Поиск
[1928]
Кино и вино*
Сказал
философ из Совкино:
«Родные сестры —
кино и вино.
Хотя
иным
приятней вино,
но в случае
в том и в ином —
я должен
иметь
доход от кино
не меньше
торговца вином».
Не знаю,
кто и что виной
(история эта —
длинна),
но фильмы
уже
догоняют вино
и даже
вреднее вина.
И скоро
будет всякого
от них
тошнить одинаково.
[1928]
Детский театр из собственной квартирки — вышибают товарищи сатирики*
Было
У «Театра
сатиры»
не было квартиры.
Сатириков этих —
приютили дети.
Приходили тёти,
толще —
не найдете.
Приходили дяди
смеха ради.
Дяди
разных лет
покупали билет
смотреть
на сцену
за хорошую цену.
Пирожное жрут,
смотрят,
ржут.
Есть
В «Театре сатиры»
дяди —
задиры.
Дяди
те
прогнали детей —
вышибли
сатирики
детей из квартирки.
«Марш
с малышами
в подвал с мышами.
Будет
немало
вам
и подвала».
Будет
Граждане —
тише.
Помягше манеры.
Нет детишек,
есть —
пионеры.
Чего нам бояться
этого паяца?!
Пусть
чуть свет
гремит война:
«Даешь,
Моссовет,
театр
нам!»
[1928]
Парижская коммуна*
Храните
память
бережней.
Слушай
истории топот.
Учитывай
в днях теперешних
прошедших
восстаний
опыт.
Через два
коротких месяца,
почуяв —
— Коммуна свалится! —
волком,
который бесится, —
бросились
на Коммуну
версальцы*.
Пощады
восставшим рабочим —
нет.
Падают
сраженными.
Их тридцать тысяч —
пулей
к стене
пришито
с детьми и женами.
Напрасно
буржуева ставленника
молить,
протянув ладони:
тридцать тысяч
кандальников
звенит
по каторгам Каледонии.
Пускай
аппетит у пушек
велик —
насытились
до отвала.
А сорок тысяч
в плевках
повели
томить
в тюремных подвалах.
Погибла Коммуна.
Легла,
не сумев,
одной
громадой
бушуя,
полков дисциплиной
выкрепить гнев —
разбить
дворян и буржуев.
И вот
выползает
дворянство — лиса,
пошло,
осмотревшись,
праздновать.
И сам
Галифе*
припустился плясать
на клочьях
знамени красного.
На нас
эксплуататоры
смотрят дрожа,
и многим бы
очень хотелось,
чтоб мы,
кулак диктатуры разжав,
расплылись —
в мягкотелость.
Но мы
себя
провести не дадим.
Верны
большевистскому знамени,
мы
помним
версальских
выстрелов дым
и кровью
залитые камни.
Густятся
военные тучи,
кружат
Чемберлены-во́роны,
но зрячих
история учит —
шаги
у нее
повторны.
Будет
война
кануном —
за войнами
явится близкая,
вторая
Парижская коммуна —
и лондонская,
и римская,
и берлинская.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: