Те же, без Даши.

Зоя. Ну, где ваши посылки?

Бабушка. Моя вот.

Зоя. Обстоятельный мешочек.

Бабушка. По возрасту и мешочек.

Зоя. А твой, Валька? Готов?

Валя. Сейчас. (Отходит в сторону и, чтобы никто не видел, вкладывает в посылку синий платочек и письмо.) Готов. Во.

Зоя. Аккуратно. Будто девчонка делала.

Валя. Сама ты девчонка! (Бабушке, укоризненно.) Вот видите, бабушка, до чего вы меня довели!

Бабушка. Ладно, ладно.

Те же и Даша.

Даша (входя). Ничего не выходит.

Зоя. Фу-ты, господи! Ну, хоть что-нибудь да написала?

Даша. Ни одного слова.

Зоя. Вот наказание! Как же быть? Ребята ждут. Катастрофическое положение. Совсем нету мыслей?

Даша. Мысли есть. Слов нет. А ты написала? Покажи. Может быть, что-нибудь подходящее.

Зоя. У меня очень просто. (Вынимает свое письмо, читает.) Значит, так: «Дорогой товарищ! Пишу вам слово „дорогой“ потому, что вы, как боец доблестной Красной Армии, действительно для всех нас самый любимый, самый дорогой человек. И пишу вам только одно слово товарищ, потому что не знаю вашего имени. Но я надеюсь, что вы мне напишете ответ, и тогда я буду знать ваше имя, отчество и фамилию, и мы будем с вами уже знакомы. Посылаю вам две пачки папирос высшего сорта „А“ „Мечта“. Курите и мечтайте обо мне, как я мечтаю о вас. Посылаю вам безопасную бритву. Еще посылаю вам флакон одеколона „Сирень“. Освежайтесь сиренью, и пусть этот запах напоминает вам весну, и луну, и скамеечку, где мы обязательно будем с вами сидеть, когда встретимся. А мы непременно в жизни встретимся… Я так чувствую. Не правда ли? О себе скажу только, что мне девятнадцать лет и я еще никого не любила».

Валя. Вот это врешь. А Сашка?

Зоя. Молчи! «С нетерпением жду от вас ответа. Возвращайтесь с победой. Любящая вас Зоя Фиалкина».

Валя. В общем, турусы на колесах.

Зоя. Молчи! Не твоего ума дело. (Даше.) Ну, как?

Даша. Очень хорошо.

Зоя. Правда, здорово? Так в чем же дело? Садись и пиши.

Даша. Так — я не могу.

Зоя. А как же ты можешь?

Даша. Не знаю.

Зоя. Ну, дорогая моя, в таком случае не могу ничего посоветовать.

С улицы в окно стучат. Слышен голос: «Что же вы там копаетесь! Девчата! Давайте посылки, а то уедем!»

Сейчас, сейчас! (Даше.) Вот видишь. Ничего не поделаешь. Раз не можешь написать, посылай без письма. Давайте сюда посылки. (Берет у бабушки и у Вали посылки и кладет в большой мешок. Туда же кладет и свою посылку.)

В окно стучат.

Сейчас! Даша?

Даша (подает свою посылку). Вот.

Зоя кладет Дашину посылку в мешок.

Зоя. Все в порядке. Сейчас сдам ребятам и вернусь.

Стук в окно.

Иду, иду!

Даша. Подожди! Дай мне мешочек. Сейчас. (Снимает со стены свою фотокарточку.)

Зоя. Что это?

Даша. Моя фотокарточка. (Берет ручку и быстро надписывает карточку на оборотной стороне, затем вкладывает ее в посылку и отдает Зое.) Все.

Зоя. Коротко, но ясно.

Стук в окно.

Уже! Бегу! (Убегает с мешком.)

Те же, без Зои.

Бабушка. Поехали наши подарочки. (Шепотом, Вале.) Поехал твой синий платочек.

Валя. Бабушка! Вы же обещали…

Бабушка. Я шепотом.

Валя. Поехала ваша гречневая каша.

Те же и Зоя.

Зоя. Готово. Отправила.

Пауза.

Даша, что ты написала на своей фотокарточке?

