римента — может быть выражено (25:) только сингулярным высказыванием и ни в коем случае не
является универсальным высказыванием. Соответственно, когда о некотором универсальном выска-
зывании говорят, что истинность его известна нам из опыта, то при этом обычно подразумевают, что
вопрос об истинности этого универсального высказывания можно как-то свести к вопросу об истин-
ности сингулярных высказываний, которые признаются истинными на основании имеющегося опыта.
Иначе говоря, утверждается, что данное универсальное высказывание основывается на индуктивном
выводе. Поэтому когда мы спрашиваем, истинны ли известные нам законы природы, то это просто
иная формулировка вопроса о логической оправданности индуктивных выводов.
Если мы стремимся найти способ оправдания индуктивных выводов, то прежде всего нам следует
установить принцип индукции. Такой принцип должен иметь вид высказывания, с помощью которого
мы могли бы привести индуктивные выводы к логически приемлемой форме. В глазах сторонников
индуктивной логики для научного метода нет ничего важнее, чем принцип индукции. «...Этот прин-
цип, — заявляет Рейхенбах,— определяет истинность научных теорий. Устранение его из науки
означало бы не более и не менее как лишение науки ее способности различать истинность и ложность
ее теорий. Без него наука, очевидно, не имела бы более права говорить об отличии своих теорий от
причудливых и произвольных созданий поэтического ума»1.
Вместе с тем принцип индукции не является чисто логической истиной типа тавтологии или ана-
литического высказывания. Действительно, если бы существовало нечто вроде чисто логического
принципа индукции, то не было бы никакой проблемы индукции, поскольку в этом случае все индук-
тивные выводы следовало бы рассматривать как логические, тавтологические преобразования, анало-
гичные выводам дедуктивной логики. Таким образом, принцип индукции должен быть синтетиче-
ским высказыванием, то есть высказыванием, отрицание которого не является самопротиворечивым, 12
а, напротив, оно логически возможно. В этой связи и возникает вопрос о том, почему мы вообще
должны принимать этот принцип и каким образом, исходя из рациональных оснований, можно
оправдать это принятие.
Приверженцы индуктивной логики стремятся заявить вместе с Рейхенбахом, что «принцип индук-
ции безоговорочно принимается всей наукой и что в повседневной жизни никто всерьез не выражает
сомнений в этом принципе»2. И все же, даже предполагая, что приведенное утверждение верно — хо-
тя, конечно, и «вся наука» может ошибаться, — я заявляю, что принцип индукции совершенно изли-
шен и, кроме того, он неизбежно ведет к логическим противоречиям.
1 Reichenbach Н. Kausalität und Wahrscheinlichkeit // Erkenntnis, 1930, Bd. 1, H. 2—4, S. 186 (см. также S. 64 и
далее). Ср. также предпоследний абзац главы XVII [в оригинале опечатка: указана глава XII. — Прим. ред. ]
книги Б. Рассела «История западной философии» ( Russell В. The History of Western Philosophy. New York, Simon and Schuster, 1946, p. 699 [русский перевод: Рассел Б. История западной философии. М.: ИЛ, 1959, с. 691—692; Новосибирск, 1994. Кн. 3, с. 171—172. Во всех ссылках на источник страницы приводятся по изданию, на кото-
рое ссылается автор; все ссылки на русские переводы указаны редактором русского издания. — Прим. ред. ]) .
2 Reichenbach H. Kausalität und Wahrscheinlichkeit // Erkenntnis, 1930, Bd. 1, H. 2-4, S. 67.
25
То, что такие противоречия возникают в связи с принципом индукции, совершенно отчетливо по-
казано Юмом*1. Юм также обнаружил, что устранение этих противоречий, если оно вообще возмож-
но, сталкивается с серьезными трудностями. Действительно, принцип индукции должен быть универ-
сальным высказыванием. Поэтому при любых попытках вывести его истинность из опыта вновь в
полном объеме возникнут те же самые проблемы, для решения которых этот принцип был введен.
Таким образом, для того чтобы оправдать принцип индукции, нам необходимо применять индуктив-
ные выводы, для оправдания этих последних приходится вводить индуктивный принцип более высо-
кого порядка, и так далее. Следовательно, попытка обосновать принцип индукции, исходя из опыта, с
необходимостью терпит крушение, поскольку она неизбежно приводит к бесконечному регрессу.
Кант попытался предложить свой способ преодоления этой трудности, утверждая, что принцип
индукции (который он сформулировал в виде «принципа универсальной причинности») является
«верным, общезначимым (valid) a priori». Однако его изобретательная попытка построить априорное
оправдание синтетических высказываний, как мне кажется, не была успешной.
С моей точки зрения, охарактеризованные трудности, возникающие в индуктивной логике, непре-
одолимы. То же самое можно сказать и относительно трудностей, встающих в рамках широко рас-
пространенной ныне теории, согласно которой индуктивный вывод, хотя он и не является «строго до-
стоверным, общезначимым», тем не менее может приобретать некоторую степень «надежности»
(reliability) или «вероятности». В этой теории индуктивные выводы являются «вероятностными вы-
водами»3. «Мы описали, — заявляет Рейхенбах, — принцип индукции как средство, с помощью ко-
торого наука распознает истину. Точнее, мы должны были сказать, что он служит для определения
вероятности, ибо науке не дано полностью обрести ни истины, ни ложности... научные высказывания
могут только приобретать степени вероятности, недостижимыми верхним и нижним пределами кото-
рых служат истина и ложь»4.
На данном этапе моих рассуждений я позволю себе пренебречь тем фактом, что сторонники ин-
дуктивной логики пользуются понятием вероятности, которое я позже отвергну ввиду полного его
несоответствия их собственным целям (см. раздел 80 далее). Я могу так поступить потому, что сейчас
я рассматриваю те трудности, которые существуют в индуктивной логике независимо от обращения к
понятию вероятности. Действительно, если основанным на индуктивном выводе высказываниям сле-
дует приписывать некоторую степень вероятности, то это можно оправдать, только введя (конечно, с
соответствующими изменениями) новый принцип индукции. Тогда этот новый принцип придется в
свою
*1 Наиболее выразительные места из юмовской критики индукции цитируются в Приложении *VII в тексте, к которому относятся примечания 4, 5 и 6; см. также примечание 2 к разделу 81.
3 См.: Keynes J. M. Treatise on Probability. London, Macmillan, 1921; Külpe O. Vorlesungen über Logik (ed. by Selz О.). Leipzig, Hirzel, 1923; Reichenbach H. Axiomatik der Wahrscheinlichkeitsrechnung // Mathematische Zeitschrift, 1931-1932, Bd. 34, H. 4, S. 568-619 (Рейхенбах, кстати, использует термин «вероятностная импликация») и другие работы.
4 Reichenbach H. Kausalität und Wahrscheinlichkeit // Erkenntnis, 1930, Bd. 1, H. 2-4, S. 186.
26
очередь подвергнуть процедуре оправдания и т.д. Более того, мы не сдвинемся с места и в том
случае, если будем считать принцип индукции не «истинным», а всего лишь «вероятным». Короче
говоря, логика вероятностного вывода, или «вероятностная логика», подобно любой другой форме
индуктивной логики, приводит либо к дурной бесконечности, либо к доктрине априоризма*2.
Теория, которая будет развита далее, прямо и непосредственно выступает против всех попыток
действовать, исходя из идей индуктивной логики. Она могла бы быть определена как теория дедук-
13
тивного метода проверки или как воззрение, согласно которому гипотезу можно проверить только