Ситников прислушался — шаги на верхнем этаже не стихали. И в то же время очкарик продолжал стоять на улице. Вадик не просто испугался, он был потрясен, словно своими глазами увидел, как земля и небо поменялись местами. Он был совершенно уверен, что подросток находится этажом выше, но в то же время видел его стоящим внизу на улице. Присутствие и того и другого было абсолютно реальным, как, например, дрожь в руках Вадика.

«Что за чертовщина? Если очкарик ходит наверху, то кто стоит внизу?.. Он же и стоит... Но ведь так не бывает... Чума полная... Уж не глюки ли у меня? Только этого не хватало», — подумал Вадик и крикнул в окно:

— Все равно я тебя изловлю, оборотень!

Он подбежал к лестнице и кинулся по ней вниз на улицу. Сделав неловкий шаг, по привычке протянул руку, чтобы схватиться за перила, но перил не было. Вадик потерял равновесие и, подхваченный силой инерции, рухнув на ступени, покатился по лестнице. Когда он пришел в себя после падения и, потирая ушибленный локЪть, вышел из подъезда, на улице перед домом никого не было.

Это взаимное слежение не могло продолжаться бесконечно. То, что произошло, не укладывалось у Вадика в голове. Он не знал, какие силы это подстроили, но отчетливо понимал, что это ему не приснилось, а было в действительности. Хотя грань между фантазией и реальностью сейчас ему представлялась не такой отчетливой, как, например, полчаса назад.

Как бы то ни было, Вадик сдался и решил поехать домой. Нужно было поговорить с кем—нибудь, кто помог бы разобраться в происходящем и дал бы совет.

Вернувшись, Вадик не стал заходить домой, а сразу позвонил в квартиру Вити Пузыренко. Пузырь долго не открывал, а когда отворил дверь, то сонными глазами уставился на Вадика так, будто не понимал, кто перед ним стоит.

Здрасте. Ветеринара вызывали? Где тут у вас морская свинья болеет? Показывайте, — пошутил Вадик и пощелкал пальцами перед глазами Пузыря: — Просыпайся.

Заходи. — Узнав наконец приятеля, Пузыренко пропустил его в квартиру и закрыл дверь.

Ну, как? Узнал что-нибудь про Майю? — спросил Ситников, входя за Пузырем в кухню.

Не узнал.

Почему?

Не успел.

Как не успел? — удивился Вадик. — У тебя было три часа.

Все равно не успел.

Ты что, спал все это время? Все три часа? — Вадик с трудом сдержался, чтобы не дать Пузырю подзатыльник.

Нет.

Что ты гонишь? Я же вижу, у тебя бубен распух от спячки!

Я не спал, — упрямо повторил Пузырь. Он достал из холодильника сок и стал пить прямо из картонного пакета.

У тебя совесть есть, чурка с глазами? Я, как дурень, бегаю по твоим заданиям, покупаю для тебя компьютерные диски и хлеб, а ты...

Пузырь, на миг оторвавшись от пакета с соком, возразил:

Хлеб ты купил для себя.

Вадик чуть не лопнул от возмущения.

Потому что три часа назад мою буханку ты, жирный хомяк, унес в свою нору! Я кручусь как белка в колесе, у меня, может, от этого галлюцинации начались! А ты, тюфяк пухлый, вместо того чтобы делать дело, в анабиозе валяешься! Ты же обещал пробить Майю по базе данных! Ты типа слово давал! Скажи, давал?

Ну, давал, — миролюбиво согласился Пузырь, поглаживая себя по животу. Он только что выпил литр сока и, наконец, совсем проснулся.

Ты свое слово сдержал?

Ну, не сдержал, — развел руками Витя.

Значит, твое слово ничего не стоит!

Согласен. Оно бесценно.

Это свинство, Пузырь! У твоего другана проблемы, а ты дрыхнешь, как спящая красавица!

Я не спал. Я наелся твоих котлет и впал в транс. Я был в трансе, — объяснил Пузырь.

Сейчас будешь в коме! Хочешь? — Вадик потряс кулаком перед его носом.

Что ты завелся из—за пустяка? Кричишь, руками размахиваешь. Ты лучше в зеркало на себя посмотри. Рубашка грязная, брюки пыльные, на лбу царапина. Это тебя в инспекции по делам несовершеннолетних так отделали? Что случилось? Давай—ка, сядь, выпей водички, успокойся и расскажи, как тебя инспекторша пытала. Давай—давай, со всеми шокирующими подробностями рассказывай, я выдержу.

Вадик устало сел на стул и поведал Пузырю о беседе с Ремизовой, показал блокнотный лист с телефоном Михаила Андреевича Иванова. Пузырь внимательно выслушал друга, взглянул на лист, потом сказал:

Расслабься, тебя ведь ни в чем не обвиняют. Не понимаю, почему ты так разволновался?

Понимаешь, я ведь так и не узнал, из—за чего Майя убежала от Иванова. Если окажется, что она все—таки воровка, то меня запросто привяжут к этому делу как соучастника.

Вообще—то могут, — согласился Пузырь.

А еще я боюсь, что Ремизова настучит моим родителям про мопед. Тогда отец отберет ключи от гаража и запретит мне кататься на скутере. Я обещал ему, что буду гонять только во дворе, а сам выехал на трассу.

Пустяки. Рассосется. Кстати, ты видел серебристый «Форд» возле отделения милиции?

Не видел. Там стоянка только для ментовских машин. Может, «Форд» где-нибудь за углом стоял. Да это не важно. Я тебе самого главного не рассказал. Дело в том, что за мной следили.

Кто? — удивился Пузырь.

Откуда я знаю? Какой—то пацан в очках. Вернее, два пацана. То есть он как бы один, но в то же время два... — Вадик замялся. — Короче, когда я за ними, то есть за ним одним побежал, то оказалось, что их двое.,.

Стоп, стоп, стоп, — прервал его Пузырь. — Сначала ты сказал, что это он за тобой следил, а теперь говоришь, что ты сам за ним побежал. Как тебя понимать?

Так и понимать. Сначала он за мной следил, потом я вычислил слежку и пошел ему навстречу, ну, чтобы конкретно с ним разобраться. Ой, видно, испугался и рванул от меня в другую сторону. Ну, я за ним... А их уже двое...

В каком смысле? — нахмурился Пузырь.

Они... то есть он завел меня в развалины и... Не знаю, как объяснить... Короче, со мной произошел странный случай. Что он означает, я пока не понимаю. В общем, меня стало глючить.

Вадик постарался внятно рассказать о том, что приключилось в заброшенном доме. Он с трудом подбирал подходящие слова, запинался, жестикулировал. Закончив, он вз^гянул на Пузыря. Вид у Вити был напряженно—испуганный.

И что же, оба в очках? — с тревогой в голосе спросил он.

—Оба.

И книжки у них одинаковые?

Наверное. Названия я не разглядел.

Да—а, дела... Круто тебя переклинило. Это у тебя глюки были, сто пудов. Пора мозги менять, — сделал вывод Пузырь. — Хочешь знать, что я об этом думаю?

Ну?

Пузырь встал со стула, подошел к Вадику ближе, наклонился и, глядя прямо в глаза, заговорил нарочито медленно, с интонацией, которой говорят обычно либо с маленькими, либо со слабоумными:

Вадик, глюки просто так не появляются. Должна быть причина. Мне кажется, что Майя подсыпала тебе в чайник или в еду какую—то дурь: снотворное или наркоту. Зачем она это сделала, я не знаю, но без нее явно не обошлось. Должен тебя предупредить, что галлюцинации могут повториться. Хочешь, я за тобой буду скрытно наблюдать, ну, на всякий случай. Вдруг тебе опять что-нибудь привидится.

—Наблюдай, — уныло сказал Ситников.

Если тебя снова переклинит, я хлопну тебя по чайнику, ну, чтобы привести в чувство, а потом отведу к врачу. Только без обид. Согласен?

Валяй. Как ты думаешь, кто организовал слежку: Иванов или Ремизова?

Слежку организовал Иванов, сто пудов. На допросе он тебе не поверил, поэтому прицепил к тебе очкарика, надеялся, что ты выведешь его на Майю. Эх, жалко, что Иванов дал тебе номер своего мобильника, а не номер обычного телефона. Я бы пробил этого кекса по базе данных, узнал бы, кто он и чем дышит, — сказал Пузыренко, глядя на листок. — Ввел бы в поисковую систему номер его домашнего телефона и пробил бы. А так ничего не получится, номеров мобильников в моей базе нет.

Ищи его по фамилии, — посоветовал Вадик.

Его зовут Иванов Михаил Андреевич. Иванов — самая распространенная фамилия в России. Михаил Андреевич тоже популярное сочетание. Поисковик выдаст несколько десятков ссылок. Нет, это бесполезно.