Даша. Два слова.

Зоя. Только?

Даша. Только.

Зоя. Какие?

Даша. «Самому храброму».

Зоя. И больше ничего?

Даша. Больше ничего.

Валя. Ух, хитрая! Ловко придумала!

Пауза.

Бабушка. Поехали, по-о-оехали ваши подарочки на фронт к бойцам.

Зоя. Хоть бы скорее доехали! Хоть бы скорее ответ получить! Какой он, интересно знать?.. Не терпится.

Бабушка. Кто?

Зоя. Мой-то.

Бабушка. Это кто же твой-то?

Зоя. Ну, мой… боец…

Валя. Да уж известно кто… Наверное, кашевар.

Зоя. Сам ты кашевар.

Пауза.

Бабушка. Поехали наши подарочки, поехала наша любовь.

Даша (задумчиво). Самому храброму…

Занавес.

Конец зимы. Фронт. Блиндаж. Уютно горит печурка. Электрическая лампочка. Телефон. Перед поднятием занавеса слышна гармонь, на которой наигрывают «Синий платочек».

Экипаж среднего танка: Федя, Вася, Андрей и телефонист.

Федя играет на гармони и с большим чувством мурлычет «Синий платочек».

Телефонист. А ну-ка, тише! (В телефон.) Слушает Картошка. Картошка у телефона. Правильно. В порядке. (Опускает трубку.) Проверка линии.

Федя (продолжает). «Порой ночной, под высокой зеленой сосной, счастья кусочек — синий платочек, милый, любимый, родной…»

Андрей. Мечтаешь?

Федя. Помаленьку. Поскольку время позволяет.

Андрей. Застряли перед этими паршивыми Петушками, будь они трижды прокляты, — ни взад-назад! Четвертый день сидим. Никак его оттуда не вышибешь, гада.

Федя. Сильная оборона. Такой орешек, что ого-го!

Андрей. Расколем. В конечном итоге.

Федя. Это точно. Погода мешает.

Андрей. Метет.

Федя (напевает). «Порой ночной, под высокой зеленой сосной…»

Андрей. Имеешь в виду кого-нибудь персонально?

Федя. Персонально никого не имею в виду.

Андрей. Всех в целом?

Федя. Зачем? Я не такой жадный. Мне и одной хватит. Лишь бы девушка была подходящая.

Андрей. А есть такая?

Федя. Пока нет. А кончим войну, раздолбаем фашистов, вернемся домой — тогда поищем. Авось найдется.

Андрей. Женишься?

Федя. Безусловно. Буду семью строить. (Поет.) «Счастья кусочек — синий платочек, милый, любимый, родной…»

Вася (просыпается неожиданно, сонным басом поет). Сала кусочек, каши горшочек да каравай вот такой…

Федя. Кто о чем, а наш беспощадный стрелок-радист Вася главным образом насчет пожевать. Слышь, Вася, можно подумать, что тебя здесь не кормят. Смотри, какое личико отъел! За три дня на велосипеде не объедешь!

Вася. Это у меня после ранения. Организм требует усиленного питания.

Федя. До ранения ты тоже ничего себе рубал. Будьте здоровы.

Андрей. Да-а-а, подкачала погодка. Федя, подбрось хворосту в печку.

Федя. Мало хворосту осталось. А ну, ребята, кому очередь за хворостом идти?

Андрей. Васина очередь.

Федя. Вася, слышь?

Вася. Я сплю.

Федя. А ну, живо за хворостом!

Вася. Почему это именно я должен идти за хворостом?

Федя. Твоя очередь.

Вася. Разве моя?

Федя. Твоя.

Вася. У меня раненая нога болит, еле двигается.

Федя. Так чего ж ты сидишь на переднем крае? Ступай в госпиталь.

Вася. Здравствуйте, я ваша тетя! Я, значит, как дурак, пойду в госпиталь, а вы тут без меня возьмете Петушки? Чересчур вы хитрые. Не выйдет. У меня производственный план: за мою раненую ногу не меньше как штук двадцать фашистов положить под Петушками. И — будьте уверены!

Федя. Так у тебя ж нога еле двигается.