Отмеченная наблюдателями сто лет назад в качестве диалектной, семантическая зависимость слова нужныйот нужив письменности XVII в. выступает необыкновенно ярко, осознается всеми русскими людьми. К прилагатель­ному нужныйтогда обыкновенно прибегали при описании нужды и лишений, бедственного положения и трудностей.

В 1614 г. в отписке с Кавказа сообщалось, что служи­вые люди на Тереке «все нужны и бедны и голодны», — испытывают нужду, бедность и голод ^[70]. «С Анандыри реки осенью, — рассказывали русские землепроходцы в 1655 г., — ходили мы холопи и сироты твои государевы на новую захребетную (за горным хребтом. — С. К.) реку Пенжин, и у нас на ту реку Пенжин ведомых вожев (опытных вожаков, проводников. — С. К.) не было, и ходили мы три недели, а реки той не нашли, и видя нуж­ную голодную смерть, воротились назад на Анандыр реку» ^[71].

Нужнаясмерть — подразумевается смерть от нужи (нужды), лишений. О небогатом кузнеце писали: «был он кузнечишко самой нужной, скудной» ^[72]. В «Чертеже Сибирской земли» трудный морской путь характеризо­вался таким образом: «а за море перебегают до усть Тазу реки парусом в 4 сутки: а путь нужен и прискорбен, и страшен от ветров» ^[73]. Речь идет о трудном пути, со­пряженном с нуждою и опасностями. В конце XVII в. стольник В. А. Даудов писал царю: «И будучи я, холоп твой, в Бухарской земли, в степи безводной, и от тех нужных посылок приключились мне каменная да чечуйная болезни, и головной оморок бывает непрестанно» ^[74]. Нужныепосылки — служебные поездки, связанные с пре­одолением всяких нужд, трудностей и лишений. В запи­сках Н. Рычкова о путешествии в Киргизию в особом, несовременном смысле говорится о нужнойпище: «К го­лоду, угрожающему нашему войску, приобщилась еще и опухольная болезнь, которая показалась по всему телу многих военных людей; и сие приводило нас больше в страх и отчаяние. Причиною сей опасной скорби была сколько нужная пища, столько горькия и соленыя воды, коими принуждены мы были питаться несколько дней...» ^[75]. Нужнаяпища в этом случае имеет значение «скудная», — в которой испытывали острую нужду, острую необходимость.

Образованное от основы прилагательного в употребле­нии было и наречие нужно. Его обстоятельственное зна­чение являлось, понятно, производным от значения при­лагательного. Если, скажем, нужныйпуть или нужныепосылки понимались как «трудный» путь или «трудные» посылки, то нужносоответственно обладало значением «трудно».

Такое словоупотребление было живым и в литератур­ной и в народной речи. В рукописи священника И. Лукья­нова (нач. XVIII в.), где прихотливо переплетались черты и той и другой, читаем, например: «Аще бы не случился с нами на пути добрый человек. .., то бы нам пути не найти ко граду; нужно сильно было: везде воды разлились, а ему путь ведом; так нас обводил нужные места». О том, что в Орле нуждались и в лесе и в дро­вах, достать их было трудно, Лукьянов писал: «лесом и дровами зело нужно». На пути в Комарицкую волость «зело была замять велика, ветры были противные, нужно было конем, и самим посидеть нельзя». А близ Нежина, по его словам, «дорога уже стала зело нужна» ^[76].

Перед нами — грамотка сельского старосты, посланная господину-вотчиннику в конце XVII в. Сначала староста пишет барину, как тогда водилось, что в вотчине «все, дал бог, здорово», то есть благополучно, а потом жа­луется на людей соседнего владельца, которые мужиков побили и пограбили и от которых «стало тесно и нужно» (Источн. XVII—нач. XVIII в., 23). Теснолегко срав­нить по значению со старым притеснительнои современ­ным стесненно, а нужно— скорее всего, с трудно.

Прилагательное нужный, помимо значений «нуждаю­щийся», «скудный», «трудный», обладало в древнерусскую эпоху еще и значениями «необходимый», «надобный». Связь между ними вполне закономерна: именно то, в чем испытывали нужду, и было особенно необходимым, надобным. И тем не менее слово нужнов основном являлось словом-жалобой; значение необходимости, порою облеченное в форму требования, возобладало в нем позднее. Зна­чение, заключенное ныне в наречиях нужно, необходимо, три века назад выражалось словами надои нужно(относительно редко),а также посредством надобе, а позднее — первыми двумя и, чаще, словом надобно, сегодня почти забытым. Но еще у Пушкина оно преобладало: на 35 случаев употребления надо, 84 нужнои 15 необходимоприходится 147 случаев надобно(Слов. яз. Пушкина). Разумеется, эти наречия по значению далеко не всегда были вполне тождественными. Между ними были и не­которые стилистические различия. Например, наречию на­добноуже и в пушкинское время был свойствен оттенок просторечия. «Чего тебе надобно, старче?» — вопрошает золотая рыбка в чудесной пушкинской сказке.

Вернемся к более ранней эпохе. Как сказано, старосла­вянское наследие составляет в русском языке большой культурный вклад. С распространением письменности и литературного языка отдельные старославянизмы вхо­дили в общенародный обиход и начинали восприниматься как собственно русские слова. Это обстоятельство сказа­лось и на судьбе наречия нужно. Утрата им первоначаль­ного значения была, помимо прочего, обусловлена вытес­нением нужистарославянским нужда. В результате этого слово нужный, а вместе с тем и нужнопереставали осознаваться как производные от нужии все в большей сте­пени наполнялись иным смысловым содержанием — «не­обходимый», «необходимо». К закреплению за ними такой семантики имелась существенная предпосылка: в качестве попутного значение «необходимый» в прилагательном нужный обнаруживалось и ранее. К тому же и это прила­гательное в применении к человеку («неимущий, крайне бедный») уступало место слову нищий, усвоенному из ста­рославянского, но ставшему общерусским. Далее, по мере укрепления в нужнозначения «трудно» ослабевало его смысловое родство с прилагательным нужный, понимае­мым в старом его значении. Да и самое это прилагатель­ное изменялось в сторону сближения по смыслу с прила­гательными надобныйи необходимый. Следствием этих изменений и явилось вначале несамостоятельное употребление наречия нужно в новом для него значении, то есть в сопровождении слов надобноили надобный( необходи­мый, необходимоеще в XVIII столетии были малоупо­требительны). Примеры подобного употребления встречаем в текстах петровского времени. Так, предлагалось проверять «ежели где повелено будет сделать вновь, или старыя возобновить городовыя крепости или тражаменты, и редуты, и мосты нужно-надобные... в каковом те дела содержатся исправлении» ^[77]. Один из сановников Петра Первого полагал: «Надлежит учредить от главной нашей армеи до руского рубежа почту, чтоб правил(ь)но ходила, и о сем дать указ фелтьмаршалу и министром, чтоб безвестно не держали; сие зело нужно на­добно» ^[78].

Впрочем, и в это самое время и даже несколько ранее самостоятельное употребление наречия нужнов смысле «необходимо» полностью не исключалось. Царица Пра­сковья Федоровна писала, например: «...а письмы твои, Катюшка, чту и всегды плачю, на их смотря. Очень нужно нам видетца; от меня проси зятя, своего любезного супруга, чтобы... приехал» ^[79]. Здесь как будто явственно значение «необходимо». Однако лишь в XVIII столетии оно в наречии нужностановится главенствующим, а позд­нее и единственным. Происходит расширение круга слов, выражающих значение необходимости, и вследствие этого углубляется их специализация, в частности родное Пуш­кину надобнопостепенно утрачивает литературность и превращается в просторечное.

Современные словари литературного языка наречие нужнообъясняют так: «надлежит, необходимо, следует, надо что-нибудь сделать»; а в качестве разговорного оно означает «требуется, необходимо иметь что-нибудь». По­этому в эмоциональном, решительном высказывании оно и приобретает характер требования. Семантическая история слова нужноговорит нам прежде всего о том, что измене­ние значения отдельного слова не является обособленным. Оно неразрывно связано с изменениями в строе, системе значений того словарного круга, в который данное слово входит, с которым оно в семантическом отношении бли­жайшим образом связано.