Слегка улыбнувшись, Шейфер заговорил так, словно не слышал сказанных Хойтом слов. Он открыл папку и, достав оттуда два документа, передал копии обоих Хойту и одну Рэмси.

— Генри, — начал он. — Перед вами два документа: один на подпись Рэмси, а другой для твоей подписи как уполномоченного спортивного общества «Атланта Бобкэтс». Я кратко изложу вам суть дела: в документе, выданном Рэмси, он дает немедленное согласие на развод со своей женой Элизабет Барвик, на то, чтобы никогда не видеться с ней, не вести переписку, не звонить и не пытаться каким-то образом связаться с ней когда-либо в будущем. Он не будет препятствовать тому, чтобы миссис Барвик могла вывезти из дома свои личные вещи. И последнее, он согласен немедленно выплатить миссис Барвик сумму в пятьсот тысяч долларов наличными. В свою очередь, миссис Барвик обязуется не подавать на Рэмси в суд за причиненные ей в начале этой недели увечья и не выдвигать каких-либо других финансовых притязаний.

Шейфер повернулся к Хойту.

— А в лежащем перед вами соглашении, Генри, записано, что команда дает согласие на выплату миссис Барвик пятиста тысяч долларов, которые гарантирует страховой медицинский полис каждому игроку вашей команды. Любой не учтенный страховкой счет на медицинское обслуживание или лечение у психиатра должен оплачиваться за счет доходов команды. Кроме того, команда дает согласие восстановить порядок и осуществить, согласно составленному ранее договору, покупку тысячи новых буклетов с фотографиями, которые отказалось покупать сегодня утром находящееся в ведении команды управление по социальным нуждам. В свою очередь, миссис Барвик освобождает команду от любезных обязательств и обещает не сообщать представителям средств массовой информации об инциденте, происшедшем в начале этой недели.

Хойт оторвал взгляд от бумаг.

— Эл, я могу сказать тебе уже сейчас, что ни мистер Рэмси, ни команда не имеют ни малейшего намерения подписывать это соглашение. Если миссис Барвик не согласна на предлагаемую ее мужем денежную компенсацию, то пусть она подает в суд. Такова наша позиция.

Шейфер нажал кнопку на краю стола, вытащил коричневый конверт, открыл его и передал фотографию через стол.

— Генри, вы когда-нибудь видели миссис Барвик?

— Не имел такого удовольствия, — ответил Хойт, принимая фотографию. — Да, — проговорил он, рассматривая фото, — она несомненно мила, не так ли?

— Она была очень красивой женщиной еще в начале недели, — ответил Шейфер, передавая Хойту через стол кучу других фотографий. — А вот так она выглядела вчера. И это, смею вам заметить, фотографии, снятые после того, как миссис Барвик уже оказали первую неотложную помощь, отчасти поправив ее состояние.

Взяв в руки одну из цветных фотографий, Хойт побледнел.

В этот момент дверь в конференц-зал приоткрылась, и на пороге появилась секретарша.

— Извините, мистер Шейфер, но звонят из офиса мистера Хойта. Они говорят, что он им срочно нужен.

Кинув фотографии на стол, как будто они обжигали ему руки, Хойт обернулся к женщине, очевидно, испытывая облегчение, что появилась возможность прервать разговор.

— Спасибо, мадам, — поблагодарил он. — Я сейчас же подойду к телефону. — Он поднялся из-за стола. — Извините меня, господа. Бэйк, мне бы не хотелось, чтобы ты продолжил с ним разговор в моем отсутствии. — И он покинул комнату.

Теперь Шейфер внимательно смотрел на Бэйка Рэмси, который до сих пор не проронил ни слова.

Глубоко посаженные глаза Рэмси начали слегка расширяться, пока он с ненавистью уставился на Шейфера.

— Ты, мелкий жидовский ублюдок, — процедил он сквозь зубы. — И ты думаешь, я подпишу эту бумагу? — Он привстал. — Да я скорее переломлю твою тощую шею.

Шейфер, быстро открыв ящик стола, вытащил оттуда свой «кольт», поверхность которого поблескивала голубоватым стальным отливом.

— Ну-ка сядь, ты, мешок с дерьмом, или я прострелю большую дырку в твоей башке, — припугнул его Шейфер.

Рэмси, похолодев от ужаса, снова сел на стул, продолжая сверлить Шейфера горящим взглядом.

— Ты подпишешь этот документ, не выходя из комнаты, — притворно ласковым тоном объяснил Шейфер. — Ты, случайно, не знаешь, кто эти два парня в комнате для гостей? У них имеется ордер на арест, и стоит мне сказать одно лишь слово, они войдут и арестуют тебя за попытку убить и изнасиловать свою жену при отягчающих обстоятельствах, после чего они, заломив назад твои руки, поведут тебя вниз и на глазах многочисленных фотографов и телевизионщиков засунут в полицейскую машину. Затем они отвезут тебя на Декатур-стрит и посадят в тюремную камеру, откуда тебе, можешь поверить мне на слово, уже никогда не выбраться. Ты не примешь участия в показательной игре на этой неделе в Нью-Йорке, ты пропустишь открытие сезона, тебе не играть в грандиозном матче на суперприз, если команда выйдет в финал, и в следующих двадцати пяти таких же матчах после всего, ты меня слышишь? Либо ты подпишешь этот документ, либо я сотру тебя в порошок, парень. — Шейфер выдержал взгляд Рэмси.

Рэмси опустил глаза.

Шейфер положил пистолет в ящик и закрыл его.

В комнату вернулся Хойт и занял свое место.

— По-моему, кто-то ошибся номером, в общем, связь прервалась. Теперь выслушай меня, Эл. Возможно, мы и придем к какому-нибудь разумному решению, но прежде я должен, конечно же, посоветоваться с хозяином команды и тогда…

Его слова прервала секретарша, открыв дверь.

— Извините меня, мистер Шейфер, — сказала она, — звонит мистер Фурман Бишер, корреспондент журнала «Атланта», он настаивает на немедленном с вами разговоре. На другом проводе представитель «Ассошиейтед Пресс» — тоже просит немедленно соединить с вами.

— Спасибо, Хильда, — поблагодарил ее Шейфер. — Попроси, пожалуйста, мистера Бишера и другого господина подождать пару минут. После этого возвращайся, пожалуйста, сюда и принеси нотариальную печать.

После ухода женщины Шейфер повернулся к Хойту.

— Ну а сейчас, Генри, думаю, ты начинаешь понимать ситуацию. Если ты покинешь мой кабинет, не подписав этот документ, я обещаю, что весь мир обрушится на твоих клиентов и их футболиста. — Вытащив две ручки из ящика стола, Шейфер положил их перед сидевшими напротив него мужчинами. Вошедшая в комнату с нотариальной печатью в руке Хильда остановилась у стола.

— Эл, но это самый настоящий произвол! — начал было Хойт. — Если ты думаешь, что можешь шантажировать меня, то… — Хойт умолк, увидев, как Бэйк Рэмси склонился над документом, взял ручку и подписал.

Повернувшись к нему, Хильда поставила на документе печать и расписалась.

С тревогой наблюдая за церемонией подписания документов, Хойт снова попробовал вмешаться.

— Эл, я должен проконсультироваться…

— Генри, — перебил его Шейфер, — и ты, и я, мы оба знаем, что ты уполномочен урегулировать этот вопрос. Давай кончать эту волокиту.

Хойт поник и сгорбился, взял ручку и подписал документ, который Хильда заверила печатью и подписью.

Шейфер подвинул к себе документы и встал.

— Спасибо, Генри. Я надеюсь завтра к полудню увидеть на своем столе чек на указанную в договоре сумму. Неплохо было бы, чтобы он был выписан трастовой компанией вашей фирмы. Я верну копию договора с подписью миссис Барвик сразу после ее операции.

— Хорошо, — заунывным голосом ответил Хойт.

— Хильда, проводи, пожалуйста, господ до грузового лифта. Думаю, они предпочитают не встречаться с людьми у главного входа. И скажи Фурману Бишеру и джентльмену из «Ассошиейтэт Пресс», что я сегодня не освобожусь.

Проводив своих посетителей до комнаты для гостей, Шейфер, когда они ушли, протянул две стодолларовые бумажки стоявшим в дверях следователям.

— Спасибо, ребята, — сказал он, пожав обоим руки. — До скорой встречи.

Вернувшись к столу с лежащими на нем документами, Шейфер с улыбкой отметил про себя, что только что ему удалось оплатить аренду своего офиса на несколько лет вперед.

Шейфер прибыл в больницу Пьедмонт с небольшим чемоданом, личным портфелем, сумкой с продуктами из модной бакалейной лавки на противоположной стороне улицы и двумя дюжинами великолепных желтых роз. Элизабет Барвик он застал сидящей на кровати со стаканом апельсинового сока в руке, который она старательно цедила через соломинку. Забрав у нее стакан, Шейфер поставил его на столик рядом с койкой.