Лиз повернула голову, чтобы задать Жермен еще несколько вопросов о морских черепахах, и застыла. В дверях стоял тот же, что и на фотографии, человек, которого она видела на пляже с ружьем.

Жермен, все еще продолжавшая рассказывать, остановилась и, проследив за взглядом Лиз, широко улыбнулась.

— Смотрите, кто пришел!

Они кинулись друг другу навстречу и обнялись посреди комнаты.

— Привет, мой маленький братец!

— Здравствуй, старушка Жермен, — ответил он смеясь и обнимая сестру.

Хорошо, хоть Жермен тоже видит этого живого человека, а не призрак, подумала Лиз.

— Идите сюда, я вас сейчас кое с кем познакомлю, — обратилась к ней Жермен.

Лиз шагнула вперед.

Мужчина протянул руку.

— Меня зовут Хэмиш Драммонд. — Он обнажил в улыбке ряд крупных белых зубов, которые, очевидно, были их семейной чертой и выделялись на загорелом лице.

Его белые волосы были аккуратно — совсем не так, как днем, — причесаны, и он казался таким… чистым, подумала Лиз.

— Меня зовут Лиз Барвик, — сказала она.

— Привет, Лиз, — ответил он, все еще продолжая пожимать ее руку. — Вы приехали на недельку?

— Она приехала на гораздо больший срок, — ответила Жермен. — Рэй Фергюсон послал ее сюда снять виды острова для своего фотоальбома, который он пообещал нам.

— Рад слышать это, — ответил Хэмиш, наконец, отпустив руку Лиз.

— Мне не терпится поскорее начать работу, — проговорила Лиз, не в силах оторвать от него глаза. Хэмиш был не просто красив, он был почти прекрасен. — Это замечательный остров.

— Да, — согласился он, — так оно и есть.

— Ты же еще ничего не выпил, — сказала Жермен и потащила брата за руку в сторону бара.

Лиз последовала за ними к стойке, у которой сидели с напитками две пары.

— Это мой двоюродный брат Джимми Уэзерс и его жена Марта, — сказала Жермен, представляя Лиз низкорослого, лысеющего мужчину и его пухленькую прелестную жену. — А это Лиз Барвик, которая приехала сюда фотографировать наш остров, — пояснила она.

— Мы виделись сегодня днем с дедушкой, — сообщил Джимми. — А ты еще не видел его, Хэмиш?

— Нет, я только сегодня приехал. Завтра увидимся.

К бару стали подтягиваться одна за другой парочки, и разговор перешел на красоты природы на острове.

— Я сегодня чуть не сбила оленя, — сказала Лиз.

— Вы чуть не сбили мистера Бака?[1] — спросил Джимми.

— Оленя, а не мистера Бака, Джимми, — осадила его Жермен.

— Жаль, что вы его не сбили, — посетовал Джимми. — Могли бы поужинать свежей олениной у Жермен.

Улучив момент, Лиз обернулась к Хэмишу Драммонду.

— А я видела вас на пляже Стэффорд-Бич сегодня днем.

Хэмиш недоуменно посмотрел на Лиз, затем, прищурив глаза и обращаясь больше к себе, чем к ней, спросил:

— Видели? Неужели?

Ужин проходил в столовой на нижнем этаже. Лиз сидела между Жермен и Хэмишем за огромным столом с десятком незнакомых людей. После того как со стола были убраны остатки паштета и подали жирную форель, разговор переключился на деловые темы.

— Чем вы занимаетесь? — спросил Хэмиша сидевший напротив него мужчина.

— Я консультант по финансовому праву.

— И кто же пользуется вашими услугами?

— В настоящий момент коммерческий лондонский банк. К 1992 году многие хотят присоединиться к Общему Рынку. А каков род ваших занятий?

— Я психиатр, — ответил мужчина, — так же, как и моя жена Энн, мы вместе практикуем в Саванне.

Не проявив особого интереса, Хэмиш понимающе кивнул.

— А я занимаюсь развитием курортных мест, — вставил Джимми так, будто подошла его очередь отвечать на вопросы.

— Да, — вздохнул доктор, — надеюсь, ваши планы не коснутся этого заповедного острова.

С легкой улыбкой Хэмиш проговорил:

— Мне бы тоже очень хотелось этого.

— Вы будете приятно удивлены, узнав, какие замечательные перспективы открываются для этого острова, — продолжил Джимми. — Благодаря развитию острова отдых здесь станет доступен для огромного количества людей. Все, конечно, будет сделано в лучшем виде. Элегантно.

— Как в Хилтон Хед? — спросил доктор.

— Прекрасно обустроенный Хилтон Хед, — ответил Джимми, не замечая сарказма и мечтательно глядя в будущее.

— Это будет плотная застройка острова, — вмешалась Жермен.

За столом воцарилась тишина.

Обратившись к психиатру, Лиз спросила:

— А в какой области психиатрии вы специализируетесь, доктор? — На самом деле ее вовсе не интересовали подробности о деятельности доктора, так как за прошедшие несколько недель ей пришлось встречаться со многими психиатрами. Ей просто хотелось сменить тему разговора.

— Знаете, — начал доктор, — я преподавал в медицинской школе Дьюкского университета. В прошлом году ушел в отставку. Мы переехали в Саванну и, будучи с женой людьми активными, занялись почасовой частной практикой.

— Мы работаем также над книгой, — вмешалась в разговор жена доктора.

— Книгой по психиатрии? — спросила Жермен.

— Да не то чтобы, — ответил мужчина. — Мы работаем над грандиозным исследованием однояйцевых близнецов. Книга будет основана на полученных нами результатах исследований.

— У Хэмиша тоже был брат-близнец, — отчеканил Джимми. — Могли бы поизучать это явление на наглядном примере. — Последняя фраза была произнесена каким-то зловещим тоном.

Хэмиш неожиданно поднялся из-за стола. Извинившись, он вышел из столовой.

Лиз, чтобы поддержать разговор, снова нарушила воцарившееся за столом молчание.

— А близнецы действительно представляют интерес для науки? — спросила она доктора.

Улыбнувшись, доктор ответил:

— Чрезвычайно большой интерес! Однояйцевые близнецы теснее всех живых существ на свете связаны друг с другом. Отношения их ближе, чем даже у матери и ребенка. Они в высочайшей степени сопереживают друг другу и часто, обладая свойствами телепатии, могут угадывать мысли друг друга на расстоянии. Иногда во время наших исследований меня охватывало жуткое чувство, что пара близнецов воплощает в себе одного человека, или, скорее, две его половинки.

— Может быть, это оттого, что они вместе растут, проводят много времени друг с другом? Или здесь кроется несколько иная причина? — заинтересовалась Лиз.

— Да, здесь кроется несомненно другая причина, пока еще малоизученная нами. Мы изучали близнецов, которых по той или иной причине разлучили сразу после рождения и которые никогда не подозревали о существовании своих брата или сестры. Мы обнаружили поразительное сходство образа жизни этих находившихся далеко друг от друга людей, их вкусов, даже несмотря на то, что они росли в совершенно разных семьях. Я беседовал с одним таким близнецом, и во время интервью выяснилось, что он носит такие же, как его брат, модели одежды и даже прическу. В своих снах они оба очень долго видели свою пару, играли и разговаривали друг с другом. Поэтому ни один из них не удивился, узнав, что на свете живет его брат.

— Очень похоже на такое явление, как привидения, — вставила Марта, жена Джимми.

— Хотя это и не очень подходящий для психиатрии термин, — пояснил доктор, — все-таки он наиболее характерный.

— А близнецы всегда ладят друг с другом? — спросила Марта.

— Всегда, — ответил доктор. — По крайней мере, этот вывод подтверждается нашими наблюдениями. Мать близнецов смотрит на них, как на одно существо. Поэтому между ними не возникает конкуренции за право стать любимцем своей родительницы. В общих словах, дух соперничества им совершенно чужд. Вместо этого они как бы образуют единый союз, который, как один человек, вступает в состязание с другими личностями.

— Меня всегда удивляло, что мать одевает своих близнецов одинаково, — высказалась Марта. — Это ведь может испортить им жизнь, как-то лишить их индивидуальности.

— Некоторые опрошенные нами близнецы очень противились тому, чтобы их одевали в одинаковую одежду, — пояснила Энн Хэмилтон, — в то время как другим это очень нравилось. Некоторые близнецы так и продолжают с самого своего рождения до старости одинаково одеваться. Связь друг с другом сохраняется у них на протяжении всей жизни, вплоть до смерти. Огромное количество близнецов отказывается жениться или выходить замуж, чтобы навсегда сохранить свой союз друг с другом. Об этом явлении неплохо смогут вас проинформировать члены их семей.