У всех социальных групп есть традиции, институты и обряды. Согласно историцизму, мы должны изучать историю группы, ее традиции и институты, если желаем понять и объяснить ее в данный момент, а также если мы желаем понять и, быть может, предвидеть ее развитие в будущем.

Холический характер социальных групп, тот факт, что такие группы нельзя объяснить просто как агрегаты из членов группы, проливает свет на различение историцистами новизны в физике (перекомбинации или новые расположения элементов и факторов, самих по себе не новых) и новизны в социальной жизни — подлинной (real) и несводимой к иному расположению. Ибо если социальные структуры нельзя объяснить как комбинации из частей или членов, то понятно, что с помощью этого метода невозможно объяснить и новые социальные структуры.

Что касается физических структур, то их можно объяснить как простые "констелляции" или суммы частей, взятые в их геометрической конфигурации.

Рассмотрим, например, Солнечную систему. Пусть ее история представляет интерес и может пролить свет на теперешнее ее состояние; однако мы знаем, что в определенном смысле это состояние не зависит от истории системы. Структура системы, ее дальнейшие движения и развитие полностью детерминированы "констелляцией" ее элементов в настоящий момент. При данном взаимном расположении, массе и кинетической энергии ее членов все движения системы в любой момент времени полностью определены. Нам не требуется никакого дополнительного знания о том, какая из планет старше других, а какая представляет собой инородное для системы тело; история структуры, хотя она и интересна, никак не влияет на наше понимание поведения, механизма и развития этой структуры в будущем. В этом плане физическая структура значительно отличается от социальной структуры; последняя непонятна, а ее будущее непредсказуемо без тщательного изучения истории, даже если мы располагаем исчерпывающим знанием о ее состоянии в данный момент времени.

Все это заставляет предположить, что существует тесная связь между историцизмом и так называемой биологической, или органической, теорией социальных структур, — теорией, интерпретирующей социальные группы по аналогии с живыми организмами.

Считается, что целостность характерна для всех биологических феноменов, а холический подход необходим при рассмотрении тот, как история организмов влияет на их поведение. Холические аргументы, выдвигаемые историцизмом, говорят о подобии, которое имеется между социальными группами и организмами, но речь не обязательно идет о биологической теории социальных структур.

С холическим воззрением тесно связана известная теория группового духа как носителя групповых традиций (впрочем, она не является обязательной частью историцистской аргументации).

До сих пор речь шла об определенных характерных аспектах социальной жизни, таких, как новизна, сложность, органичность, холизм и периодичность, — об аспектах, которые, по мнению историцистов, делают определенные типичные методы физики неприменимыми к социальным наукам, Отсюда выводят, что социальные исследования требуют [применения] исторического метода. В число антинатуралистических воззрений историцизма входит и идея об интуитивном понимании истории различных социальных групп; порой этот взгляд развивают в методологическую концепцию, тесно связанную с историцизмом (хотя и не являющуюся его непременным спутником).

Согласно этой концепции, метод социальных наук (в противоположность методу естественных наук) состоит в понимании социальных явлений изнутри. В связи с этой концепцией обычно делают следующие противопоставления. Физика стремится к причинному объяснению, социология — к пониманию цели и смысла. В физике события объясняются строго, количественно, с помощью математических формул. Социология стремится постигать исторические события при помощи более качественных понятий, например выявляя конфликтующие тенденции и цели, или "национальный характер", или "дух времени". Вот почему физика оперирует индуктивными обобщениями, а социология прибегает к помощи симпатического воображения. По той же причине физика занимается универсально значимыми единообразиями и объясняет те или иные события как частные случаи таких единообразий, тогда как социология довольствуется интуитивным пониманием уникальных событий и той ролью, которую они играют в частных [ситуациях] борьбы интересов, в тенденциях и судьбах.

Можно различить три варианта концепции интуитивного понимания. Согласно первому, социальное событие понято, когда оно проанализировано с точки зрения вызвавших его сил, т. е. индивидов и групп, их целей или интересов, а также власти, которой они располагают. При этом считается, что действия индивидов или групп находятся в согласии с их целями и идут им на пользу — реальную или по крайней мере воображаемую. Метод социологии состоит в реконструкции при помощи воображения рациональных или иррациональных деятельностей, направленных к определенным целям.

Второй вариант идет дальше. Он согласен, что подобный анализ необходим — особенно для понимания индивидуальных или групповых деятельностей. Но для понимания социальной жизни он недостаточен. Чтобы понять смысл социального события, например, какого-то политического действия, недостаточно понять его телеологически, т. е. разобраться в том, как и почему оно произошло.

Прежде и помимо этом, мы должны понять его смысл, значимость его появления. Что имеется в виду под "смыслом" и "значимостью"? С точки зрения том, что я называю вторым вариантом, социальное событие не только оказывает воздействия определенного рода, оно не только приводит к другим событиям; само его возникновение изменяет ситуационную значимость ряда других событий. Новая ситуация требует переориентации и переинтерпретации всех объектов и действий, в нее вовлеченных.

Чтобы понять такое событие, как, скажем, создание в стране новой армии, необходимо проанализировать намерения, интересы и т. д. Но мы не можем полностью понять его смысл, не проанализировав его ситуационного значения (value). Скажем, до сей поры вооруженных сил страны было достаточно для обороны, а теперь они оказались неудовлетворительными. Изменилась вся в целом социальная ситуация, и даже до того, как произошли какие-либо фактические изменения — физические или даже психологические; ибо ситуация может измениться много раньше, чем это кто-либо заметит. Таким образом, чтобы понять социальную жизнь, мы должны выйти за пределы анализа фактических причин и следствий, т. е. вызванных действиями мотивов, интересов и реакций; нам следует понять каждое событие как часть целого. Значение события обусловлено тем, как оно влияет на целое, и поэтому частично определяется целым.

Третий вариант концепции интуитивного понимания включает в себя все, что содержат первые два варианта. Чтобы понять смысл или значение социального события, недостаточно проанализировать его генезис, последствия и ситуационное значение. Следует выявить объективные, лежащие в основе истории направления и тенденции (например, усиление или ослабление каких-то традиций или власти), превалирующие в данный период, и роль рассматриваемого события в историческом процессе, через который эти тенденции проявляются. Мы ничего не поймем в деле Дрейфуса, исследуя его причины, последствия и ситуационное значение, но оставляя без внимания то, что в нем проявилось соперничество двух исторических тенденций в развитии Французской республики: демократической и автократической, прогрессивной и реакционной.

Третий вариант метода интуитивного понимания, говорящий об исторических направлениях или тенденциях, является в какой-то степени заключением по аналогии, от одного исторического периода к другому. Ибо, хотя и признается, что исторические периоды существенно отличаются друг от друга и никакое событие [в рамках одного периода социального развития] не может повториться в рамках другого периода, допускается, что в различные периоды, порой очень удаленные друг от друга, могут доминировать аналогичные тенденции. Наличие таких сходств или аналогий отмечается, например, между Грецией до Александра и Южной Германией до Бисмарка. Согласно методу интуитивного понимания, мы оцениваем смысл тех или иных событий, сравнивая их с аналогичными событиями более ранних периодов, и тем самым облегчаем предсказание будущем, — никогда не забывая, впрочем, о неизбежных различиях между периодами.