюраторы доставать надо. Неужто трудно с прапорами договориться? Ну, что, показать вам, как это несуразное изделие можно быстро установить и снять на двигатель? Только мне для этого потребуется либо авиационная гибкая отвёртка, либо тросик, каким трубы прочищают, чтобы изготовить её. В угоду компактности, разработчики этого двигателя пожертвовали удобствами, требующимися для их ремонта, но движок всё равно отличный. Правда, любит, чтобы его по умному настраивали, а не молотком и зубилом. Константин Сергеевич чуть ли не завопил:

– Игорь, я тебя умоляю, отдай этого парня мне! Он же слесарь от Бога, я это нутром чую.

Игорь Александрович отрицательно помотал головой и ответил с насмешливой улыбкой:

– Он к тебе и сам не пойдёт, да, и я такого слесаря-моториста давно на «Шишиги» ищу. Поэтому, Костя, раз мы не отдаём тебе своего торта, то уж отдай нам наш коньяк, выпиши Борису Викторовичу Картузову корочки слесаря-моториста четвёртого разряда и мы поехали к себе в типографию. Начальник автокомбината развёл руками и ответил:

– Корочки сейчас выпишут, а коньяк тебе завтра привезут.

Когда мы вернулись назад, Ирочка пошла с тортом к себе, а довольный Игорь Иванович потащил меня в отдел кадров и действительно оформил слесарем пятого разряда. После этого он провёл меня по типографии, а затем отвёл в автотранспортный цех. Как раз к этому моменту закончился обеденный перерыв и начальник отдела кадров сдал меня на руки начальнику автотранспортного цеха, сказав, что я разбираю карбюратор «Шишиги» с закрытыми глазами и нахожу неисправность на ощупь. У Сергея Митрофановича от такого известия вытянулось лицо и он захотел это проверить немедленно. Так что когда мы пришли на участок и он представил меня слесарям, как юного Кулибина, то мне пришлось отремонтировать вслепую ещё два убитых в хлам и мусор карбюратора. Ремонтируя их, я только что не крыл матом тех водил, которые ездили на бедных, несчастных «Шишигах». Ну, а сняв повязку, тотчас принялся упрашивать своего шефа:

– Сергей Митрофанович, я вас умоляю, давайте сменяем что-нибудь на аккумуляторы для комбайнов «Дон», а потом смотаемся в любую воинскую часть, где есть танки и «Шишиги», и выменяем на аккумуляторы новенькие карбюраторы. Вот увидите, на них ваши «Шишиги» будут летать по горам, как архары. Начальник цеха посмотрел на меня и спросил:

– А что мы можем предложить колхозникам? Я тут же нашелся:

– Самый лучший вариант, шланги высокого давления и особенно кэшеэны. На это они обязательно поведутся. Скоро же уборочная, а у них как раз шланги чаще всего летят, да, и масляные насосы они тоже за уборочную насмерть убивают. Это же колхозники и у них техника в уборочную просто горит. Начальник цеха поцокал языком и сказал с иронией:

– Учитесь у парня, слясаря. Отлично, Борис, завтра же я этим и займусь, а если смогу добыть аккумуляторы, то послезавтра поедем в дивизию. Зам по технике нас точно примет, лишь бы мы ему чего-нибудь полезного в клювике принесли. Улыбнувшись я успокоил его:

– Не вопрос, если в дивизии солдат танкового полка хоть чему-то учат, то зампотех вас за аккумуляторы в дёсны расцелует. С боевых же машин он не имеет права снимать аккумуляторы и ставить их на учебную технику, а они на танках быстро выходят из строя, зато с карбюраторами у нашей армии проблем ещё ни разу не возникало. Они же военные.

Начальник цеха передал меня начальнику участка и снова стал работягой. Первые два года, когда учился в «Плешке», я только тем и занимался, что пересыпал во вторую смену газоновские движки на автопредприятии неподалёку от общаги, пока не купил себе настольную швейную машинку «Веритас» и не начал шить траузера, моднючие в то время штаны с низким поясом и встречными складочками вдоль штанин, сбоку. Этот заработок был выгоднее. Траузера я строчил всего за три часа и стоило это пятнадцать рублей. Двадцать штанов, три сотни в кармане, а ко мне в очередь за месяц записывались. О, чем я только в своей жизни не промышлял, пока не докатился до жизни бизнесменской. Ну, а в автотранспортном цехе, на участке ремонта двигателей автомобилей марки «Газ», меня, между тем, встретили не слишком ласково. Ещё бы сопляк, а уже слесарь пятого разряду, это кого угодно оскорбит. Тем не менее меня приставили к Жене Мартынову, парню лет под тридцать, который был до этого среди всех девяти слесарей самым молодым. Обживаться в первый же день я не стал, а на складе только и сделал, что завёл себе арматурную карточку, но инструмент получать отказался, чтобы коллеги по работе его немедленно не разворовали.

С работы я слинял пораньше, чтобы узнать, когда освободится Ирочка и успел прийти в её кабинет вовремя. Она заканчивала работу на полчаса позже меня, в пять и ещё не собиралась домой. От обеда остался знатный кусок торта, чуть ли не треть, и Ирочка, улыбнувшись, поинтересовалась у меня:

– А теперь, мой верный паж, ответь, ты попьёшь чаю с тортом здесь или намерен проводить меня до дома? – Я молча поклонился – Ну, раз так, тогда ты понесёшь коробку с тортом и мою сумочку, а я понесу эти чудесные гладиолусы. Боря, я живу неподалёку отсюда, в пятнадцати минутах ходьбы, у тёти. Сейчас мы пойдём и вместе с ней попьём чаю. Ты ведь, наверное, так и не пообедал сегодня? – Я лишь улыбнулся, а она спросила – А ты не будешь стесняться идти со мной и нести мою сумочку? Снова поклонившись, я ответил:

– Моя королева, я почту это за честь. Если бы на вас была надета мантия, то я и её нёс за вами, как это и подобает пажу.

Ирочка действительно жила неподалёку, на самой красивой улице города Красноармейском бульваре, в старинном, трёхэтажном купеческом доме с колоннами при входе и роскошным крыльцом. В квартире номер пять на втором этаже. Мы шли не спеша и я успел продекламировать ей ещё два сонета Петрарки, один сонет Шекспира и стихотворение Роберта Бернса. Ну, а когда мы дошли до парадной её дома и поднялись по ступенькам на просторное крыльцо, то я, поставив торт и сумочку на каменную полку балюстрады, немного отступил назад, поклонился и пылким, чуть ли не страстным голосом сказал: