Овдовевшая графиня дес Мандор редко бывала в семейном гнезде, слишком грустные мысли навивали эти стены. Она любила своего мужа, очень любила, и не смогла до конца смириться с его кончиной. Всю свою нерастраченную нежность она обрушила на своего сына и его друга детства, отчего, наверное, Винсен перебрался жить в родовой замок, спасаясь от сумасшедшей опеки своей матери.

Но иногда графиня набиралась смелости заглянуть в прошлое и приезжала в дом сына (своим дома она его давно не считала). Ее внезапные визиты вызывали большой переполох в самом графстве. Нынешний приезд матушки затянулся, не давая расслабиться местному населению. И хоть слуги и любили свою старую хозяйку, но все же старались лишний раз не попадаться ей на глаза, справедливо полагая, что их нагрузят не нужной работой. Графиня не оставляла надежду женить сына, предпочитая быть на чеку.

Шум со стороны семейного озера не мог не привлечь внимание. А вскоре во дворе старого замка оказалась насквозь промокшая группа слегка опознаваемых личностей.

— Винсен Хайген Луис дес Мандор, сколько раз я вам повторяла, что лазить через дыру в заборе не подобает графу?

— Если честно, мама, я уже сбился со счету тебе повторять- я всегда иду вслед за королем, — улыбнулся своей обаятельной улыбкой Винс, пытаясь отодрать от своей шевелюры прилипшие водоросли. Графиня тщательно присмотрелась к мокрой компании.

— Лиззи, Паки, горячие ванны, ужин и комнаты гостям, — тут же распорядилась она. — Добро пожаловать, господа!

После душного действующего вулкана в холодные воды Маннеки, заплыв во всей амуниции до берега и короткая пробежка до возвышающего на холме замка (настоящий, совсем как на картинке). В общем, сплошной марш-бросок для определенного отряда. Не прав был тот командир, что поставил свою подпись на данном издевательстве.

Мать Винсена производила двоякое впечатление. Волевая сильная женщина с любовью и нежностью смотрела на сына с Тимореля, и с таким же любопытством разглядывала женскую часть группы. Почему у меня такое ощущение, что она приглядывает невесту сыну. Похоже, что Лана ей тоже понравилась. Ха, а Ильясу сама графиня, хоть какой-то позитив от этой поездки.

Горячая ванна- это последнее, что я помню. Очнулась я (нет, не правильно), проснулась я от навязчивого солнечного лучика, который умудрился проникнуть сквозь задернутые шторы, и попал мне прямо в глаза. Когда я их открыла, решила, что все еще сплю. Мой нос уткнулся в подбородок, принадлежащий Тимофею. Его загребущая рука крепко держала меня за талию, после чего я поняла, что раздета… совсем. Хотя признаться, это смущало меня мало, скорее интриговало. Мое шевеление (хотя я очень старалась) было замечено. И кохари открыл глаза.

Никогда не спите с кохари. Точнее не занимайтесь с ним (или с ней) любовью, это вызывает привыкание. У меня уж точно. Серьезно говорю. Сегодняшний день был щедр на подарки. Тимофей преподнес мне платье, ага, то самое, и прямо мой размер. Когда мы вышли из комнаты (наконец!), было уже за полдень. Есть хотелось нещадно, словно неделю просидела на диете. А нас уже ждали. Накрытый стол, умопомрачительные запахи, и куча выспавшегося (и не очень) народа. Мой мозг после стольких потрясений лихо отмечал перемены к лучшему. Например, Лейла уверенно держалась около левого плеча Диккари, похоже, их семейная жизнь налаживается, а уж Динтас своего не упустит. Лазурский мило общался с графиней- матерью. Лана улыбается (уж очень призывно) Винсу. А вот Рум я не узнала. Она вернула свой натуральный цвет и потерялась на всеобщем фоне. Остальные тоже были предельно счастливы и довольны жизнью, что радовало безумно.

На наше появление отреагировали странно. Скорее заинтересовало, словно ожидая от нас какое-то заявление. Я что-то пропустила? Я оглянулась на Тима в надежде получить ответы на свой вопрос. Тот с невозмутимым видом поцеловал меня в висок и подвел к столу.

— Всем добрый день! Чем нас накормят?

— А что желает, Ваше Величество? — спросила графиня, подозрительно сканируя мои руки. Меня это насторожило, и я, не удержавшись, взглянула на свои ладони. Ох-ё! А это что еще такое?! Тонкая серебряная линия, пересекаясь с белым золотом, создавала оправу для огромного рубина, сильно напоминавшего огненные глаза кохари. И вся эта красота сидела на моем безымянном пальце. Мои мысли не успели сложиться в предложение, как в своем левом ухе я услышала следующее:

— Ночь, проведенная с кохари в Старом Храме, ведет к определенным последствиям.

— Вот знаешь, — прошептала я с ехидством параноика, — я как-то по-другому себе это представляла.

— Но все-таки представляла?

— Чему ты радуешься? Лично тебя еще ждет знакомство с моими родственниками.

Эпилог.

— А ты знаешь, Ильяс сказал, что и ты можешь пробудить в себе дракона. Вроде как во всех расах Терры течет малая толика их кровь, — проинформировала меня Лагари, когда мы с девчонками решили внеплановый сабантуйчик. У меня от этих слов даже превосходное шампанское не в то горло угодило. Ну да, для полного женского счастья не хватает премилой рептилии.

— А ты знаешь, что нам и одной драконихи за глаза? — вмешалась в разговор чем-то озабоченная Рум. Она критично рассматривала свое отражение в большом зеркале (складывалось впечатление, что в замке дес Мандор других не бывает), а потом спросила. — Юж, Лагари, вы не помните. Какой ингредиент я добавила в покрасившее меня зелье?

— Тебе зачем? — простодушно удивилась Карина.

— Хочу вернуть свой розовый цвет, — на полом серьезе ответила Хена.

— А как же клан, в котором тебя засмеют? — ехидно поинтересовалась Лана.

— А их мнение меня волнует мало. К тому же я предпочитаю другой тип мужчин.

— Это какой же?

— Гномов, например.

КОНЕЦ